Оксана Головина - Пари на счастье

И кто такая Нина? Хозяйка? Жена? Кольца Наталья на руке мужчины не заметила. Да и какая ей разница? Она всего лишь хотела поинтересоваться, не было ли у него какой-нибудь важной работы. Ведь должна быть? За что ему платят-то? Или пользуется отсутствием хозяев?

Девушка подошла к указанному шкафчику и открыла резную белую дверцу. Здесь она нашла разноцветные полотенца и фартук, который взяла с полки и развернула, пытаясь сообразить, как его надеть.

– А Нина, это?.. – гостья посмотрела поверх развёрнутого фартука на сидящего мужчину.

Он закрыл глаза и его лицо выражало некую безмятежность в эту минуту.

– Нина за хозяйку в этом доме, – проговорил Громов, не открывая глаза.

Он устроился удобнее и сложил руки на широкой груди, укрытой одной белой майкой.

Значит, хозяйка этого дома, призрачная Нина? Наталья мысленно хмыкнула. Затем поняла, что так и стояла, удерживая развёрнутый фартук на вытянутых руках, и разглядывала «сторожа». Руки сильные, мышцы-то как перекатываются, мысленно ахнула гостья. Вот уж видно лопатой часто махал, раз накачался так. Но пальцы такие ухоженные, красивые, и совсем не подходили под её теорию.

На шее мужчины Наталья заприметила длинный шнурок, совсем тонкий. Что за подвеска или крест на нём крепился, она не видела, ибо прятался он под краем майки. Взгляд остановился на лице Михаила, и девушка склонила голову набок, забывая про обещание «отблагодарить». Красивый дядька… интересно, сколько ему? Вот, наверное, зажигал в юности…

Она закусила губу, на какой-то момент представляя себе, как бы рухнули с зависти подружки, заявись она с таким «Громовым» к универу. А что? Дашка Одинцова со своим мачо разве что только на пары не ходит. Тычет им убогим, что её «Пусик» весь такой значительный, такой респектабельный, такой самостоятельный. А вот надень на этого сторожа костюм поприличнее, и…

Наталья вздохнула, понимая, что слишком увлеклась. Михаил следил за нею из-под опущенных ресниц, едва сдерживаясь, чтоб снова не улыбнуться. Что-то он слишком часто улыбался последнее время… Забавная девочка, странная немного, но была в этом какая-то простота и прелесть.

Гостья тряхнула головой, осыпаясь золотыми прядями, и перестала разглядывать его. Что-то тихо бормоча, она принялась завязывать длинные ленты на фартуке, подытоживая свою работу пышным бантом на тонкой талии.

Наталья принялась деловито исследовать все шкафчики и холодильник, проворно извлекая всё необходимое для приготовления завтрака, который грозил перейти в обед. То и дело, она перекидывала длинные волосы то на одно плечо, то на другое, пыталась сплести их, но гладкие, они моментально рассыпались, а связать их попросту было не чем.

Девушка смирилась с несчастной участью и стала яростно кромсать лук на деревянной доске. Как она могла потерять резинку? Глядя на её мучения, Михаил вздохнул, пытаясь придумать, как помочь гостье. Его взгляд остановился на шторах, и Громов поднялся, проходя к ним мимо девушки. На бежевой ткани красовалась пара золотистых зажимов, в виде кленовых листьев, удерживающих сами шторы в полусобранном состоянии.

Михаил стянул один, разлепил магнит, соединяющий два края зажима, и вернулся к гостье. Наталья попыталась повернуться к нему, от неожиданности взмахивая рукой, в которой держала кухонный нож. Громов немедленно разжал её пальцы на рукояти, отобрал «оружие», отодвигая его подальше от девушки, и велел повернуться к нему спиной.

– Что вы задумали? – нахмурилась Наталья, не спеша выполнять приказ.

– Попытаюсь задушить вас и спрятать в подвале. До весны, думаю, ваше тело не найдут.

– Очень смешно! – возмутилась она.

– Повернитесь, – потребовал снова Михаил, и девушка послушалась в это раз.

С замиранием сердца она ощутила, как его руки расправили её волосы, и мужчина попытался сплести их хоть как-то. Выходило криво и неприглядно, ну не мастер он был в этих делах. Когда закончил своё художество, Громов торжественно закрепил на голове девушки зажим для штор, надёжно соединяя магниты.

– Готово… – прозвучал голос за её спиной.

Наталья повернулась к мужчине, от души намереваясь отблагодарить за помощь. Так и в самом деле несказанно лучше. Пусть пара прядок и выбивалась из причёски, но ничего не мешало ей продолжить готовить их завтрак. Михаил постарался сохранить невозмутимый вид, глядя на взъерошенную гостью, увенчанную нелеповатой «заколкой».

– Спасибо, вы меня просто спасли, – улыбнулась девушка.

– Пожалуйста, Наталья, – ответил Громов, и привычно потёр свой подбородок.

Стоило побриться, не ожидал он внезапных гостей. От его действий майка перетянулась, и стал виден край шнурка на шее. Глаза гостьи расширились, при виде оскалившейся волчьей морды, на небольшом серебряном медальоне. Совсем странный человек…

– А вы сами из Ривии будете? – ломким голосом поинтересовалась девушка, продолжая рассматривать украшение.

Сделано-то как замечательно! Наталья такого ни разу не встречала. Видимо, выполнен на заказ. Сколько восторженных ночей она провела с фонариком под одеялом, перечитывая все похождения великолепного Геральта, и тут у какого-то дядьки был знаменитый ведьмачий медальон… Наталья продолжала вожделеть проклятое украшение, но Михаил проследил за её взглядом и обтянул майку, пряча своё сокровище.

– Никогда там не был, – бросил ей мужчина.

– Откуда он у вас?

Девушка, сама не понимая, что творила, протянула руку, словно и правда намеревалась прикоснуться к украшению, но её пальцы лишь скользнули по его тёплой коже. Громов замер, она тоже, затем отдёрнула руку и моментально отвернулась от него, со всей силы зажмуриваясь.

Наталья тут же схватилась за нож, принимаясь усердно крошить овощи, и делать вид, что совершенно спокойна. Михаил вздохнул за её спиной, обдавая шею гостьи своим тёплым дыханием. Прекрасно замечая её смущение, он заставил себя говорить как можно мягче.

– Это подарок сына, – пояснил он.

– Во-о-от как, – Наталья немного расслабилась, видя, что он не сердился, – ваш мальчик увлекается книгами Сапковского?

– Мой… мальчик многим увлекается.

Громов задумчиво сложил руки на груди, глядя в окно. Снова в памяти возник тот давний день, когда спешил на важную встречу. Помнится, тогда у него были основания не доверять своему деловому партнёру. Доказательств на тот момент не имелось, и это нервировало порядком. Алёшка, сын его, стянул с шеи свою безделушку и надел на него, приговаривая с важным видом, что теперь точно сможет понять, если его собеседник задумает что-то недоброе. Главное почувствовать, как завибрирует медальон, и всё станет ясно.

Михаил не стал спорить с сыном, и принял украшение, надёжно пряча его под рубашкой. Ни в какие подобные сказки Громов не верил, но был приятен сам факт поддержки. Хотя, на какое-то мгновение, он даже задержал дыхание, когда во время встречи понял, что и правда ощущал вибрацию на своей груди. Затем дошло, что это был мобильник… Михаил усмехнулся. Договор в тот день он так и не подписал, но вещицу сыну не отдал, сохранил, как талисман.