Сергей Страхов - Киев не пропадет. Хроника киевских будней

Мои одноклассники не растерялись и очень быстро организовали свой первый бизнес. Сразу же после летних экзаменов они начали скупать у своих знакомых по всей Борщаговке все учебники подряд. И скупали, а то и просто даром получали. Многие и приятели, и их родители отдавали всё это добро даром, лишь бы освободить место в наших небольших квартирах. Мы свозили целые горы учебников в Пассаж и до обеда торговали.

Кто продавал, кто стоял в ближайших подворотнях и подъездах и караулил сумки, заполненные ходовым товаром. Кто дежурил на стрёме у входа и выхода из Пассажа и подходах из подворотен. Ведь милицейские облавы и комсомольские рейды были каждый день. Особенно зверствовали комсомольские дружины. Ментов-то видно издалека. А эти стукачи позорные подкрадывались незаметно. С виду они такие же нормальные, как и мы. Подкрадутся, и давай хватать за руки несчастных девчонок, продающих свои собственные книжки и зарабатывающих пару рублей на кино или мороженное. Жили– то мы все бедно. Деньгами родители почти никого не баловали.

Пытались хватать и нас, но ни разу не захватили. Приходилось бросать то, что в руках и убегать через подворотни. А там попробуй погнаться. В подворотне можно и в глаз получить. Кого ловили, тому неприятности по полной в школе. Совершеннолетним можно было и пятнадцать суток за это заработать.

Народу было очень много. И продавцов и покупателей. Каждый из всей нашей компании ежедневно рублей по двадцать зарабатывал. Те, кто уже начал бухать шли в “Кулишную” на углу Крещатика и Красноармейской (на этом месте сейчас улица Новый проезд) или в “Троянду Закарпатья” – почти напротив, не дожидаясь спуска Мандолин.

Спуск Мандолин – сигнал к сбору всех хипняков со-всех концов Киева. Далее все разбредаются по-интересам, заполняя все подворотни, скверы и даже подземные переходы. Очень популярен переход на Бессарабке. Практикуется бесцельное брожение по улицам и сшибание денег с прохожих. Вечером появляются гитары. Наша компания собирается в скверике возле театра Франка. Самый центр и нет совершенно ментов. Как умеем – песни западных групп, легкие куплеты на музыку “Суперстара” с антисоветской окраской, Высоцкий, Галич, Аркаша Северный… Кто-то начинает приносить какую-то дурь. Почти все начинают подкуривать.

Но вот тут и начинаются наши расхождения. Я, Сотник, Длинный – хорошие спортсмены. Мы и не бухаем-то особенно, а курить дурь… Нет уж, извольте. Нам – на Матвеевский залив.

На Матвеевском – полгорода. Самые крепкие, самые красивые. Пловцы, прыгуны, ватерполисты, байдарочники, каноисты, академисты. Бывают и борцы с боксёрами. Авангард, Золотой Колос, Водник, Локомотив, Зенит, Буревестник, СКА, ДЮСШ 7, Энергетик, Ленинская Кузня, Динамо, Спартак. В летние месяцы вся территория Труханова острова кишит тысячами спортсменов. Почти на каждой базе – летние спортивные лагеря.

В летние полгода мы на тренировке на Матвеевском заливе на “Динамо”. Здесь я чуть позже познакомлюсь с Олегом – Патей и с Саней Слоном.

С Пати все и начиналось. Здоровенный академист успел отсидеть после окончания спортивной карьеры и сколотил первую значимую бригаду в Киеве. Обосновались они на рынке “Патент”. С ним Конон и Кабан. Вокруг них на рынке также Савлохов, Авдышев, Джиба, Череп, Глобус, Князь, Купец, Кайсон, Фашист, Стас, Жиган, Кисель, Ткач, Татарин. Все они, в свою очередь, собрали свои бригады и разлетелись по другим киевским и прилегающим весям.

