Лесли Локко - Дорога к дому

Танде с шумом задвигал один ящик за другим, все больше нервничая. Снова побежал в спальню и распахнул дверцы гардероба настежь. Вытащил длинный наряд — бубу и подходящий к нему головной убор. Ему надо избавиться от европейской одежды и нарядиться так, чтобы не привлекать лишнего внимания. Он задержался в ванной и спешно принялся сбривать свою козлиную бородку, по которой его легко можно было узнать. Танде прихватил упаковку контактных линз из ящика в ванной и засунул ее в карман своего наряда, туда же, где уже был конверт с деньгами и паспорт. Он выбросит свои очки сразу же, как только найдет возможность покинуть город.

Телефон… телефон. Куда она его дела? Думай. Думай! Он остановился… В кабинете? Она всегда складывала его вещи в одном месте. Он прошелся по дому. Вид просторного, прекрасно обставленного дома вдруг заставил его ощутить боль расставания и потерю. Фотографии детей, Амбер; картины, которые они вместе подбирали. Мебель, которую изготовили местные мастера по просьбе Амбер по классическим европейским образцам. Здесь находились вещи из Мали, на диваны были наброшены покрывала из Конго, редкий по красоте нож, который Амбер привезла из Испании, всегда лежал на комоде из березы…

Танде тяжело вздохнул. Увидит ли он когда-нибудь все это еще раз? Каждая мелочь в доме хранила память о каком-нибудь эпизоде из его жизни. Теперь все будет перевернуто с ног на голову. Он точно знал это и понимал, что лучше не думать об этом. Когда приходят смутные времена, все, что было важно раньше, становится неважным, остается только одно — стремление выжить. Все остальное становится ненужным.

Он прошел в кабинет. Телефон лежал в сумке вместе с зарядниками, одним для помещения и другим для машины. Он мысленно поблагодарил Аллаха и Амбер за ее любовь к порядку. Затем сунул сумку в бездонные карманы своего наряда и ушел прочь от всего, что было ему так дорого.

Он ждал в баре «Санза» уже полчаса, Маджида не было. Известия о перевороте начали постепенно распространяться вокруг, хотя никакого официального заявления еще так и не было сделано. Люди собирались группками на углах улиц, пытаясь сопоставить куцые обрывки сведений, которые появлялись то там, то здесь. Радиостанции по-прежнему молчали. Ни «Радио Франции», ни «Би-би-си» пока ничего не сообщали, и не высказывали никаких версий о происходящем. Он стоял в стороне от группы людей в светло-голубом одеянии, нервно перебирая пальцами вещи, которые успел рассовать по карманам.

Он уже был готов сорваться с места и поймать такси, когда неожиданно появился Маджид на древнем «Пежо-504» — реликте семидесятых годов. Танде с недоверием смотрел на это ископаемое: машина испускала клубы зловонного дыма, натужно скрипела, и было трудно поверить, что на ней они вдвоем смогут добраться до границы с Буркина-Фасо, куда он собирался бежать. Танде обошел вокруг автомобиля, с сомнением рассматривая его. Маджид смотрел на него сквозь стекло.

— Все будет хорошо, господин, — заверил Маджид, заметив беспокойство Танде. — Садитесь, поехали. Нам нельзя терять время.

Танде открыл дверцу и сел, быстро размотал провод на заряднике и с радостью заметил, что в машине есть место, куда можно воткнуть вилку. К его большому облегчению, зарядник издал негромкий писк и батарейка начала заряжаться. Было непонятно, прослушивается ли эфир или нет. Он решил подождать, пока они не окажутся достаточно далеко от города, и спокойно позвонить Амбер.

Маджид потянул за рычаг передач, раздался громкий скрип, и машина тронулась с места. Движение на дороге было очень интенсивным, машин оказалось больше, чем обычно, отметил Танде, пока они медленно ползли по улицам в пробках. Еще хуже было то, что их мог остановить патруль на выезде из города или по дороге. Он знал, что на всех выездах уже могли выставить посты. Он закрыл глаза и попытался не думать о том, что случится, если их остановят.

Они выбрались из города без больших осложнений, хотя на дорогах действительно были контрольные посты и баррикады. Танде выбрал одну из самых длинных дорог, которая вела из страны. Буркина-Фасо находилась в двух днях езды на автомобиле из Бамако. Маджид недоумевал, почему они сразу же не поехали на юг в сторону Гвинеи. Но Танде решил, что другие тоже наверняка предпочтут именно короткую дорогу. Лучше отправиться туда, куда мало кому придет в голову ехать ради скорейшего побега из страны.

Они двигались на восток в сторону городка Куликоро. Оттуда они направятся в Сегу, а затем продолжат путь по местным дорогам к границе. Как только они пересекут границу, сразу же поедут в Уагадугу, а уже оттуда он полетит в Париж. Это был хоть какой-то план. Он ясно понимал, что в любую минуту все может измениться.

Они вели машину по очереди: несколько часов за рулем сидел Маджид, затем Танде, пока Маджид спал на заднем сиденье. Они проехали Куликоро, где остановились поесть и послушать новости о перевороте в Бамако, которые уже добрались и сюда. Дорога на многие мили была совершенно пуста, заросли темно-зеленых кустов уступили место пескам. Деревья в этой части страны были большой редкостью, фары автомобиля выхватывали в темноте однообразный ландшафт с отдельными небольшими деревеньками вдоль дороги. Он постоянно проверял телефон, но здесь он не принимал, потому что они были уже довольно далеко от столицы. Ему, вероятно, придется ждать до самого Уагадугу, откуда точно можно будет звонить.

Когда над округом Сегу поднялся рассвет, он заметил, что земля выглядит хрупкой и безжизненной после недавней засухи. Засуха была жестоким бедствием для экономики региона. В стране, где восемьдесят процентов населения были тем или иным образом связаны с обработкой земли и сельским хозяйством, неурожайные годы становились источником беспорядков. Обширные, уходящие за горизонт рисовые поля вокруг города Сегу были наследием колониальных времен. Танде не очень хорошо помнил все детали, но знал, что мечтой французских инженеров было превратить всю пустыню в рисовые поля. Проект «Мертвая земля» был воплощен в жизнь в районе Маркала в сорока километрах от Сегу. Как и многие другие глобальные проекты того времени, он пострадал от неправильной стратегии управления и недоработок. Полностью осуществить его так и не удалось. Какая-то польза от него была. А мечта о пустыне, превращенной в сад, так и осталась мечтой. Макс, в сущности, тоже вдохновлялся этой романтической идеей. К счастью для себя самого — и для Танде, — он считал эту идею своей, поэтому проект осуществился.

В небольшом городке Бла они свернули на север, им надо было ехать по дороге на Севаре, затем снова свернуть на восток в Бандиагаре, а отсюда прямиком направиться к легендарной стране догонов к приграничному городу Коро. Танде пока не понимал, как ему удастся пересечь границу, во многом это зависело от того, насколько хорошо была граница перекрыта. Они миновали поля, которые закончились на подъезде к Бандиагаре, и въехали в страну догонов. Вокруг виднелись странные и прекрасные по-своему дома, похожие на пещеры при свете полуденного солнца. Плоская черная дорога вилась впереди, а от нее, как ручейки, отделившиеся от могучей реки, разбегались красные тропинки, вытоптанные босыми ногами. Изредка среди низких кустов ехали люди на повозках или велосипедах. Они проезжали одну деревню за другой: Тегуру, Джигибомбо, Тели, Комболе — все эти названия были ему совершенно незнакомы, а сами поселения выглядели как близнецы.