Ирина Юсупова - Кто ты?

Та-а-ак… Ну, что, бегом к психиатру? Этого не может быть, потому, что не может быть никогда. С двух до четырех он прочно сидел на этой чертовой регистрации этой чертовой фирмы, продающей эти чертовы сигареты. (И сколько же они у него крови выпили! "А дымок на сайте можно? А чтобы девушка курила? А чтобы в купальнике? А чтобы блондинка? А чтобы улыбалась? Почему? Ну, почему долго будет грузиться?"). Он еще раз посмотрел время, проверил внутренние часы компа. Нет, он, конечно, не против, чтобы почта ходила сама. Прямо, как почтальон Печкин. Чтобы и не думать ни о чем. И, конечно, такие программы есть вообще. Но у него такой программы нет, в частности. И он все еще материалист. И в то, что почта пришла сама, а потом еще сама себя забила в его личный напоминатель, он, вот ставьте к стенке и стреляйте, почему-то не верил! Может хакеры развлекаются? Странное развлечение. Прямо, Тимур и его команда. Зазвонил телефон.

– Да.

– Павлуша, – Димыч, зная его трепетную любовь к своему имени не преминул воспользоваться, – ты что же, гад такой, меня перед соседками дискредитируешь? Ты что, Амалию не знаешь? Ведь теперь весь дом будет думать, что мы с тобой – "подружки"!

– Димыч, за соседку ставлю три бутылки пива. Извини, погорячился. Ты мне вот что скажи, к тебе почта сама, без твоего на то ведома, никогда не заходила? Ну, электронная, разумеется…

– Паша, радость, а ты полежать не пробовал, хотя бы? Просто по-ле-жать. Я уж не говорю – поспать!

– Я серьезно. Я к тебе чего заходил? Почту получить. У меня карты все кончились, мобила по нулям, на круглосутку я, сам понимаешь, не оформился, линии ждал, а эту чертову выделенную линию мы, в нашем доисторическом доме теперь, видно, в гробу дождемся. А потом смотрю – сама пришла… То есть почта. И в напоминатель забилась… В личный. Тоже сама.

– Все ясно. Жди. Я сейчас.

Отбой… Ну, вот. Сорвал человека с места. Небось, тоже не бездельничает.

Димыч пришел не один, а с бутылкой.

– Вот те раз! – он удивленно оглянулся. – А я думал, ты тут квасишь с кем-нибудь! Принес подкрепление.

– Какой квасишь? У меня же студенты сегодня, вечерники. Еще в институт надо тащиться.

– Ладно, – Димыч отдал бутылку, – все равно бери, не последний день живем… пригодится. Ну, раз уж ты трезвый, то выкладывай, что за проблемы.

Он уже более подробно, со смаком и значительно живописнее рассказал все про почту, про клиентов, про сайт и даже про кота,… когда дошел до Лариски, Димыч его остановил:

– Все. Язык у тебя без костей. Все понял. Ну и что? Кто-то влез, поразвлекался,… хотя, конечно, странное развлечение! Вот что. Я тебе диск один принесу, новый совсем. Там чего только нет: проверки, тесты, антивирусники, ну, в общем, не помешает…

