Алексей Егоров - Маки на стене

К своим двадцати шести я не обладала таким опытом. Я имела высшее образованнее, хорошенькую фигурку, веселый нрав и немного любви.

***

– Вы на собеседование?

– Да, я недавно решилась работы, вернее мой дружок решил меня средств к существованию. Знаете, да я все там написала, собственно, – Я глупо теребила в руках анкету и искала в комнате точку, в которой можно было найти приют моему блуждающему взгляду.

– И все же?!

– Он содержал меня, потом отправил в реанимацию.

– Он бил вас?

– Один раз, первый и последний, – более уверенно проговорила я.

Где-то прочитала, что на собеседованиях нужно отвечать утвердительно и четко. Так, как будто ты точно знаешь, что говоришь истинную правду и сомнений в этом нет. Я старалась отвечать именно так. Получалось ли?

– Один? – Строго переспросил, не высокий прилизанный паренек в душном, сером костюме.

– На новый год, я вышла за сигаретами, и…

– Опыта у вас конечно нет?

– Для меня просто не совсем понятно, что именно нужно будет делать? – Затараторила я, но он прервал мою речь коротким движением руки:

– Вы нам подходите. Вот, ознакомьтесь с договором, хотя нет, лучше я вам все так объясню.

Я радостно занервничала. В объявлении говорилось. Требуется девушка – референт. Требование… приятная внешность, высшее образованнее ( гуманитарное) . Особенно мне понравилось то, что образование в этом предложении стояло на втором месте. И это, и пугало, и привлекало одновременно.

– ОН, очень состоятельный человек. Вы будите сопровождать его в те дни, которые он определит для этого. Вы будите ужинать с ним или завтракать, это он решит сам. Вы будите обсуждать с ним прочтенные книги и просмотренные фильмы. Вы не будите с ним спать. Вы не будите с ним жить. Он будет присылать за вами машину. Связь с ним, вы будите держать вот поэтому сотовому телефону.

Он передал мне новенькую трубку и монотонно продолжил:

– Чтобы успешно и эффективно работать с ним. Вам нужно запомнить несколько простых истин. Первое, никогда вы не звоните ему первой. Всегда он первый звонит вам. Если вы набираете его номер, вы лишаетесь работы. Вы всегда одеваете на встречи то, что он выбрал для вас. Если вы приезжаете в своей одежде, вы лишаетесь работы. В беседах, вы всегда говорите правду. Если вы лжете…

– Я лишаюсь работы, – Опередила его я и улыбнулась. – А?

– А, – скучно поправился он, поняв мой главный вопрос, – сто пятьдесят тысяч.

– В месяц? – ошарашено спросила я.

– Сначала в неделю, – номенклатурно протараторил очкарик, – Дальше посмотрим.

Я поправила прическу, нацепила солнцезащитные очки, и выскочила из офиса. На улице бушевала весна. Местами, еще таял серый, прошлогодний снег, но в воздухе уже пахло этой весенней придурью. В больнице я провела почти три месяца. Ко всему прочему, прочитала, лежа на больничной койке, кучу книг. Обогатилась духовно. Как змея, сняла с себя старую жизнь, и напялила новую. Теперь, у меня была новая квартира, работа, и … я была в поиске нового мужчины. Конечно, думала я, он еще будет проездом в нашем городе. И конечно, я побегу к нему как последняя шлюха. А возможно и нет. Это будет зависеть от моего нового избранника. Такое, всегда зависит от мужчины. От того, кто рядом.

Теперь, мне придется проводить время с мистером Икс. Странно, почему с ним не нужно будет спать. Не то чтобы я этого очень хотела. Запретный плод сладок. А если он красавчик?

Я бегом пересекла улицу и заглянула в уютное кафе на углу площади. Заказала чашечку кофе и закурила, что делала после больницы очень редко.

Мысли роились в моей голове. Мысли, это то, что было по-настоящему моим.

– А если он красавчик? Хотя, женщины не влюбляются во внешнее. Поступок, вот что зажигает. Иногда одного взгляда достаточно для переключения этого заветного тумблера. Иногда, для этого нужны годы. Иногда просто хочется попробовать полюбить, и это самое страшное. Потому что все это заканчивается плохо. Как в моем случае. Лучше быть одной, чем с «мужчиной». Одиночество не порок. Порок, это дать кому-то надежду, не имея серьезных намерений. Не чувствуя происходящее кожей, давать ему прирастать к тебе. Приручать его к себе. А потом, эти бесконечные вечера с молчанием. И вам уже не о чем поговорить. Вы, два одиноких человека, живущих под одной крышей. Это страшно. Это моя жизнь.

О нем

Дождь, опять мне душу изводит дождь, мелкий пакостник. И нет, чтобы вылиться сразу, но это видимо не в его характере, и потому он занудно и мерзко сыплет на мою голову свою влагу, как будто хочет пролить меня насквозь, до костей. Я молча стою у своей черты, и, казалось бы, можно сделать всего шаг, и свет окутает меня, и немного согреет, или же подарит надежду. Но я упрямо стою, стою и смотрю на тебя. Ты как в огромной стеклянной витрине, там с тобой твои друзья, наверняка родственники, и куча непонятных мне, и незнакомых людей. Ты сегодня выглядишь потрясающе, чуть укороченное черное платье, уложенные волосы, улыбка, и меня конечно не видишь. Да и не можешь увидеть, так как полоска света, как граница у моих ног скрывает мой силуэт от твоего взора. Но вдруг ты как будто что-то почувствовала, ты подошла к стене из стекла, и попыталась вглядеться в кажущуюся тебе пустоту. И мне бы сделать маленький шаг, и ты бы увидела меня мокрого, глупого, непонятно зачем здесь стоящего. Но я стою и смотрю на тебя,

Ты медленно проводишь рукой по стеклу, провожая пальцами капли дождя с моей стороны, и ты как будто загрустила, задумалась, но эта ежесекундная пауза быстро проходит. Тебя кто-то отвлекает, и ты закуриваешь сигарету но все же в ту секунду ты что-то почувствовала, чем-то прониклась, что-то вспомнила. Потом закурила, закурила и забыла.

Все приходящее в этот мир, тленно и имеет начало, и имеет конец. И, как бы печально это не звучало, но это, по всей видимости, именно так. И, приближает ли человек свой конец сам, или делаю это я, в сущности разница не большая. Если вопрос во времени. То это спорный вопрос. Кто осмелится высказать такие предположения как, – «Эх пожить бы еще недельку, или денечек». Но, по большому счету, если в этом истина и смысл, хоть малюсенькая правда? Проводя свой день в бессмысленной рутине, бегая за автобусами, подкрепляясь на остановках собачьей едой, не находя не единой минуты для главных, таких простых вещей, есть ли смысл влачить свое существование дальше? Это, как лошадь, что сорвалась в галоп. Но, не от того что били ее по холеным бокам, она просто захотела чего-то другого. И, как бы печально это не звучало, сама смерть, это порою то самое изменение чего-то. Зачем есть свою жизнь?

Запись закончилась. Он выключил плеер и снял наушники. Такая была привычка, все записывать, а затем прослушивать несколько раз.