Ирина Северинчук - Коза – Дереза

– Господи! Это же надо, так часто пить, организм гробить. А какая красавица и умница была, и за какой – то год совсем спилась, что не узнать человека. Ладно, мужик, а то мать двоих детей. Таня, беда у вас. Отца твоего забрала милиция, подозревают в убийстве.

От её слов мне стало нехорошо. Почувствовала в теле слабость и топор выпал из рук. Придерживаясь за забор, тихо спросила:

– Баба Дуня, а вы не знаете, кого убили?

– Как же не знаю, знаю – Ивана Степановича. Убили и очень большие деньги своровали. Люди говорят, что алкаши это сделали, деньги нужны на выпивку. Кроме них некому. Отец твой первый подозреваемый, ходил к Ивану Степановичу, просил денег, а тот ему не дал. Вот он и убил его,– произнесла она таким тоном, словно вынесла моему отцу приговор.

А убитый Иван Степанович уже в возрасте и давно на пенсии. До перестройки работал в колхозе главным инженером и жил от нас через три улицы.

« Не мог мой отец убить человека! Не мог! Да, он любит выпить, но он не убийца! В прошлом году, когда мы с Сашкой и отцом были на речке, то из всех отдыхающих, только он бросился в реку, спасать тонущего маленького щенка, хотя сам не умеет плавать. И как он переживал за него, взял домой и ухаживал за щенком. Теперь этот щенок превратился в здорового пса Трезора.

Папа у нас добрый, а такой человек никогда не сможет убить», – подумала я, заходя с охапкой дров в дом. Мне бы возненавидеть своих родителей за их слабоволие – постоянное пьянство, но родителей не выбирают. Я их по– своему, как и Сашка – любила и жалела.

Решила управиться по дому, а потом сходить к участковому и узнать за отца.

Принялась готовить обед. На печь поставила кастрюлю с водой. В шкафу в пакете была крупа и неполная бутылка растительного масла,

а в корзине под лавкой – картошка и лук. Это мать вчера принесла от бабы Дуни. Она к Пасхе побелила соседке хату. И бабушка дала ей продуктов и денег. На деньги мать купила самогонки и весь вечер пила.

А я же не все деньги потратила. Сдачу решила оставить на хлеб. Спрятав деньги, стала готовить суп. В комнате вкусно запахло жареным луком.

У нас сегодня была еда!

После обеда помыла посуду, подмела пол и села учить уроки. В школе говорили, что я способная ученица, что у меня хорошая память. Вот только жаль, что приходилось учиться от случая к случаю.

В школу ходила с удовольствием, правда, стеснялась своей одежды. Одета была очень скромно, даже, можно сказать бедно, но зато чисто. Вещи приходилось стирать вручную. Стиральную машину родители пропили на Новый год. Я покупала хозяйственное мыло и им отстирывала одежду.

Скоро лето, решила, что буду работать на птицеферме. Дядя Федя – фермер, обещал меня взять. Работа несложная – наливать в поилки воду и насыпать корм в кормушки. На заработанные деньги нам нужно к зиме купить тёплую одежду и обувь. Ближе к вечеру проснулась мать, подошла к ведру с водой, зачерпнула полную кружку и залпом выпила.

В старом байковом халате, растрёпанная, и с опухшим лицом, она выглядела ужасно. Вообще-то мама у меня красивая – с родинкой на левой щеке, с пышными вьющимися волосами и прекрасными карими глазами. Но, я уже забыла, когда глаза матери светились радостью.

Водка пагубно действовала на её красоту – говорили все.

– Мам, с папкой беда, его забрали в милицию. Подозревают в убийстве, – с тревогой произнесла я. Мать как– то спокойно отнеслась к этой новости. Не проронила ни слова, будто твёрдо знала, что не отец убийца и всё будет хорошо. Меня это сильно удивило.

– Я сейчас схожу до дяди Пети и узнаю за отца. Мать молчала. Тогда я поменяла тему разговора.

– Мам, на, причешись, а то очень лохматая, – и протянула расчёску. Мать нехотя взяла и три раза лениво провела по густым, спутанным волосам.

– Я суп сварила, купила молока, хлеба. Поешь, а то ведь голодная.

– Деньги, где взяла? – спросила она, доставая бутылку из-под дивана.

– Заработала. Ходила на прополку. Там ещё требуются люди. Хозяин хочет, чтобы к концу недели закончили. Может, пойдём вместе?

– Может и пойдём. Сколько заплатили? – поинтересовалась она, наливая самогонку в стакан.

– Двести рублей.

– Деньги все потратила?

– Нет, оставила на хлеб.

Вылив полный стакан самогонки в рот, есть отказалась, только отломила маленький кусочек хлеба. Сначала понюхала, а потом сжевала его и опять завалилась на диван. Я наказала брату: никуда из дома не уходить. А сама пошла в участок до дяди Пети.

– Здравствуй, здравствуй, Коза-Дереза! Как дела?

– Не очень хорошо.

– Танюшка, мать дома?

– Дома.

– Пьяная?

Мне было стыдно за мать, и я промолчала.

– Ты чего пришла?

– Дядь Петь, что с папкой?

– Плохи дела, подозревают в убийстве, даже есть свидетели, которые видели, как он ходил к Ивану Степановичу.

– Не верю, не мог мой папка убить человека!– воскликнула я.

– Твоего отца знаю с детства. Тогда я начинал службу в милиции, а он был подростком. Вырос на моих глазах. Я тоже не верю, чтобы Анатолий мог убить человека. Но, он пьющий человек и против него есть свидетели. Тут уж ничего не поделаешь.

– А можно что-то сделать?

– Можно, но очень трудно. Следственные органы работают, но им проще обвинить твоего отца и закрыть дело.

– Дядь Петь, а вы поможете?

– В чём?

– Доказать, что мой отец не виноват, и найти настоящего убийцу.

– Ух! Прямо следственный отдел! И как ты это представляешь?

Я любила читать детективы и особенно про Шерлока Холмса. Это был мой любимый книжный герой. Я так была увлечена всеми историями про знаменитого сыщика, что порой мне снились цветные сны, в которых я помогала Холмсу в раскрытии всяких преступлений. И вообще, я мечтала выучиться на следователя.

– Мы же можем сами провести расследование?

– Танюшка, я подумаю, чем можно помочь твоему отцу. Завтра кое – что постараюсь выяснить и уточнить. Может, это поможет нам в деле.

После слов дяди Пети, я с радости бросилась к нему и, обняв его за шею, поцеловала в щёку.

– Ой, Коза-Дереза! Ну, беги скорей домой! Завтра после обеда встретимся и поговорим, – с улыбкой произнёс он.

Вечерело. Солнышко уходило за горизонт, багряным закатом озаряя полнеба. Где – то на берегу реки слышалась песня. Женский голос плавно и нежно выводил грустную мелодию. Разлетаясь по окрестности, она будоражила слух и душу. Я присела на скамейку возле двора и, дослушав песню до конца, вошла в калитку.

Сашка с Трезоркой играли возле крыльца.

Когда совсем стемнело, позвала брата в дом и уложила спать. Телевизор у нас сломан, денег на его ремонт не было.

Сашка заснул, я тоже легла и подумала: «Завтра надо идти в школу. Деньги на хлеб есть, и супа ещё хватит на день». А мать тихо похрапывала на диване.