Александр Дёмышев - Витькины небеса. Жить ради Победы

Дома было пусто. Лишь из-за занавески, отделяющей бабушкин угол, доносились лёгкие шорохи. Витёк тихонечко скользнул за пёструю материю. Бабушка стояла спиной к Витьке и нашёптывала молитвы. Перед ней на комоде возвышалась икона с величественным седобородым дедом. Витька не знал, что это за образ, он видел его впервые. Наверное, бабушка из какой-нибудь разрушенной церкви принесла: Витёк слыхал, что некоторые несознательные элементы так делают. «Хорошо же бабушка икону прячет, раз никто в доме про неё не знает», – вздохнул про себя Витька.

Сам-то он, как порядочный пионер, в Бога не верил. И на бабушку в этом вопросе смотрел свысока. Как-никак за плечами Витьки имелся солидный багаж из законченных четырёх классов, а у бабушки всё образование – три класса церковно-приходской школы. «Что поделать, пережитки прошлого, – рассуждал просвещённый паренёк. – Ведь объяснил же прогрессивный английский учёный Чарльз Дарвин, что обезьяна превратилась в человека, что тут может быть непонятного?!»

Витька подошёл к окошку и взглянул на хмурое небо. «Вот если бы бабушкины молитвы могли помочь отцу, Родине… А так что толку от них?» – подумалось мальчишке. В это время раздался нетерпеливый стук в дверь. Витька вышел, а через мгновенье влетел обратно с радостным криком, держа в руке заветный мятый треугольник.

– Бабушка! Скорей! Письмо от бати!

– Читай, милок, читай, – бабушка, крестясь, появилась из своего угла.

Витька принялся читать вслух. В письме отец с горечью описывал события сражения за Смоленск. Как они из последних сил держали свой рубеж обороны, отражая бесчисленные атаки фашистов. Как пришлось им, непобеждённым, отходить, оставив этот рубеж, чтобы не угодить в окружение. Как напоролись неожиданно в лесу на громадную колонну гитлеровцев и в завязавшемся бою его тяжело ранили. Как однополчане тащили его, раненого, двое суток к своим.

Из письма они узнали, что отец был дважды ранен в плечо и в ногу. Но уже шёл на поправку, находясь в подмосковном одинцовском госпитале.

Вечером Витька зашёл к Мирону узнать результаты его похода в военкомат. Мирон был угрюм и неразговорчив. «Не взяли», – понял Витька и предложил другу вместе бежать на фронт. Мирон тут же оживился.

– Давай. Может, к партизанам прорвёмся. Там такие, как мы, точно пригодятся! – предложил Мирон.

– Не, я к отцу хочу, вот и адрес госпиталя есть, – возразил Витёк, – Он уже скоро поправиться должен, там и повоюем.

– Да, повоюешь ты! Меня вон в военкомате чуть ремнём не выдрали: мол, дурь из тебя вышибем. А потом объяснили, что у них сверх планового призыва ещё больше тысячи заявлений лежит от добровольцев. Так что не всех ещё берут, и нам, малолеткам, ничего не светит. А ты думаешь, в армию прибудешь – и тебя там с распростёртыми объятьями встретят?

Просовещавшись весь вечер, ребята решили с утра пораньше бежать на фронт, а там будь, что будет!

Лёжа под тёплым лоскутным одеялом, Витька всё никак не мог уснуть в ту ночь. Мешали воспоминания. Вокзал, паровоз. Малыши-дошколята, эвакуированные из Ленинграда. «Скажи, где моя мама?» – и детские глаза, полные горя.

7. ПОБЕГ НА ВОЙНУ

Шёл четвёртый месяц войны. Фашисты всё ближе подбирались к Москве. Из столицы на восток непрерывным потоком эвакуировались промышленные предприятия и люди. Стонали перегруженные транспортные артерии; ведь из тыла в сторону фронта перебрасывались всё новые и новые подкрепления: люди, техника, боеприпасы. Словно в гигантской топке, сгорали они в пламени войны, и пламя это никак не могло насытиться.

9 октября 1941 года Государственный комитет обороны принял постановление об эвакуации московского завода № 32 в далёкий город Киров.

А в Кирове, на северной его окраине – Филейке, встретились в то утро два паренька, решивших бежать на войну бить немцев. Было по-осеннему сыро. Остывшая за ночь стройплощадка пряталась в густом тумане. А Витька с Мироном решили начать свою авантюру с визита к дяде Филиппу. Добравшись до располагавшейся рядом с Филейским шоссе, деревни Тиминцы, пацаны вошли в покосившуюся избу. Безногий дядя Филипп, выглядящий из-за косматой бороды гораздо старше своих лет, уже работал, как обычно, починяя чью-то обувь.

– Дядя Филипп, нам задание в школе дали: про беспризорников написать, – соврал, не моргнув глазом, Мирон.

– Ну, заходь, послухаете, – мужик отложил в сторону инструмент, почесал по-простецки бороду. Он был рад неожиданному визиту мальчишек. – Чаво рассказать-то?

– А как вы по стране путешествовали, куда ездили, где бывали?

Простоватый одинокий калека дядя Филипп жил бобылём. И когда выпадала редкая возможность рассказать про свою жизнь – использовал её по полной. Ловко вскарабкавшись, он устроился прямо на рабочем столе рядом с верстаком и принялся пересказывать свою судьбинушку. Отец его погиб на империалистической войне, мать умерла от тифа после революции. Жили с братом и сестрой у родственников, которые тоже все погибли. Кого-то убили на гражданской войне, кто-то умер от голода и заразных болезней. Так в четырнадцать лет остался он один на белом свете. Три года скитался с беспризорниками в поисках лучшей доли по всей России. Именно этот период жизни дяди Филиппа и интересовал больше всего мальчишек.

– А как же вы на поездах ездили без денег, без билетов? – направляли пацаны разговор в нужное русло.

– Так на товарняках. Товарняки – они что? На станции обычно их сторожат. Так выберешь, бывало, место сразу за станцией; желательно, чтобы дорога в горку была. Тогда, пока паровоз не раскочегарился и скорость не набрал, можно запрыгнуть под проползающий мимо вагон. Потом нужно быстро выискать под вагоном такую скрепу, схватиться за неё покрепче и завернуться в собачий ящик. Если к этому времени ещё цел, считай, полдела сделано. Так мы и путешествовали после Гражданской.

– А что это за скрепа такая? Где её под вагоном найти?

– Э-э-э, ребяты, вона что! Никак в путешествие собралися, – горько усмехнулся дядя Филипп. – Ну, так на это я вам вот что отвечу. Чтобы так ездить, большая тренировка нужна. Да и то вона эсколь нашего брата погибло! Умеючи и то, чуть зазевался – вмиг ходули отрежет!

После этих слов он красноречиво похлопал по своим култышкам и добавил:

– То-то! А по нонешним временам-то может, оно и к лучшему, что отрезало, пёс его знает…

***

Ребята возвращались восвояси несолоно хлебавши. Вопрос, каким способом добираться до фронта, так и не был решён. Култышки дяди Филиппа произвели впечатление. Немного покумекав, мальчишки решили всё же ехать товарняком, спрятавшись внутри вагона. А как иначе? Не пешком же идти, так и до зимы не добраться! Об автомобильном транспорте даже и не заикались. Известно было: осенью и весной в Кировской области дороги превращаются в непролазную трясину – такую, что и на танке не проехать.