Оксана Головина - Любовь под прицелом

– Я хотела платье! Розовое! Атласное! Как у той подружки невесты в фильме. Ты бессовестно лишила меня такого шанса надеть его! – страдальчески потянула долговязая Дина.

– Дина… – Вероника попыталась усмирить праведный гнев девушки.

– Ничего не хочу слышать! Предательница и всё. Твоё счастье, что пары уже начинаются. На первом же перерыве выложишь всё как есть.

– И это будет допрос с пристрастием, подруга, – Маша пригрозила ей маленьким кулаком.

– Проклятый оборотень… – Вероника больно ущипнула его за бок, и Максим еле сдержался, чтобы не дать сдачи.

Он наклонил к жене голову и тихо проговорил на самое ухо:

– Придумаешь любую глупую историю, чтобы они отвязались.

– Иначе что? – Вероника гневно подняла к нему лицо, немедленно окунаясь в океан его холодного взгляда.

Дыхание прервалось от неожиданности. Лицо мужчины оказалось слишком близко, к тому же, Максим снова улыбнулся своей высокомерной улыбкой и легко коснулся губами её лба. Уже второй раз. Как она хотела стукнуть его в этот момент!

– Оставляю вам своё сокровище, – капитан подмигнул Веронике, и с довольным видом пошёл прочь со двора.

Он и правда радовался тому, что теперь ей хуже, чем ему?! Вероника закипела, придумывая страшную месть, но её силой затолкали в здание и потянули в аудиторию.

ГЛАВА 9

Максим встал под тёплую воду, пытаясь хоть так смыть с себя усталость и воспоминания о прошедшем дне. Спину ломило, и капитан сердито тряхнул мокрой головой, разбрызгивая воду по стеклянной кабине. Он уже потянулся к полотенцу, когда услышал настойчивый звонок в дверь.

– Кого там принесло? – молодой человек отодвинул дверь и встал на холодный пол.

Чёрный телефон, брошенный на куче одежды, продолжал трезвонить, и был тем самым нарушителем тишины. Чертыхаясь, Максим поднял его и принял вызов. Голос Прохорова глухим шёпотом зазвучал у него под ухом. Капитан скривился и кинул быстрый взгляд на валявшиеся часы.

– Прохор, что за идиотская привычка звонить во время совещания?

Скрипящий шёпот продолжал извергаться из динамика. Сиверин включил громкую связь, смирившись с тем, что покоя ему не видать, и принялся обтирать волосы полотенцем.

– Ну как? Как, как, как?! Что она сказала? Как всё прошло? Вы договорились, брат? И что решили? И где она сейчас? И как всё ваще-е-е-е?! – противное шипение коробило слух.

Максим шумно выдохнул и, наклоняясь к телефону, выкрикнул:

– Да всё путём! – он довольно усмехнулся, когда увидел, что экран телефона погас.

Видимо его приятель со стула свалился, да ещё в кабинете Иваныча. Позже, наевшись и немного переведя дух, Максим направился в просторную прихожую. Квартира была огромной по его меркам, и заставляла соседей, как и проклятая машина во дворе, сомневаться, не являлся ли он тем самым «оборотнем». Всё дядя, это целиком и полностью на его совести! Иногда заботы бывает слишком много…

Максим на ходу надел короткое пальто, и пару раз обмотал шею тонким шарфом. Порывистый ветер немедленно наполнил лёгкие весенней свежестью. Он вдохнул полной грудью, и пешком отправился туда, куда конечно не должен был. Сиверин не дошёл до самого перекрёстка, хотя желание встать посреди него, и какой-то неведомой силой остановить весь этот бесконечный поток людей и машин, возникло внезапно и остро.

– Ну, давай, звони, Прохор. Нашли они этих мужиков или нет?

Взгляд Максима упал на небольшую аллею. Вероника стояла там, в тот вечер. Могла запросто схватить пулю… Он внезапно вздрогнул, словно на спину кто-то холодной воды плеснул. Сиверин сощурился, хотя солнце и не слепило, засунул руки в уютные карманы серого пальто и развернулся, шагая совсем в противоположную сторону. Ну что за наказание? Имея четыре отличных колеса, он стирал подошвы ботинок изо дня в день! Нужно продать к чёрту эту машину. Максим нервно фыркнул, немедленно представляя себе реакцию дяди.

Спустя почти бесконечность, он всё-таки добрёл до места назначения. Шарф болтался на шее, уже развязанный. Теперь и пальто хотелось скинуть к чертям. Сиверин толкнул огромные ворота, заходя на старый склад. Перевёрнутый стул валялся в углу, и капитан тот час же вспомнил девушку, сидящую на нём. Возмущённую, взъерошенную, испуганную.

Максим медленно прошёлся, пересекая пыльное пустое помещение, и остановился, когда заметил под ногами то, что привело его сюда. Погнутая оправа от очков лежала в пыли, на мелких блёстках разбитых линз. Сиверин присел, затем резким движением руки стянул с шеи шарф, который теперь тянулся по грязному полу, и кинул его на стул.

Он вздохнул, глядя, как серая пыль тонким облаком поднялась, закрывая обзор. Осторожно, молодой человек поднял разбитые очки, обтирая их о джинсы, и принялся собирать едва приметные осколки, складывая их на раскрытой ладони.

***

Вероника нервно жевала яркий колпачок от ручки, постоянно ощущая на себе пристальные взгляды подруг. Она даже закрылась большой тетрадью с глянцевой обложкой, прижимая её ко лбу, и прятала раскрасневшееся лицо. Но должного эффекта это не произвело. Девушка тяжко вздохнула. Отвратительно. Пара вот-вот должна была закончиться, как и её время на раздумья. Сочинить что-нибудь? Он действительно это предложил? Припоминая взгляд мужа, Вероника едко скривила губы, прокручивая в голове варианты.

Звонок неожиданно зазвенел, заставил девушку вздрогнуть и уронить вещи, которые немедленно посыпались на пол. Ручка укатилась к соседнему ряду столов. Веронике пришлось вставать, и пробираться через толпу мгновенно сошедших с ума сокурсников. Может, просто удастся ускользнуть незаметно?

Вероника изящно присела, платье не позволило бы поступить иначе, и потянулась за ручкой. Нужно было продержаться ещё часа три, и она могла совершенно справедливо оправдать свой побег. Ведь её ждали на другом конце города в уютном, относительно безопасном кабинете. Пара розовых кроссовок замаячила перед взглядом девушки, и маленькая рука ловко извлекла проклятую ручку из-под железных ножек стола. Вероника нервно улыбнулась, глядя, как один из кроссовок принялся нервно притопывать. Над её головой раздался голос подруги, и пришлось испуганно глянуть вверх.

– Я ведь сегодня дождусь объяснений? – чёрная бровь Маши нервно дёрнулась, приподнимаясь.

Это не сулило ничего хорошего.

– Колись, предательница! – Дина окружала с другой стороны.

Ладно, побег отменялся. Маша нетерпеливо теребила длинные плюшевые ушки капюшона:

– Верчик! Верчик, я вся издёргалась. Пошли во двор. Сегодня тёпленько. Пока большая перемена, расскажешь, как было.

Вероника панически жевала бедную губу.

– Вперёд подруга, и не думай, что тебе удастся смыться, – Дина прошагала по опустевшей аудитории, к широко распахнутым дверям.