Марина Кобзева - Крылья Ариадны. Часть III. Голубое и багровое пламя

Владу доверили создание огнестрельного оружия, над каждым экземпляром которого он работал лично. А Маюри дорабатывала и совершенствовала оружие. В перерывах между этим занятием старушка что-то вкручивала в свои механизированные конечности. Парень искоса смотрел за ее работой, удивляясь изобретательности Маюри.

– И давно вы свое тело заменили на винтики и шурупчики? – поинтересовался Влад.

– Уже лет пятьдесят, – ответила с улыбкой Такэй. – Но все тело переделать в механизм невозможно. Во мне бьется настоящее сердце, действуют настоящие легкие, но их закрывают ребра из самого прочного сплава металла. Если бы не эти «винтики и шурупчики», я, наверное, и не дожила бы до своих лет, Влад-сан. А так еще могу позволить себе подраться, побегать и полетать.

– Я заметил это во время Последней Игры. Был удивлен вашей ловкости, Маюри-сан. Теперь это все объясняет. Как вам в голову пришла идея механизировать свое тело?

– Однажды я потеряла руку. Не в бою, а нелепая случайность. Я заменила ее механической рукой. А впоследствии обнаружила, что это довольно выгодно, поскольку механическая рука была крепче настоящей. Так я заменила вторую руку, ноги и так далее. Поэтому в свои девяносто шесть могу выдерживать большие физические нагрузки.

– А не пожалели об этом?

– Честно, Влад-сан, иногда жалею, – ответила Маюри, отверткой ковыряясь в руке. – Я не чувствую прикосновения к чему-то. Не чувствую конечностями ни тепла, ни холода, ни мягкой поверхности, ни боли.

– Разве это плохо – не чувствовать боли? – удивился Влад. – Любой человек отдал бы что угодно, чтобы никогда ее не знать.

– Да, боль – это неприятная вещь. Но если болит, то это подтверждение, что ты до сих пор существуешь как человек. А я уже не знаю, кто я – человек или робот.

– Если, как вы сказали, у вас бьется человеческое сердце, если вы способны чувствовать душевную боль, то до сих пор остаетесь человеком, Маюри-сан.

Влад поставил на подставку очередной изготовленный пистолет. В мастерскую зашли Вера с Нютой. Отыскав взглядом Рыбака, девочки замахали ему руками, зазывая к себе.

– Если вы не против, Маюри-сан, я отлучусь на некоторое время, – обратился к советнице Влад. – Я пообещал потренироваться с другими Хранителями.

– Конечно, ты и так достаточно сегодня поработал, – кивнула Такэй. – Я тоже сделаю перерыв, ибо вскоре собрание Совета.

Влад поправил стойку с готовыми пистолетами, а затем присоединился к Вере и Нюте. От мастерской до тренировочного зала нужно было хорошо пройтись, поскольку коридоры Консулата растягивались на километры. Все эти километры были застелены спальными мешками, в которых и ночевали илианновцы. Далеко не все Ангелы радовались подобным условиям. Уже не раз возмущенные личности высказывали свое «фе» советникам, но тем было не до того. Хранителям повезло, они по двое-трое проживали в отдельных комнатах, как и некоторые высокопоставленные илианновцы. У Архангелов и советников вообще у каждого было отдельное жилое помещение. А остальные ютились в коридорах на небольших клочках пола со спальником и сумкой с личными вещами.

– Много успел изготовить оружия? – поинтересовалась у Влада Вера.

– Десять пистолетов, – ответил парень.

– А почему ты делаешь? Разве нельзя достать оружие извне для всех Ангелов? – удивленно спросила Нюта. – Если бы у всех Ангелов были пистолеты, то мы положили бы мальдерановцев одним махом!

– Тогда Битва Сил ничем не будет отличаться от обычных человеческих войн. На ней разрешено пользоваться огнестрельным оружием только стрелкам, которых различают по татуировке, – Влад показал левое плечо, обрамленное кольцевым изображением. – И то мы имеем право использовать оружие, созданное Воинами. Я лично собрал свой пистолет, когда стал Ангелом. Поэтому изготовление оружия доверили мне.

– Помню, когда я была привратницей, – протянула Вера, погружаясь в воспоминания. – Спокойная работа для илианновца. Надо всего лишь вовремя и с нужными координатами открывать и закрывать межпространственные дыры. Были необходимы точность и внимание, но мне нравилась такая работа.

– А Хранителем не нравится быть? – удивилась Нюта. – Это же классно! Бесконечные поединки с сильнейшими Демонами, а то и Всадниками!

– Я никогда не любила драться, – покачала головой Вера. – Поединки и сражения, ответственность за чью-то жизнь – это не для меня. Когда на нас напал Голод, я очень испугалась. Я боялась, что не справлюсь, не смогу уберечь Диану.

– Тогда почему согласилась стать Хранительницей? – спросил Влад.

– Не знаю. Наверное, не хватило духу отказать Василисе. Мне теперь приходится приноравливать свой талант к боевым условиям.

– Но согласись, круто мы справились с тем клоном Голода, – пропищала в восторге Нюта. – Правда, думали, что это настоящий Всадник. Ты тогда и Ариадну от Голода спасла.

– Угу, и отправила ее неизвестно куда, добавив лишних хлопот Ангелам-ищейкам… Я удивилась, что после этого меня не сняли с поста Хранительницы, а потом еще и разрешили обмен с Ино.

– Да, ты добавила работы Ангелам-ищейкам. Но благодаря тебе Ариадну не убил Голод, – сказал Влад. – Это хорошо, что ты стала Хранительницей. Возможно, ты закалишь таким образом свой характер. За два месяца от нашей первой встречи ты хотя бы разговаривать начала.

– Ты тоже не особо разговорчивый был, – протянула Нюта с хитрой улыбкой. – Постоянно огрызался, хмурился. А сейчас такой вежливый и покладистый. С чего бы это?

– Тебе показалось, – буркнул Рыбак.

– Э нет, не показалось, – девочка перегородила дорогу ему и Вере, подозрительно на них глядя. – Когда вы двое подружились, то та-а-ак изменились! Двое неболтливых развязали свои языки. Почему такие изменения одновременно? А? А?! А?! Может, вы влюблены друг в друга, а?

На растерянном лице Веры и сдержанном – Влада, начал проявляться румянец.

– Ты давно пинков не получала, Нюта? – сквозь зубы процедил Рыбак.

Но Нюта один раз топнула ногой по полу, и парня ударной волной отнесло на десяток метров в даль коридора.

– Если меня бил отец, это не значит, что я не могла себя защитить, – с обидой сказала Нюта. – Советники строго приказали не применять свои способности при обычных людях. А так я могла бы ненароком и убить папу.

– Нюта, ты не обижайся на Влада, просто нельзя в лоб задавать подобные вопросы, – любезно заметила Вера, наклонившись к девочке. – Это личное и может смутить любого человека…

– Так вы влюблены? – обиды на лице Нюты будто и не было, снова уступив место детской любознательности.

– Мы дружим. Просто дружим, – ответила Вера. – Мы с Владом нашли общий язык. Но это еще не означает влюбленность. Ты же с Ильей тоже дружишь!