Виктория Чуйкова - ВиланЖ. Четвертая книга серии «Велюр»

– Вот почему все так?! – его слова задели Виен. – Почему просто не сказать? Зачем эта напыщенность и загадочность? Ты просил – я пришла! Вижу зря. Вы все, мужчины, даже не земные, как ты, раздуваете мыльный пузырь, вместо честной игры! – Она сделала пол оборота, собираясь уйти. – Справлюсь как-то сама!

– Что же, ты делаешь выбор не в свою пользу! А я лишь хотел предложить сделку.

– Сделку?! – Виен злилась. – Я задала всего два вопроса, не услышала ни одного ответа!

– Не важно, кто я, у тебя есть вещь, которая тебе не принадлежит. Отдай ее мне и все пройдет! Или….

– Что, или? – Виен подняла обе брови, ухмыльнулась, а он стал серьезней:

– Или ты потеряешь все: мужа, дом, достаток.

– Мужа? Так это ты нагнетаешь его состояние! – Утвердилась в своей догадке, помянула Филиппа.

– Нет! Хотя ветерок сомнения пронесся мимо. – Ответ был честен, она это видела. Его глаза вдруг потеплели. Опять стали спокойно голубыми, как весеннее небо. Лицо привлекало, нет, оно манило. – А может, бросишь его? – Виен показалось, что он читает ее мысли, как и она его, и тут же усмехнулась этому, ведь они же заговорили, на расстоянии. А он, сделав мизерную паузу, продолжал: – Я подарю тебе больше.

– Что может быть больше, чем у меня есть?

– Все. Все, что пожелаешь! Весь мир. Вселенная! – Он развел руками, и спокойное море заплясало, бросая пену на берег, ветер пронесся мимо нее, подгоняя мирно плывущие облака. Даже песок закружился у ее ног.

– Весь мир? Какие высокие слова, а за ними…. – отрицательно замотала головой. – Прости, но мне хватает. Чужого же у меня нет ничего.

За его спиной проснулся рассвет, озаряя берег и их ласковым светом. Он стал еще прекрасней. Вилена опустила глаза, боясь пробуждающихся чувств, и заметила, что он не стоит, а парит над землей. Это поразило, но был не тот момент, чтобы над этим задумываться. Свежесть зари пробудила новые запахи и Виен уловила его аромат, глубоко вдохнула – от него исходил дух желания. Где-то внутри просыпалась ответная тяга; подавить ее Вилен было легко. Ни сердце, ни душа его не желали. Да и разум признавал только Жана, какой бы он не был, со всеми слабостями и недостатками. Он будто увидел ее мысли, улыбнулся, провел, не касаясь щек, по ее лицу. Волна влечения показала себя: голова закружилась или мир закружился вокруг. Ви глянула в его глаза, но не нашла, как надеялась, ни капли насмешки. Они несли любовь. Встряхнув головой, отбрасывая ненужные мысли, спросила:

– Как тебя называть?

– Зачем?

– Мало ли.

– Я рядом. Всегда рядом. Только подумай и я приду.

– Тогда прощай! Мне с детства внушали, что общение с незнакомцами не приведет ни к чему хорошему. – Сказала и осталась стоять, а он удерживал и не скрывал этого:

– Подари мне имя сама. То, которое видишь. И еще. – Виен была полна внимания. – Я впервые встречаю такого человека.

– Какого, такого? – тихо промолвила она, без капли любопытства.

– Страх скомканный в кулак. Желание, отброшенное в низ живота, но ни капли женского любопытства. Как можно подавлять то, что заложено природой?

– Я не кошка! – обиделась такому сравнению.

– Прости! Только я и не думал тебя с ней ассоциировать. – еще приподнялся и немного отдалился от нее. – Неужели есть на этом свете Любовь?

– И вера, и преданность и благодарность! Прощай! У меня нет ничего, что ты просишь. А с мужем мы разберемся сами.

– Я бы не был столь уверен. – и опять его голос охладил ее, выпрямила плечи, решила продолжить разговор, чтобы понять на чьей он стороне:

– Ответишь на мои вопросы, я, возможно, подумаю над твоими. Так как? – Молчание в ответ. – Прощай, уже рассвет.

– Мне он не страшен. Я, в некоторой степени, живой! – Он опять тянул время расставания, Виен это чувствовала. Уйти могла давно, но и ее удерживала его неведомая сила:

– Твое счастье. Прощай! – Виен развернулась, но наверх не пошла. Села на пустующий лежак, решив тут встретить день. Он постоял еще немного, разговор продолжать не стал. Встретился еще раз с ее глазами и пошел, очень медленно, как бы таща зарю за собой.

Виен опустила голову, вздох вырвался из груди. С уходом гостя ушел покой, вернулись сумрачные мысли о муже: «Вот как, как он может со мной говорить в таком тоне, да и вообще так поступать?! Не он ли год назад, сидел у моей постели, будучи чужим человеком и вытягивал из лап смерти? Так что теперь? Что я сделала не так, что он меня унижает? Нет, без Филиппа тут не обошлось!» Услышала шаги по песку, поворачиваться не стала, убрала слезы с лица.

– Ви! Что ты тут делаешь, в такую рань?! – Ни нотки вчерашнего голоса.

– Дышу.

– Холодно. Конец августа. И снова босиком! – Жан заметил ноги, мокрые, в налипшем песке. Виен опустила голову, усмехнулась, она даже не почувствовала.

– Не холоднее, чем в пустой постели. – слыша его сомнения в собственной правоте, решила укором ответить на вчерашнее хамство.

– Прости! Я заработался, не хотел будить. – присел рядом, поднял ее ноги и, согревая, растирал, убирая песок.

– Раньше тебе это не мешало. – заглянула в глаза, удостоверилась, что понимает. – Жан! Ты не умеешь врать, не начинай!

– Прости! Я был неправ, вчера. – Виен промолчала. – Может, пойдем? Ты как ледышка…

– Как скажешь. – только с места не сдвинулась, Жан тоже. Молчали, не долго. Жан положил руку на ее спину. У Виен вырвался отчаянный шепот. – Ледышка! Как не стать, когда умирает любовь!

– Вилена! – объятия стали сильней.

– Молчи! Не я тебя разлюбила. Ты сам топчешь нашу любовь! Словами, поступками, мыслями! Но делай, как хочешь, твоя жизнь. – поднялась и пошла наверх, Жан отставал на полшага, Вилен слышала его дыхание. Ступенька, вторая, прошли десять и она, не повышая голос и на пол тона, спросила: – Ты решил, уезжаем, или ждем детей здесь?

– Подождем здесь. А что, у тебя поменялось желание?

– Не хочу тебя потерять! – Это был крик души, слышимый лишь двоими. Его руки остановили ее, прижали к себе. Ей даже показалось, что все вернулось – тепло, любовь, забота….

Ей показалось…

«Мы» умирает от первого посягательства, что один из двух – собственность второго.

****

Утро. Открыв глаза, Виен поняла – все, это конец! Постель его еще была тепла, но Жана не было. Его вообще больше не было! Виен не слышала его ни в доме, ни в округе. Поднялась и открыла шкафы, он взял только самое необходимое. Наличие зубной щетки и расчески ни о чем не говорило. Провела рукой по голове, прижимая, вставший от ужаса ежик волос:

– Так уходят от надоевшей жены! – Пошла, волоча ноги и держась за грудь обоими руками, сдерживая всхлипы. – Бросил. Он меня бросил! Только не реветь. Только не разреветься! – краем глаза заметила лист, белеющий на столе в их гостиной.