…Он так погрузился в работу над новым сайтом, что, конечно же, полностью забыл о времени… И вспомнил, что уже близится вечер, когда в двери стал провертываться ключ. Мурз с радостным мявом: "Ну, наконец-то, пришел человек, который меня уважает!" полетел к двери. А он… Он опять тяжело вздохнул. Черт. Может он уже и правда становится одним из приложений к своему компу? Лариска… Само совершенство. Платиновая натуральная блондинка. Синющие глаза. Личико как у куколки. Фигура… О, господи, разве описать? Встречные мужики из штанов выпрыгивают, и потом долго идут с вывернутой назад шеей! А он… Вот тут-то и начинается самое интересное. Нет, конечно, он сначала тоже так на нее запал, что даже похудел! А она, возьми да и ответь ему взаимностью. Он был на вершине счастья,… жизни,… блаженства… вообще всего! Пока не узнал ее получше. Кажется, природа с каждым новым мазком ее божественной внешности использовала в качестве растворителя ее серое вещество. Она была абсолютно глупа и неинтересна. Он часто ловил себя на том, что начинал всерьез думать: "Где же ее затычка? Должна быть. Как у резиновой куклы! Только найти, вынуть, спустить воздух…" Это было бы так естественно. И вот только не надо о том, что для мужчины в женщине главное внешность! То есть она, конечно, не помешает… и даже очень! Но не до такой же степени! И это было еще не самое плохое… Самое ужасное было то, что Лариска была доброй, доверчивой, и к тому же совсем одинокой. Когда они познакомились у нее тяжело болела мама, а потом они вместе ее хоронили… И сейчас он был не в состоянии сказать: "Прощай!". В конце концов, не такая уж он свинья.

– Павлик, ты опять не покушал? Поздно же!

– Лариса, детка, меня зовут Павел.

– Да, да… хорошо. Я поняла.

Он все-таки встал, пошел в прихожую, поцеловал ее и помог снять плащ.

– Как поработалось?

– Хорошо. Как всегда.

– Устала?

– Нет, что ты! Я же почти ничего не делаю.

Лариска работала фотомоделью в каком-то женском журнале средней величины. И тут ей ее беспробудная глупость даже помогала. Если другим девушкам, в конце концов, надоедало это кривляние перед фотокамерой и хотелось каких-нибудь действий, развития, карьерного роста и продвижения вперед, то ей это было просто все равно. Она часами могла принимать разные позы, и он был уверен, что в ее голове в это время была абсолютная пустота…

– Ты, наверно голодная, а я, как всегда заработался,… ничего не приготовил, да и бежать мне скоро надо… студенты.

– Не волнуйся, Павлик, то есть Павел… я сейчас сама все быстро приготовлю, и ты еще даже успеешь покушать!

– Продукты я купил.

– Хорошо.

Она ушла на кухню, и он опять тяжело вздохнул. Готовила Лариска восхитительно. Нет, не так – ВОС-ХИ-ТИ-ТЕЛЬ-НО, вот так! Причем, как-то совершенно на уровне инстинкта. У нее не было кулинарных книг, записок и рецептов. Знакомые, которые просили его списать что-то у нее, потом даже обижались! Потому, что выглядели эти рецепты примерно так: "Я взяла мясо, потом, кажется, сливки… или сметану? Еще лука накрошила. Немного. Потом посолила. Потом, кажется, лимон добавила… или у нас тогда не было лимонов? Или гвоздики? Впрочем, можно и имбирь. В общем, на вкус". И это было, действительно так. Он многократно наблюдал процесс ее творчества. Она открывала холодильник, задумчиво и отрешенно начинала вытаскивать оттуда продукты. Иногда, казалось, и вовсе несовместимые! Потом также задумчиво (хотя думала ли она в это время? он сильно сомневался…) начинала все это резать, смешивать, солить и перчить. И потом получался такой шедевр, что он, пока не съедал все, остановиться уже не мог. А вот есть-то ему, как раз бы поменьше. Но разве удержишься?

С кухни потекли восхитительные запахи. …У него потекли слюнки…

– Павлуша, иди покушай, – Лариска появилась в дверях, – еще успеешь…

– Павел,… Лариса, Павел.

– Да, Павел. И еще. Ты не поможешь мне с машиной? Я что-то никак не соображу.

Со всей домашней техникой отношения у Лариски были однозначные – она умела нажимать на кнопочку. Микроволновка была выставлена на какой-то средний режим, телевизор, магнитофон, видео… словом, на всем этом нужно было только нажать кнопочку. Самым высшим ее пилотажем было переключение программ на пульте телевизора. Она делала это сосредоточенно, нахмурив красивые длинные брови и наморщив чудный носик.

Читать дальше