Дарья Быкова - Дорогой чужого проклятия

Было и ещё кое-что, где-то на краю сознания меня грызло смутное беспокойство – приходившие сегодня инквизиторы явно вели какую-то свою игру. Не знаю, на чьей стороне – элронца, или кого-то другого, но определенно у них есть какой-то свой интерес, помимо расследования. Иначе не говорили бы об изъятии воспоминаний. Кому-то зачем-то было нужно, чтобы я всё забыла. А я забывать не хотела.

К дознавателю меня всё же проводили, и даже довольно быстро. Второй этаж, третий кабинет направо – зачем-то решила запомнить я. Сам дознаватель сидел за столом, на котором был небольшой беспорядок, и что-то быстро писал. Был он чем-то неуловимо похож на моих сегодняшних гостей, хоть и не в форме инквизитора – может, у них причёски фирменные? Когда мой провожатый доложил обо мне, дознаватель даже не поднял головы, просто кивнул и продолжил что-то писать. Выслушал мои сбивчивые оправдания, рассмотрел подсунутую газету, отложив, наконец, перо, и равнодушно и всё также молча поднял на меня глаза, неожиданно янтарного цвета.

Очень усталые глаза.

Мне стало неловко. В конце концов, уже всё произошло. Могла бы и завтра утром прийти, а не бежать в конце дня. Вряд ли за ночь бы что сильно поменялось… Я уже была готова извиниться и сказать, что приду завтра – мне, кстати, стало легче, уже просто от того, что выговорилась, но тут он улыбнулся:

– Хочешь чаю?

– Хочу. – И, вспомнив, свою прошлую ошибку, решила сразу уточнить – А Вас как зовут?

– Ягхар. – Вот так, без фамилий, титулов и должности. То ли попытка создать дружескую атмосферу, то ли секретность.

Я думала, позовёт кого-нибудь, но он встал из-за стола, высокий – отметила я про себя, и направился к шкафу. Наблюдая, как он кладёт чай в чайник, заливает его водой, вскипяченной прикосновением руки (вот мне бы так! – крайне полезный в хозяйстве навык) зачем-то спросила, имея в виду всякие магические травки, способствующие сотрудничеству со следствием.

– А чай без добавочек? – И тут же почувствовала себя дуррой, в который раз за сегодня. Или вообще обладательницей мании преследования.

Ягхар заинтересованно на меня посмотрел:

– А нужны? – И не дожидаясь ответа – Без. Чистый, горный, крупнолистовой. Сойдёт?

Спрашивать, почему он ко мне «на ты» не решилась. Может, это хороший знак? Плохих мне уже и так хватило…

– Ну, Ваши коллеги сегодня мне наглядно продемонстрировали, что можно ждать любых сюрпризов! – наябедничала я. И добавила. – Крупнолистовой, горный – в самый раз. Спасибо.

Ягхар молча поднял бровь, призывая продолжать. И я заложила своих сегодняшних гостей, не испытывая ни малейших угрызений совести – ещё бы, даже если они радели исключительно о расследовании, в чём я сильно сомневаюсь, они хотели угробить мой мозг и мою психику. Так что каких-либо моральных терзаний не было и в помине, зато были опасения – а можно ли доверять Ягхару? А вдруг он тоже с ними? Мировой заговор против бедной целительницы Аи.

Он выслушал молча – вообще неразговорчивый тип, и я так и не смогла понять по его лицу что он об этом всём думает.

– Я понял, – сказал он, когда я закончила, и протянул мне кружку с чаем.

Мы пили чай и молчали. Я грела руки о глиняную чашку, вдыхала аромат чая – действительно хороший!; рассматривала кабинет и, тайком, самого инквизитора. Хотя, тайком не особо получалось – он-то смотрел на меня. И от этого становилось неловко и волнительно. Кабинет был небольшим, прямоугольным и довольно скромно обставленным. Кроме стола и шкафа, было ещё несколько стульев и ещё второй стол, над которым нависали настенные полки, заваленные книгами, картами и тетрадями с записями. Стены были тёплого оранжевого цвета – вот уж не ожидала от инквизиции, а на полу – ковёр. Они тут что, уют для допрашиваемых пытаются создать? Освещался кабинет магическим светильником, закреплённым на потолке, ровно посредине помещения.

Сам хозяин кабинета был в белой рубашке, бриджах и высоких сапогах для верховой езды. Возможно, он уже переоделся уходить домой, а тут я? М-да. Вряд ли это его ко мне расположит…

– А Вы всех чаем угощаете? – Глупый вопрос, но тишина стала невыносимой.

– Только тех, кто так настойчиво просится на дознание. – Голос серьёзный, но глаза улыбаются.

– Дайте угадаю – я первая такая, да?

Улыбнулся, отпил чай и только потом ответил:

– Из подозреваемых – да. Хотя, учитывая визит моих коллег, тебя можно понять.

Моё настроение резко упало. Я всё ещё подозреваемая… хотя, чему удивляться.

– Сканируйте уже быстрее.

Отодвинула кружку с чаем, который сразу начал горчить. Дура, как есть – дура.

Ягхар медленно сделал ещё глоток и промолчал. Я продолжала сверлить его глазами.

– Торопишься? – похоже, не показалось, издевается. И ещё один медленный глоток.

Вот ведь… Попыталась сделать взгляд укоризненным, а не жалобным. Вздохнул, отставив чай.

– Давай руку. И вспомни начало практики, дальше я сам.

Похоже, стол между нами его не смущал. Мне так тоже было спокойнее – правда, мне почему-то казалось, что сканирование должно проходить с наложением рук на голову, но если достаточно руки, то так даже лучше. Я закрыла глаза и постаралась не думать лишнего. Например, какие тёплые и большие руки у этого инквизитора. И что я думаю о его коллегах, приходивших сегодня…

Говорят, это мало кому удаётся, но я чётко ощутила, когда появилось чужое присутствие. Хотя, возможно, Ягхар сознательно дал мне это понять.

Итак, с чего же все началось? Я честно вспомнила начало практики. Все сальные шуточки отряда, свою беспомощность в лесу, пренебрежение командира, странное дело – сейчас я переживала больше, чем тогда. Потому что сейчас моё унижение видел этот приятный мужчина с большими руками, жёлтыми глазами и звучным именем.

Когда сканирование закончилось, мы посидели немного молча.

– Я больше не подозреваемая?

– Наверное, нет, – как-то грустно сказал Ягхар.

– Почему “наверное”? – Растерялась я. – Элронец же…

– Элронец физически, магически и вообще никак не мог использовать это проклятие. Человек мог. Эльф мог. Элронец – нет. У них совершенно другая магия…

Снова повисла тишина. Ягхар задумчиво меня рассматривал. Словно я должна была ему ещё что-то прояснить. Наконец, подписал мне пропуск. И велел никуда не отлучаться из города без разрешения инквизиции в ближайший месяц.

Я заверила, что не буду. И я правда не собиралась.

Ая

Был последний день моей практики в сыске – знала бы раньше, что тут так не пыльно, и платят хорошо, рвалась бы сюда добровольцем. Кроме уже упомянутого случая с ножом, мне пришлось пару раз засвидетельствовать побои и осмотреть ещё три трупа. В городе было затишье, в остальных отделениях сыска тоже работы было мало, насколько я поняла. Мне даже пришла в голову мысль, что большая часть преступлений совершается студентами – вон, они разъехались, кто на практику, кто на каникулы, и тихо…