Екатерина Голинченко - Мелодия Бесконечности - симфония чувств (СИ)

Какое облегчение, что хочется даже улыбнуться. Вот, только почему её лицо в слезах и нет улыбки? Он так хотел запомнить её улыбку. И отпустить... А сделать это мог только так, живым бы он не нашел в себе сил.

— Поверь, мне очень жаль, что тебе пришлось ... - рыжеволосая сильнее сжала его плечо, и болезненное ощущение помогло вернуться к реальности.

— Замолчи! - он отшатнулся, - Просто замолчи... - если бы мог, то с радостью согласился бы на лоботомию, только бы высверлить увиденное, чтобы не отравляло его больше.

— Мне невыносимо видеть тебя таким, - а ему невыносим был этот сочувствующий тон, да, Господи, да, видимо - это всё, что он заслужил своей жизнью, - Ты сам всё видел. Она погубит тебя, черт возьми! Такой конец ты видишь для себя? - она снова встряхнула его, а ему нечего было ответить на её вопрос, ему уже было всё равно - без той, что забрала его жизнь, это будет лишь жалкое подобие существования, - Ты же не позволишь себе умереть от руки недостойной? Это не просто измена, милый мой, она предала твоё доверие как человек. Ты только что не боготворил её, считал почти святой, а она лгала тебе.

— Этого не может быть...- и, да, черт возьми, он не хочет этому верить.

Ведь можно всё ещё переиграть, всё изменить - должна же быть, хоть крошечная надежда...

— А её дитя принесет разрушение этому миру. И я бы не была так уверена, что ты - отец её сына, - со скорбным видом рыжая покачала головой, - Это может быть и тот её воздыхатель, и этот молодой полюбовничек, да мало ли с кем она ещё спала.

— Уходи... - он с силой сжал пальцы, сдерживаясь, чтобы не ударить по губам, что отравили ядом его душу, - Прошу тебя, уйди, я хочу побыть один. Мой отец признал, что ошибался на счет Маргариты.

— Прости, мне так жаль, милый, - она хотела было обнять его, но не рискнула, - Послушай, я ...

— Умоляю, оставь меня сейчас... - он развернулся к ней спиной и отошел к самому краю балкона, открыл ставни, подставляя лицо ветру, и расстегнул верхние пуговицы своего камзола, - Нет, я не верю... - зеленые глаза сверкнули карим отблеском, и женщина удалилась - её миссия была выполнена.

Оперевшись на широкий подоконник, Джон не сразу понял, почему он стал плохо видеть - это просто слезы повисли на ресницах, как осенью - роса на паутине.

И тут он увидел её в ослепительно белом отблеске лунного света, ту, которую он более всего желала сейчас видеть, единственную, что была в силах развеять все его страхи:

— Прошу, скажи, ответь мне, - он бросился к ней, как к спасительной соломинке, схватив её ладони и приникнув к ним губами, - Я поверю всему, что скажешь, скажи только, что это всё ложь, что этого не будет никогда!

— Вот, ты и сам уже ответил, - она спокойно улыбнулась, погладив его по волосам, - К сожалению, я не в силах изменить судьбу, но всё зависит от того, какой урок готовы мы извлечь, - взяв его за руку, она открыла перед ними портал.

Он увидел себя в темном зале, сидящим в кресле за большим столом, вокруг которого деловито прохаживалось белокурое дитя - девочка лет десяти с внешностью ангела и сердцем дьявола:

- А ты неплохо выглядишь для мертвого. Интересно... Знаешь, что мне интересно, Дхармараджа? - Лаура старалась изобразить на лице живейшее участие, - Как ты, правдолюбец, мог столько лет скрывать от всех, что являешься Гибельным? Тебе не место среди живых. Ты - выше всего этого, выше добра и зла, ты тот, кто будет нашим Последним Судьей. Как долго ещё ты думаешь обманывать смерть? - она наигранно покачала головой, - Одиннадцать лет уже дворец Каличи ждёт Самодержца Преисподней, Заходящее Солнце, Царя Поземного мира, - её голос звучал ровно и бесстрастно.

- Я ни когда и ни с кем об этом не говорил... С того дня, когда взорвалась моя мастерская... Мне было всего пятнадцать, и я так хотел жить...- и заметно было, что каждое слово давалось ему крайне тяжело, он предпочитал не поднимать эту тему.

- И ты решил установить свои правила игры? Ты успел перенести свою душу в другое тело, но её уже заждались в Подземном мире... Думал, это останется незамеченным? Не потому ли ты так спешил жить, подсознательно всё время опасаясь, что однажды придется заплатить по счетам? Ты не сможешь уйти от своей судьбы, - она говорила легко и свободно, словно о совершенно будничных вещах, но, для него эти слова звучали как приговор, - Ничего личного, Дхармараджа - но, баланс должен быть восстановлен. Я пришла за тобой. Или мне просить кого-нибудь из твоих сыновей исполнить долг отца? Кого же мне выбрать - благородного юного Алишера или малыша-несмышленыша Анри? - она подняла глаза, делая вид, что призадумалась.

- Только посмей их тронуть! - как от удара, он подскочил на месте, потом подошел к открытому окну, всматриваясь в облака, - Если я соглашусь - что будет с моей семьей?- спросил, не обернувшись даже к собеседнице.

- Сразу к делу? Вот такой разговор мне больше по душе, - добродушно улыбнулась она, - Твою семью не тронут, если ты не будешь устраивать лишних проблем, понимаешь, о чём я?

- Мне нужны гарантии, - чувствовал себя сейчас зверем, угодившим в капкан, но тем не менее, продолжил хладнокровно, - Лаура имела сейчас над ним неоспоримое превосходство.

- О! Не испытывай моё терпение, - девочка раздраженно топнула своей маленькой ножкой, - Тебе мало моего слова?

- Твоему слову, разве, можно верить? - скупо бросил мужчина, всё так же не оборачиваясь к ней.

- Ты не в том положении, чтобы ставить условия, - холодно улыбнулась она, упиваясь своим преимуществом над ним, - Ты идешь со мной и, пока кто-нибудь не согласится добровольно заменить тебя, ты останешься в Каличах.

- Если ты вздумаешь обмануть меня, то, ни какая Преисподняя не остановит меня, - наконец, он удостоил её пугающего взгляда своих чёрных глаз.

- И ты не хочешь попрощаться с семьёй?- Лаура подошла и взяла его за руку.

- Если уж мне не суждено их больше увидеть, то пусть лучше ненавидят меня - так будет легче и им, и мне... - отдернул руку, словно обжегшись.

- Ладно, оставим сантименты, - она указала в дальний конец комнаты, - А сейчас отойди в сторону - небольшая формальность, - Лаурита в своей ладошке раздавила карманное зеркальце и подула на осколки, которые колющим ураганом впились в глаза мужчины, опекая и прорезая чувствительную роговицу.

Он же более не сказал ни слова, и только слёзы, смешивавшиеся с кровью, выдавали всю ту боль, что разрывала сейчас всё его существо.

- Я предлагала тебе попрощаться с ними - ты уже не сможешь больше их увидеть, - девочка подошла к нему, взяла под руку и проводила до кресла, - Твой смертоносный взгляд мне теперь не страшен. Ты знал, что в бесконечной тьме твоих глаз, такие как я, видели свою истинную сущность? Это очень нервирует, знаешь ли... Эта темнота проникает в самые сокровенные уголки души, и это пугает не по-детски...