Роман Соловьев - Не отрекаются любя. Сборник

– Ну что, урод? Я давно за вами с верхней палубы наблюдаю! Что, дала она тебе, шлюшка наша?

Я почувствовал, что качок немного ослабил хватку, и быстро ударил его затылком в большой породистый нос, услышав мягкий хруст. Его хватка полностью ослабла. Развернувшись, я добавил ему с локтя в челюсть. Лебедев быстро отступал, я резко бросился к нему, и от души впечатал ногой в грудь. Перелетев через ограждения, он, нелепо размахивая руками полетел прямо в воду. Вдруг я почувствовал сильнейший толчок в спину, и тут же полетел вслед за ним.

Уйдя с головой в воду, я быстро вынырнул, мгновенно трезвея от холодной воды. Петр уже стоял на мраморных ступеньках и блевал, нахлебавшись водой. Я вылез чуть поодаль от него, к нам бежали с теплохода несколько человек, и широкоскулый охранник.

– У вас все нормально? – крикнул какой-то мужик в бежевом свитере. Я поднял вверх указательный палец, и начал снимать промокшую ветровку. Татьяна подбежала ко мне, обняв за голову:

– Ты что делаешь, дурачок! Тебя даже на пять минут нельзя оставить!

Мужик в свитере показал рукой на линию воды у теплохода:

– Там под водой куски бетона с арматурой торчат, повезло вам парни, что не напоролись…

Татьяна взяла меня за руку и потащила к стоянке такси.

– Поехали быстрей домой, а то простудишься еще.

Когда мы садились в машину, Лебедев показывал в мою сторону подошедшим к нему сержантам-милиционерам. Я хлопнул себя по лбу:

– Блин! Расплатиться за заказ забыл!

– Успокойся, «Ихтиандр»! Я рассчиталась. Товарищ водитель, можно побыстрей, у нас здесь человек замерзает…

Через десять минут мы въехали к ней во двор.

В подъезде, на лестничной клетке было темно.

– Опять лампочку выкрутили! – Татьяна растерянно пошарила в кармане куртки, – слушай, Сережа, я похоже ключ где-то посеяла.

Она долго искала ключ, он оказался в кармашке сумочки.

Зайдя в квартиру, Татьяна наполнила ванну горячей водой и отправила меня прогреться. Я действительно весь дрожал после купания в реке. В ванной я снял мокрую одежду, развесил ее на веревке, и погрузившись почти с головой, начал согреваться.

Когда я вылез, то заметил на крючке новый мужской халат и большое махровое полотенце. Выйдя из ванны, заглянул в зал. В кресле, склонив голову на спинку, спала Татьяна, в коротком халатике, под монотонное дребезжание «телика».

Я осторожно приподнял ее, перенес на диван, она приоткрыла глаза, и обняла меня за плечи. Чуть дыша, коснулся ее сладких губ. Таня ответила мне на поцелуй, нежно поглаживая волосы. Распахнув халат, и освободив ее красивую, упругую грудь, прижался к ней, долго целовал, позабыв обо всем на свете, ласкал кончиком языка нежную, бархатную кожу на животике, Таня вздрагивала и извивалась подо мной, а когда осмелился, и начал стягивать трусики, на мгновение застыла, и затем остановила мою руку.

– Сережа, давай не будем, прошу тебя, не сейчас…

Она встала, застегнула халат и пошла в ванную. А я смотрел в окно: на одинокий диск луны, звездную причудливую россыпь, раскинувшуюся в бескрайнем ночном небе и неожиданно уснул…

Проснулся я уже утром, от надоедливого жужжания телефона. Татьяна спала на краю, свернувшись в одеяло калачиком. Я вытащил телефон из кармана.

– Сережа, ты где? – голос у мамы был очень встревоженный.

– Мама, я у Вадима ночевал, скоро буду.

– Сережа, я звонила Вадиму. Давай домой быстрей!