Это все будет позже, а пока.… Пока на дворе зима. Тогда еще были зимы. Мороз такой, что воздух звенит вокруг. Мы втроем каждое воскресенье откалываемся от компании и берем на лыжной базе, тут же на Сталинке, лыжи и ботинки. Обматываем ноги сперва газетой, мороз стоит страшный, а затем уже надеваем две-три пары шерстяных носков и – в Голосеевский парк через дорогу.

Сразу у входа отходит шикарная накатанная лыжня и стремглав убегает вправо в чащу. Лес в это время особенно красив и величествен. Снега навалило по-пояс. Миллиарды снежинок блестят на Солнце и переливаются всеми, какими-то космическими цветами. Это прямо сказка. Темно-зеленые ели раскинули свои лапы, пряча под собой всевозможную лесную живность. Огромные дубы в Феофании, помнящие еще Наполеона и всяких поляков, не раз захватывающих эту местность, стоят как великаны и указывают своими корявыми черными окоченевшими руками путь на Пирогово. Там мы носимся на лыжах, как угорелые, по холмистой местности целый день. Не нужно и в Щвейцарию ехать. Обратно – опять через лес. Уже стемнело, но грустная яркая Луна исправно указывает путь. Руки отваливаются, ноги не идут, спину ломит, а ты, все равно, счастлив. Изо-рта пар, как от лошади, а тебе тепло в такой мороз, даже жарко. День прошел не зря. Здоровья набираешься за один день на много лет вперед. Такие прогулки еще много раз помогут в жизни.

Так мы постепенно и расходимся в своих интересах. Не соримся, а просто отдаляемся друг от друга. Жирную точку ставит мама Мартона. У него на подворье в земляном подвале, сверху обложенном кирпичем, мы оборудовали настоящий бар, как в заграничном кино. Сделали из дерева столы и лавки. Стены выложили донышками от бутылок. Фонари сделали из пустых бутылок, именно Виски-бар и рома Негро. Есть и барная стойка.

Там и собирается “Общество Вольной Молодежи”. Выпиваем, обсуждаем коммунистическое безобразие, играем на гитаре, как можем, репертуар: The Beatles, The Rolling Stones, The Searchers, The Beach Boys, The Animals, The Yardbirds, Manfred Mann, The Moody Blues, Сream, Jefferson Airplane, Bee Gees, Procol Harum, Ten Years After, Fleetwood Mac, Three Dog's Night, Deep Purple, Led Zeppelin, Chicago, T.Rex, , Creedence Clearwater Revival, Shocking Blue, Blood , Sweat & Tears, Yes, Status Quo, Crosby , Stills , Nash & Young , Steppenwolf, Free, Iron Butterfly, Grand Funk Railroad, Jethro Tull, Omega, Black Sabbath, King Crimson, Santana, Uriah Heep, Emerson, Lake & Palmer, The Sweet, Slade.

Глава Шестая.

Я очень подробно, и не один день, рассказываю об эпохальном событии того времени – Вудстокская ярмарка музыки и искусств (Woodstock Music & Art Fair, в разговорной речи Вудсток). Что это было такое?

На карте мира есть места, названия которых давно превратились из имен собственных в нарицательные. Выхваченные из мрака безвестности яркими софитами Великого Режиссера драмы под названием Всемирная История, они стали символами триумфов и трагедий человеческого духа, славы и бесчестья. Ватерлоо, Уотергейт, Вудсток… Вудсток, где с пятнадцатого по семнадцатое августа 1969 года состоялся знаменитый фестиваль, давший название целому поколению, “поколению Вудстока”, ставший кульминацией и началом конца молодежной революции шестидесятых с ее мучительными духовными исканиями.

Любопытно, что события, о которых я повествовал своим друзьям, происходили не в самом Вудстоке, и длился фестиваль фактически четыре дня, а не три, потому что завершился он только восемнадцатого августа, так как пришлось прерывать концерт из-за страшного ливня. Да молодежное движение конца шестидесятых вполне можно назвать контрреволюцией, если за точку отсчета брать пятидесятые годы прошлого века.