Виктория Чуйкова - ВиланЖ. Четвертая книга серии «Велюр»

****

Эд проснулся, как от толчка, прислушался к своим чувствам, к тому, что его разбудило, приложил руку к ране, опрометчиво полученную несколько часов назад, вздохнул и выбрался из постели. Ступая осторожно, пытаясь не разбудить жену, вышел в ванную комнату и закрыл дверь. Сняв повязку, рассмотрел порез, тот практически затянулся, кровь брата сделала свое дело, ускорив процесс заживления. Мозжечком почувствовал – отец в доме, значит ситуация посерьезней, чем ему думалось. Накладывая свежий компресс, обдумал все, что произошло накануне, прокрутил пару раз все свои промахи, подготовился для разговора с отцом и, убедившись, что сон не вернется, занялся собой.

Вел потянулась, открыла глаза. Все отрицательное осталось позади, утонуло в лучах заката и хорошее настроение проснулось с ней. Дверь в ванную была едва приоткрыта, Эд брился, тихонько, стараясь ее не будить. «Убить его самой, чтобы не мучился?» – любовь к нему переполнила, но держа марку, прошла мимо, не здороваясь, делая вид, что сердится, зашла в душевую кабинку и закрыла дверь, нарочно громко и плотно.

– Родители вернулись. – сообщил Эд, разглядывая в зеркало ее настроение, подыскивая нужные слова, чтобы не напоминать о вчерашнем безумии.

– Значит, вместо путешествия тебя ждет карцер. – высунула голову, одарила испепеляющим взглядом и спряталась назад.

– Меня?! Это же надо! Вот женская логика. – он бросил бритву и стер пену полотенцем. – Она заводит поклонников, не совсем человеческого вида, дает ему надежду, а я виноват?! Мало того, воплощает в жизнь грезы юности, и опять я виноват!

– У меня чудесное настроение! Вода поет песню водопада, так что я твоих глупых слов не слышу!

Эд положил полотенце на туалетный столик, глубоко вздохнул и открыл дверцу кабинки, но Вел не дала ему сказать ни слова, протянула руку и втянула мужа к себе.

****

Все в доме гудели о приезде Жана, вот только молодежь встречаться с родителями не спешила. Трехэтажное здание давало такую возможность. К двенадцати стол был накрыт для общего завтрака.

– Муль, Жан, родненькие, вернулись! – радостно завизжала Ев, едва распахнула дверь, небольшой столовой комнаты, предназначенной только для семьи. – Как же я соскучилась! Как хорошо, что увиделись. Мы же сегодня уезжаем. – Жан посмотрел на ее искреннюю радость и сдержано улыбнулся.

– Привет, гулены! – вслед за Ев с Дэном появились старшие. – Отдохнули, посвежели! – лепетала Вел, так же всех расцеловала, не притворно радуясь. Но за всеми этими любезностями и радостью встрече, Жан заметил, что старшая невестка усердно пытается отвлечь их внимание на себя. Оба парня, оба его сына не спешили вступать в разговор.

Дав возможность всем спокойно позавтракать, Жан начал свою речь:

– Удивляюсь, как быстро вы спелись. Такая идиллия! Сказать ничего не хотите?

– У нас самолет ночью. – Эд поднял глаза, принимая огонь на себя, собственно, и считая себя виновным в скоропалительном возвращении родителей. – До отлета же, нам с Дэном нужно успеть заехать за моей разработкой. Можете поздравить, приняли. Потом мы разъедемся.

– Эд! – открыв широко в удивлении глаза, Вел посмотрела на него: – и ты мне ничего не сказал!

– Не хотел хвастаться, всего лишь пробный экземпляр, думал показать на деле. Проверим в клинике Дэна, затем на поток.

– Поздравляю! Горд за вас! – от души порадовался Жан, Виен улыбнулась и подмигнула Эдгару, подбадривая, готовя к серьезному разговору. – И все же, колитесь!

– Может, мы постоим пять сек в углу, и обойдемся без слов? – состроив милейшую мордашку, кокетничала Ев. Она могла вспылить, могла заметить им, что они вовсе не дети, что как-то и без них могут решить мелкие трудности, но не сделала этого, не тот был случай, чтобы вот так его решать.

– Дочь! Жан всего лишь хочет разобраться, что к чему, так что лучше не тянуть, а быстро изложить суть.

Эд собрался все выложить, как на духу, но Дэн его опередил и, упуская некоторые детали, а именно безрассудство брата, пояснил отцу пребывание Ларсена в их доме:

– Тут без случая не обошлось. Парнишка, то ли заблудился, может просто любопытствовал, точно не знаем, попал в лесничество и, прямо в волчий загон. Подрали его основательно, пришлось взять на домашнее лечение. Вы же понимаете, что мы не могли его отправить в больницу, по ряду причин. Да и прессы нам здесь, как и проверок, не надо. На мое удивление он быстро шел на поправку. Отец, я лопухнулся, но поверь, даже подумать не мог, что парень не простой, а пришел из леса. В общем – он оказался оборотнем.

– И что, – Жан нахмурился, – после выздоровления он предъявил претензии?

– Если бы! – опять не дав брату сказать и слова, Дэн продолжил. – Влюбился! Да сразу в двоих. Попытался наших девочек забрать силой. Мы же не могли стоять и смотреть на это?! Эд принял бой на себя, и… – Дэн замолчал, давая фантазии отца нарисовать картинку и принять события в тех красках, на какие способен родительский мозг. Уклончиво поглядывая на Вилен, прекрасно зная, что она прочла в их головах намного больше!

– Да уж!… Схлестнулись два рода…. Однако…. – Жан задумался, взвешивая все «за» и «против», рассматривая всевозможные последствия, готовясь принять решение: – Я надеялся, что не все так серьезно. Говорите, он показал себя? – четверка кивнула. – Интересно… – Жан прищурил глаз, смотря куда-то поверх голов и вдруг, словно встрепенулся, хлопнул ладонью по столу: – Хорошо! Собрались – счастливой дороги. Только, по возвращению мы вернемся к этому разговору, и простите меня, определенные правила жизни будут возобновлены.

– Правила?! – Виен резко повернулась к нему, она начинала закипать. Еще не прошло и суток, как он не слушал, отметая ее предчувствия, а теперь – правила!

– Да, дорогая! И ты об этом должна подумать первая. Хочу напомнить всем присутствующим, кто мы. Пять лет, и ваши друзья, знакомые, начнут задумываться, что не так. Лично мне не хочется переезжать с места на место, прячась и маскируясь. Советую и вам, посмотреть на себя по-взрослому и тихо отойти от больших разгулов. Вот же, гуляем до годовщины и свертываем выставление себя публике. Мнение всех мне интересно, но я его выслушаю после вашего возвращения. Есть время найти веские доводы моей несправедливости, а сейчас, прошу прощения, но мне надо переговорить с Эдом, наедине.

Сын без возражений поднялся и пошел за отцом. Дэн наклонился к Ви:

– Что ты с ним сделала? Просто генерал! – поцеловал руку, прищурил левый глаз, поднимая правую бровь, словно восхищаясь ею, и направился к двери.

– А ты куда? – окликнула его Ев.

– Хочешь, чтобы Эд отдувался один?! – Легкость, непринужденность, юношеский запал исчезли бесследно. Дэн открылся с новой, по-мужски, взрослой стороны.