Юлия Лукьянова - Запасной аэродром

– Скажите, Света, – решился Каштанов, что он собственно теряет? Хотя подсознательно он знал, что вряд ли получит положительный ответ, – почему бы нам с вами не поехать куда-нибудь?

Весьма странный вопрос для признания в любви.

– Через пару часов мы с вами полетим в чудный город Саратов. – Химичева разломила круасан. – Каштанов улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.

– Все, что бы вы ни говорили, – все поддается логике. – В его голосе слышались нотки разочарования.

– А вы бы хотели, чтобы я несла околесицу? – и снова она одарила его взглядом учительницы по физике.

– Я бы хотел, чтобы вы стали моей женой – неожиданно для себя и Светланы произнес Каштанов и замер.

Казалось, люди за соседними столиками тоже перестали жевать и уставились на девушку с круасаном в руке, в ожидании, каким же будет ее ответ.

– Вы шутите? – Светлана почувствовала, что начинает краснеть.

– Нет, я совершенно серьезно и, похоже, совсем не вовремя… – резюмировал мужчина, понимая, что испортил все в очередной раз. Его глаза, светившиеся от счастья совсем недавно, потускнели.

– Я, дело в том что… не свободна… – произнесла с расстановкой Светлана, пытаясь найти в уме подтверждение собственным словам.

В сознании возникла лишь пустая квартира, и она, Светлана, сидит у окна и разглядывает плывущие по улице разноцветные зонтики, мокрые от дождя. К глазам внезапно подступили слезы.

– Света, я все понимаю, я совсем чужой вам человек, и у вас есть другой… Конечно, я предполагал, что он у вас есть… каждый раз…

–Каждый раз? Что вы имеете в виду, Юрий Евгеньевич?

– Да, нет, ничего…

– Нет, раз уж начали, извольте, договаривайте!

– Я только хотел сказать, что ваши отношения с мужчинами, не мне судить, конечно, но они весьма скоротечны… – Светлана от удивления открыла рот. Каштанов предвидел ураган, который снесет ему крышу также быстро, как ребенок за соседним столиком проглотил мороженое.

– Не слушайте меня, Света, я всего лишь сторонний наблюдатель… – похоже, он продолжалумело рубить сук, на котором сидел.

– Ну, надо же… Юрий Евгеньевич!– Светлана развела руки в стороны, – а вы, оказывается, хорошо осведомлены относительно моей личной жизни!– ее взгляд стал недобрым.

– Я не могу с вами разговаривать, Света! Я чувствую себя полным идиотом! – Каштанов тоже начинал злиться.

– Это Нина вас информирует обо всем, что со мной происходит?

– Давайте оставим этот разговор, Света. – Командир мечтал проснуться и начать это утро заново. Но разве так бывает?

– Подождите, Юрий Евгеньевич! – Светлана прожигала его взглядом так, что он не мог взглянуть ей в глаза.– Вы думаете, что я ветреная женщина? И поэтому решили, что и вы можете попытать счастья?

Прошло пару секунд.

– Вы закончили нападать на меня? – Каштанов поднял глаза и постепенно, слой за слоем разбивая невидимые преграды, воздвигнутые между двумя парами глаз, казалось, добрался до сути…

Он был серьезен и решителен. В этот момент он чувствовал себя так же, как на взлетной полосе, отрешенно, неконтролируемо, с некоторой долейсумасшествия в сознании и теле. Его глаза загорелись снова. Мужчина удивился, что и здесь, на земле, в ресторане за столиком можно чувствовать себя подобным образом. Девушка заметила перемену в мужчине, который сейчас выглядел абсолютно независимым.Его лицо настолько завораживало в эту минуту, что невозможно было оторватьглаз.

– Единственная причина, по которой я хочу попытать счастья – разгон 200 км/ч – это то – 350км/ч – что я люблю вас, Света. – Взлет! – Люблю и могу сделать вас счастливой. Со мной вы, если и плакали бы, то только от счастья!

Каштанов не мог более усидеть на стуле. Он поднялся и, простившись немногословно, вышел на улицу. Там он мог вдохнуть полной грудью и пройтись быстрым шагом, а, может, и пробежаться по парку, чувствуя ветер.

Светлана осталась сидеть за столиком, ошарашенная признанием своего начальника. Как разительно он изменился всего за несколько минут! Несвязность речи, смущенность во взгляде, движениях улетучились куда-то, оставив ей сильного, решительного, могущественного мужчину, которому подвластно было все и вся и даже гораздо больше, чем уже существует в этом огромном мире! Он, Юрий Каштанов, невероятно уникален… Светлана смотрела в одну точку.

– Фингал, как вы выражаетесь, Дарья, не исчез! – Константин стоял вплотную к трюмо, разглядывая синяк под глазом.

– Ха-ха! – девушка подошла сзади и взглянула на отражение мужчины. – Вы, такой взрослый, а продолжаете верить в чудеса? – она развернула «мудреного» к себе лицом и, привстав на носочки, приблизилась к его лицу. Мужчину бросило в жар. – Синяк серьезный, если и пройдет,– то не скоро! –заявила она и отстранилась.

– Если и пройдет…– повторил Константин.

– Вы помните обидчика? – Дарья удалилась на кухню. Он последовал за ней.

– Думаю, я сам нарвался на кулак. Мне это надо было. Сам же я не мог себе врезать!– девушка посмотрела на него, как на умалишенного. – Мне нужно серьезно поговорить с вами, Даша.

– А мне не нужно – две чашки растворимого кофе оказались на столе. Дарья подошла к окну и закурила сигарету.

– И все-таки, – не сдавался мужчина.

– Пейте кофе и …– (с уст бесовки едва не сорвалось «проваливайте!») –уходите. – Она одернула занавеску и посмотрела в окно. Моросил дождь. Город стал серым, унылым.

– Я уйду, конечно, – мужчина пригубил напиток и заметно скривился. – Но сначала все же скажите мне, почему вы так ненавидите мужчин?

– А их есть за что любить? – тонкие брови взметнулись вверх.

– Это спорный вопрос, – задумался Константин, – девушка засмеялась. – Зачем вы портите жизнь своей сестре? – смех прекратился.

– А вы? Вы разве не бросили ее? – теперь он должен был обороняться. – Почему вы ушли от Светы? Вы же прекрасно знаете, как она вас любит! И после всего этого, Костя, вы спрашиваете меня, почему я ненавижу мужчин!?

И, правда, резонный ответ на вопрос.

–Вы должны вернуться к ней, слышите? – девушка затушила сигарету и закашлялась. Константин сидел, как статуя в парке Островского, беззвучно и обреченно.

Дарья подошла и присела рядом на стул.

– Вы должны, Костя, – она положила ладонь на его руку и бережно погладила ее. – Вы ведь тоже ее любите, ее невозможно не любить… Она такая хорошая, верная… А то, что вы ее не заслуживаете, с этим примиритесь… – откуда только взялась эта наставница? – Вы, главное, любите и заботьтесь о ней, ей это нужно…

Константин глядел в темно-зеленые глаза, полные искренности и отчаяния, и плакал где-то внутри себя, в душе, как маленький ребенок с сознанием сорокалетнего.

– Хорошо. Я вернусь к Свете…