Отложив телефон, я вздохнул. Татьяна откинула одеяло:

– Мама звонила? Слушай, Сережа, и мне пора за Олечкой идти…

Моя одежда, чистая и выглаженная лежала на спинке кресла.

Она проводила меня до лестничной клетки, и застегнула верхнюю пуговицу на куртке:

– Пока, Сережка!

Дома я проспал почти до вечера. Когда уже стемнело, пошел на кухню и налил себе чай. Отец мелко шинковал капусту на доске, он любил в свободное время «поколдовать» возле плиты.

– Слушай, Серега, давай заканчивай свои ночные похождения! Мать переживает, она знает где ты ночевал!

– Откуда?

– Тебя видела ее подружка, на «Дункане». Тебя, и учительницу вашу, Белову. – Отец отложил нож в сторону. – Сергей, послушай меня, она взрослая, самодостаточная женщина. И к тому же, почти в два раза старше тебя. Мне кажется, парень, твоя бригантина не в ту бухту поплыла, – он едва заметно улыбнулся.

В кухню вошла встревоженная мама:

– Чего вы тут расшумелись, на ночь глядя?

– Пап, можно я буду иногда сам решать, с кем мне быть и когда? – и взяв бокал с чаем, я поплелся в свою комнату, услышав, как отец говорил маме в полголоса:

– Вот балбес, совсем как я – в молодости…

Глава 4

Утром моросил мелкий осенний дождь. Я накинул капюшон и прибавил шаг, чтобы не опоздать к первому уроку. На краю школьной стоянки, еще издалека, увидел красную «Тойоту». Возле машины стояли Татьяна и ее бывший муж Олег. Он громко кричал и размахивал руками, а затем, наотмашь ударил ее. Я бросил сумку и быстро побежал к ним. Татьяна сидела на корточках, зажав лицо руками. Олег стоял, грозно расставив широко ноги:

– Поняла, сука?

Подбежав, я подпрыгнул, и ударил его ногой в грудь, сбив с ног. Он упал, ударившись затылком о багажник машины, а когда попытался встать, я еще раз достал его боковым ударом ноги.

Вдруг я почувствовал, как что-то холодное уперлось мне в затылок.

– Замри, урод, башку прострелю! Руки назад!

Сзади мне пристегнули руки наручниками, и быстро развернули. Передо мной стоял рыжий, коренастый крепыш, лет двадцати пяти. И тут я вспомнил, что когда подбегал к машине, сзади открылась дверь, и промелькнула чья-то фигура. Олег встал, сплевывая кровь с губы, и ударил меня в живот. Рыжий открыл дверь и быстро запихнул меня на заднее сидение. Татьяна, приподнявшись, взяла бывшего мужа за руку:

– Олег, отпустите парнишку.

Он оттолкнул ее, сел в машину, и отъезжая, показал средний палец.

– Ты хоть понимаешь, щегол, что тебе будет за нападение на капитана милиции? – рыжий сильно ударил меня тяжелой ладонью по затылку. – Олег, может, его в КПЗ и в камеру – к Валету?

Олег хищно оскалился, вытирая платком кровь с губы:

– Да ты что, Константин, он же там через час закукарекает. Не жалко тебе вьюношу?

Дальше ехали молча, остановились за старым парком, на стройке.

– Костя, выйди покурить.

Рыжий вышел, и сел на скамейке неподалеку. Олег обернулся и осмотрел меня с ног до головы, играя желваками. Его голубые, водянистые глаза были холодны, как арктический лед. Он достал из кармана куртки красное удостоверение и быстро показал мне:

– Капитан Белов. Красноармейское ГУВД. Что пацан, ходунками научился махать? Слушай меня сюда, Сергей Павлович Круглов, если не хочешь сидеть – принесешь в шесть часов вечера пять тысяч долларов. На это место. А если нет…– и он скрестил по два пальца на каждой руке, в виде решетки.