Дмитрий Тростников - Прямой эфир

Жаркая духота понемногу сменялась предутренней прохладой. Настя опять приникла к нему, дорожкой коротких поцелуев вдоль живота медленно сползая вниз и изредка испытующе поглядывая ему в лицо порочно мутнеющим взглядом.

Она усердствовала, наверное, полчаса, измучив и его и, наверное, себя, но выдавила из Стаса последний оргазм. И сама, обессилев, долго прижималась к нему, судорожно вздрагивая.

В такую ночь светает всегда слишком рано. Краешек солнца показался вдалеке за восточным берегом реки. А Стас гладил ее, как маленькую девочку, по ледяной тонкой шее и теплому затылку. А потом они молча курили по очереди последнюю сигарету, все еще не одеваясь, хотя становилось зябко, и Настя дрожала все сильнее. А он только старался плотнее обнять ее, чтобы не мерзла.

Прямо напротив них, вверх по реке, басовито рокоча, взбирался маленький буксир. Настя в последний раз зачерпнула речной воды, чтобы умыться. Обернулась, и как-то непривычно кротко спросила.

– Ты не сердишься, что я сегодня была плохой девочкой? – в этот миг на ее лице не оставалось ничего детского.

– Ты чудо… Красивая, как русалка, – только и нашелся сказать Стас.

И понял, что не убедил, по тому, как она отвернулась, словно пряча от него внезапную злость.

– Блин! Уши полные песка! – возмутилась Настя, и запрыгала в сторону на одной ножке, наклоняя голову то к одному, то к другому плечу.

А потом они шли рядом, поднимаясь от реки по аллее, постепенно переходящей в улицу. Через пару кварталов, за старым кинотеатром и недавно построенным гипермаркетом начинался студгородок. Там, насколько знал Стас, в общаге была комната, в которой Настя жила со своим Игорем.

Город был еще пустынным, низкие лучи восходящего солнца беспрепятственно и дальнобойно били вдоль улиц. На редких скамейках кое-где виднелись такие же бессонные парочки, загулявшие этой ночью. Периодически сзади нарастал шум мотора, и мимо пролетала небогатая машина, «пятерка» или «копейка». Некоторые водители даже притормаживали, вопросительно поглядывая на Стаса. Он только отрицательно покачивал головой. Слишком хотелось продлить еще хоть на несколько минут это медленное шествие вдвоем по пустынной улице. В мятой одежде, сохранявший запах речной сырости, как печать еще не забытого греха.

Он знал, что время до их расставания отсчитывает последние секунды. Расставаться было уже пора. Потому что он смертельно устал, и пересохшую глотку уже сдавливала жажда. На удивление, сегодняшнее похмелье, было гораздо слабее, чем он заслуживал после стольких вчерашних излишеств.

– Тебе на работу лучше надеть что-нибудь с длинным рукавом, – кротко предупредила Настя, легонько потрогав пальцем на его руке свой ночной укус, наливавшийся фиолетовым синяком, – Слишком заметно будет.

– Ничего что я тебя провожаю? Игорь тебя не потерял? – спохватился Стас.

– Его сегодня нет в городе, – просто объяснила она. – Но во двор общаги тебе правда не стоит заходить.

Андреев не зашел во двор общаги. Они расстались как-то неожиданно быстро. Ничего не сказав друг другу. Он только чуть пожал ее руку выше локтя. А в следующее мгновение Настя уже шла в сторону, только на секунду оглянувшись, чтобы кивнуть ему с вымученной улыбкой.

Стас побрел обратно. Щурясь от раскаляющегося с каждой минутой летнего солнца. И вдруг поймал себя на том, что, наверное, мог бы свободно полететь вдоль улицы, раскинув руки, практически не касаясь подошвами асфальта. Эта мысль так понравилась, что он решил удержать ее в голове как можно дольше. А для этого срочно нужна была бутылка пива. И он оглянулся по сторонам в поисках круглосуточного ларька, заодно обшаривая карманы – остались ли хоть какие-то деньги?

И сразу почувствовал – что-то не так. Андреев еще не понял, что его встревожило, но уже знал – сейчас он обнаружит плохое…

В карманах не было кассеты съемки губернаторского особняка. Он специально забрал ее с собой из редакционного микроавтобуса, чтобы положить в какое-нибудь надежное место. И вот, теперь лихорадочно обхлопывал карманы джинсов, выворачивал карманы рубашки, но все было тщетно. Кассету он где-то посеял.

Где же он мог пьяный мог ее выронить? На песке, где они были с Настей, на дискотеке, на газоне – на травке?.. Шансы сейчас что-то найти – просто никакие. И снять заново, когда там охрана уже будет насторожена – тоже нереально. А может это сама судьба за тебя решила, что не надо такую съемку выдавать в эфир?

Но что он скажет Насте и остальным? Бездарно потерять драгоценную съемку было хуже всего. Как можно было по пьяной глупости так испортить прекрасные итоги сумасшедшего дня? Единственное, что теперь оставалось – взять бутылку пива и идти обшаривать весь берег. И молиться, чтобы съемка особняка губернаторского сына не угодила в чужие, враждебные «Ориону» руки…

На следующее утро телефон зазвонил в кармане у Андреева, когда он ехал на работу в «маршрутке».

– Ты где? – поинтересовалась Светка. – Приезжай быстрее, Журавлева убили. Застрелили в подъезде.

Это была суперновость. Такого убийства в городе еще не случалось никогда. Обычно друг дружку отстреливали бандиты. Отдел криминала раз в месяц привозил сюжеты о том, что «найден труп такого-то, в криминальных кругах известного под кличкой такой-то». Гибли мелкие бизнесмены. Чаще всего таких заказывал деловой партнер, желающий прибрать к рукам совместный бизнес. Реже погибали крупные бизнесмены. При неоднозначных обстоятельствах: председатель какого-нибудь совета директоров перевернется на катере в холодную погоду или разобьется вместе с вертолетом МИ-8. Иногда даже оставались живые свидетели события, подтверждавшие, что внезапная смерть местного олигарха – несчастный случай. А дальше траурная процессия, скорбящие отцы города с черными повязками на рукавах, все как положено…

Убийство Максима Николаевича Журавлева не укладывалось ни в одну из этих схем. Потому что человека такого уровня в области еще не убивали никогда. И дело было даже не в его высоком положении в иерархии областной власти – еще недавно Максим Николаевич занимал очень влиятельный пост управляющего делами администрации. Неприкосновенность ему гарантировало даже не это. Журавлев входил в ближний круг губернатора. Они поднимались вместе по служебной лестнице еще в обкоме КПСС. Но даже такие обстоятельства не защитили чиновника нынешним утром. Он лежит в подъезде с пулей в голове, вероятно, после контрольного выстрела.

Примерно так думал Стас, уже подходя к редакции. Из двора выруливала редакционная «Волга». Кроме оператора, там сидел еще Игорь – ведь именно его Стас сделал ответственным за криминальную тему в «Новостях».