Марина Кобзева - Крылья Ариадны. Часть III. Голубое и багровое пламя

– Теперь сожалею об этом, – откровенно признался Голубев. – Я полагался на твое благоразумие, что ты сама справишься со своими чувствами. Думал, что поступок Феликса поставит тебя на место. Ошибочка вышла. Ненавидела, ненавидела, и вдруг – бац! – снова влюбилась. Что же это за чудеса такие?

– Я просто узнала его мотивы и почему он так поступал. У Феликса есть мечта, которую он может осуществить только при победе Мальдераны…

– Да, да, о его матери я тоже знаю, нам Амадеус рассказал про ваши приключения в больнице, когда мы пытались собрать воедино все пазлы. Но это не оправдание!

– Я не оправдываю Феликса, но понимаю его. У меня такая же мечта – вернуть родителей…

– Которую ты разрушила собственноручно, спасая Всадника! – прервал Голубев. – И навредила этим в первую очередь себе!

– Иногда надо отказаться от мечты, чтобы сохранить жизнь кому-то другому.

– Феликс не отказался от мечты и отдал тебя в лапы мальдерановцам! Почему же ты уступила ему?

– Потому что люблю его! А я для него – никто! – воскликнула в сердцах Доброславская.

– Ну наконец-то я это услышал, – Иннокентий удовлетворенно похлопал в ладоши. – Наконец-то хотя бы капля здравого смысла появилась в твоей нездоровой голове. Ты сама это сказала! Сама признала, что являешься для Феликса пустым местом! Сама это осознала! А теперь предлагаю тебе еще раз хорошо подумать, пока мозги работают в правильном направлении. Ты пожертвовала своей самой заветной мечтой ради человека, который ни во что тебя не ставит и готов подвергнуть любым пыткам и страданиям ради осуществления своей. Но у тебя есть шанс вернуть справедливость! Догадываешься, каким образом?

Ариадна знала, в какую сторону клонит Иннокентий. Это было понятно и без него: единственный способ снять метку Марионетки – убить того, кто ее поставил. Убить Феликса. Тогда девушка снова будет иметь неограниченные силы, а талисман при необходимости еще создадут.

– Ино, прости, но я не могу, – Доброславская подняла виноватые глаза. – Я на это не пойду.

– Не пойдешь, значит? – Голубев сжал кулаки. – Ты жертвуешь всем – человечеством, своей мечтой и нами, своими друзьями – ради этого гада? Ария, это мы тебя всегда поддерживали, это мы тебе помогали, это мы с Верой, Никой и Перевертышами вытащили тебя из Пристанища, где ты оказалась по воле Феликса! Если бы не мы, то ты там гнила бы до сих пор!

– Я знаю, Ино, знаю! – в отчаянии говорила Ариадна. – Но не могу так поступить! Просто не могу!

– Потому что ты трусиха, Ария! Ты боишься чем-то пожертвовать ради других, тогда как жертв во имя тебя принесли достаточно! Вспомни хотя бы о Нике!

– Не в этом дело, Ино. Если я даже пожертвую… Если даже исчезнет метка… Я не смогу превратиться в Архангела.

– Чего это? Ты что, больше не хочешь вернуть к жизни родителей?

– Хочу, но эта мечта перестала быть заветной. Точнее, ее место заняла другая, которую я использовала при последнем превращении… Это мечта быть с Феликсом…

Иннокентия аж передернуло. Невооруженным глазом было заметно, как он закипал.

– …И поэтому получается замкнутый круг, – продолжила Ариадна. – Чтобы свободно превращаться, я должна убить Феликса. Но тогда я уничтожу мечту, благодаря которой принимаю образ Архангела.

У Голубева раздувались ноздри. Девушка его боялась и догадывалась, что дальнейшего разговора не выйдет. Чтобы не усугублять ситуацию, она выдернула у парня пакеты и направилась к подъезду. Вот только Ино не считал разговор завершенным. Он схватил Ариадну за запястье и резко развернул к себе. Продукты высыпались из пакетов, раскатившись по земле.

– Мы еще не закончили! – рявкнул парень. – Ария, я тебя всегда защищал и оберегал, даже когда отказался быть твоим Хранителем! И это твоя благодарность?! Это твоя благодарность за то, что моя сестра потеряла душу?!

– Ино, мне больно… – пролепетала Доброславская. – Отпусти!..

– Меня прислали, чтобы предложить тебе вернуться! Это должен был быть твой свободный выбор! – продолжал Голубев, будто не слыша ее. – Но я вижу, у тебя с головой не все хорошо. Поэтому я заберу тебя в Консулат, хочешь ты этого или нет, и добьюсь того, чтобы ты никогда больше не увидела Феликса! Хоть бомбу сброшу на дом, но я его убью!

– Ино, это у тебя с головой не все хорошо, – возразила Ариадна, поморщившись от боли. – Я никуда не пойду! Оставь меня в покое!

– Твоего мнения никто не спрашивает!

Иннокентий силой потянул за собой Арию. Она пыталась вырваться из железной хватки парня, упиралась ногами в землю, сопротивлялась. В конце концов Ариадне пришлось применить прием, которому ее когда-то научила Доминика. Голубев его знал, что помогло ему устоять на ногах, но от неожиданности он отпустил девушку. Доброславская сразу воспользовалась случаем и побежала, однако Ино снова ее догнал и, крепко обхватив, прижал руки девушки к ее туловищу.

– Ария, если будешь сопротивляться, я тебя вырублю! – пригрозил Иннокентий. – Ты пойдешь со мной!

– ОТПУСТИ МЕНЯ, ИНО!!! Я НИКУДА НЕ ПОЙДУ!!! – закричала Ариадна, не принимая во внимание его предостережения.

– Пойдешь! Еще как пойдешь! Я тебя не оставлю с этим подонком!

– Я НЕ ХОЧУ НИКУДА ИДТИ!!! ОСТАВЬ МЕНЯ!!!

Но Иннокентию слова Ариадны были, как горох в стену. Он и не думал ее слушать. Вместо этого Голубев понес девушку подальше от дома. Доброславская выворачивалась, как только могла. Ни ее крики, ни сопротивление не останавливали Ино, а наоборот, только злили.

Неожиданно Голубев отпустил Арию. Упав на асфальт и развернувшись, она увидела, что Иннокентия за горло поднял над землей Лука, предварительно сорвав с него талисман. Теперь парень беспомощно болтался в руках мужчины, тщетно стараясь сопротивляться.

– Тебя разве не учили манерам, Голубев? – ехидно спросил Лука. – Девушка же говорит, что не хочет с тобой никуда идти. Как истинный джентльмен, ты должен был ей уступить.

– Сволочь!.. И ты здесь?.. – прохрипел Иннокентий. – Вы уже заодно?..

– Я всегда там, где Феликс, – елейным голосом произнес Прачик. – Но с Ариадной мы не заодно. Она просто приютила моего друга, и на это время я буду обеспечивать ей полную безопасность как от мальдерановцев, так и от илианновцев. Поэтому я бы сказал так, Голубев: не на ту напал. А за то, что ты меня сволочью обозвал, пеняй на себя.

Ариадна не успела и глазом моргнуть, как Иннокентий уже свисал в руке Луки без движения с закрытыми глазами. У Доброславской от шока округлились глаза.

– Лука, ты… ты что с ним сделал? – дрожащим голосом спросила она. – Зачем ты… ЗАЧЕМ?! ЗАЧЕМ ТЫ ЕГО УБИЛ?!