Либретто балетов

Альберт в бешенстве бросается на Илариона; тот прячется за крестьян.

Внезапное известие страшным ударом сразило Жизель. Шатаясь от горя, готовая упасть, она прислоняется к дереву.

Крестьяне замерли в изумлении. Лойс бежит к Жизели, думая, что еще сможет опровергнуть обвинение, и старается ее успокоить, заверяя в своей любви. Ее обманывают, утверждает он, для нее он всегда будет Лойсом, простым крестьянином, ее возлюбленным, ее женихом.

Бедная девушка так рада поверить… Надежда возвращается в ее сердце; доверчивая и счастливая, она позволяет коварному Альберту обнять себя. Но тут Иларион вспоминает приказание князя, данное свите, вернуться по звуку рога. Он хватает висящий на дереве рог одного из приближенных князя и громко трубит. Услышав условный сигнал, сбегаются все охотники, а князь выходит из хижины Берты. Иларион указывает им на Альберта, стоящего коленопреклоненным перед Жизелью.

Свита, узнав молодого герцога, почтительно приветствует его. Видя это, Жизель уже не может сомневаться в истине и понимает, какое горе ее постигло.

Князь приближается к Альберту и, тотчас узнав его, спрашивает, что означает странное поведение и необычный наряд герцога.

Альберт встает с колен, пораженный и пристыженный внезапной встречей.

Жизель все видела! У нее уже нет сомнений в предательстве любимого. Горю ее нет предела. Она делает над собой усилие и с ужасом отступает от Альберта. Потом, окончательно уничтоженная обрушившимся ударом, Жизель бежит к хижине и падает на руки матери, которая выходит из двери вместе с юной Батильдой.

Батильда, тронутая и сочувствующая, живо подходит к Жизели и спрашивает о причине ее волнения. Та вместо ответа указывает ей на Альберта, смущенного и убитого.

— Что я вижу? Герцог в подобном наряде! Это мой жених! — говорит Батильда, указывая на свое обручальное кольцо.

Альберт подходит к Батильде и тщетно пытается задержать роковое признание; но Жизель все слышала, все поняла.

Невероятный ужас отражается на лице бедной девочки; в голове ее все мутится, ужасный и мрачный бред овладевает ею — обманута, погибла, обесчещена! Девушка теряет рассудок, из глаз ее текут слезы… Она смеется неестественным смехом.

Потом берет руку Альберта, прикладывает к своему сердцу, но тут же в ужасе отталкивает ее. Схватив лежащую на земле шпагу Ройса, сначала машинально играет ею, потом хочет упасть на острый клинок, но мать вырывает оружие. Все, за что может еще держаться ее душа, — это танец; ей слышится напев, под который она танцевала с Альбертом… Она начинает танцевать с жаром, со страстью… Но неожиданное горе, жестокие потрясения исчерпали угасающие силы девушки… Жизнь покидает ее… Мать склоняется над ней…

Последний вздох вырывается из уст бедной Жизели… Она бросает печальный взгляд на потрясенного Альберта, и ее глаза закрываются навек!

Батильда, великодушная и добрая, заливается слезами. Позабывший обо всех Альберт хочет оживить Жизель горячими ласками… Он кладет руку на сердце девушки и с ужасом чувствует, что сердце больше не бьется.

Он хватает шпагу и хочет поразить себя. Князь удерживает и обезоруживает Альберта. Берта поддерживает тело своей несчастной дочери. Альберта, обезумевшего от горя и любви, уводят.

Крестьяне, свита князя и охотники толпятся вокруг мертвой девушки.

Сцена изображает лес и берег озера. Среди сырости и прохлады растут камыш, осока, лесные цветы и водяные растения; кругом березы, осины и плакучие ивы, склонившие к земле бледную листву. Слева, под кипарисом, белый мраморный крест, на котором начертано имя Жизели. Могила тонет в густой траве и цветах. Голубой свет яркой луны освещает эту холодную и туманную картину.

Несколько лесничих сходятся по глухим тропинкам; они ищут удобное место, где бы подстеречь дичь, и направляются к берегу, когда прибегает Иларион.

Иларион в ужасе.

— Это проклятое место, — говорит он товарищам, — оно в круге танцев вилис.

Иларион показывает им на могилу Жизели… Жизели, которая вечно танцевала. Он называет ее имя, показывая на венок из виноградных листьев, который надели девушке во время праздника и который висит теперь на кресте.

В эту минуту вдали бьет полночь — зловещий час, когда вилисы, согласно народным преданиям, собираются на свои ночные пляски.

Иларион и его товарищи с ужасом слушают бой часов; дрожа, озираются и ждут появления призраков.

— Бежим! — говорит Иларион. — Вилисы беспощадны; они хватают путника и заставляют его танцевать, пока тот не умрет от усталости или не будет поглощен этим озером.

Звучит фантастическая музыка; лесничие бледнеют, шатаются и, охваченные паническим страхом, разбегаются во все стороны.

Их преследуют появившиеся вдруг блуждающие огоньки.

Камыш медленно раздвигается, и из влажных растений выпархивает легкая Мирта, царица виллис, — прозрачная и бледная тень.

С ее появлением повсюду разливается таинственный свет, который внезапно освещает лес, разгоняя ночные тени. Так бывает всегда, как только появляются виллисы. На белоснежных плечах Мирты дрожат два прозрачных крыла, которыми вилиса может укрыться, как газовым покрывалом.

Призрачное видение ни минуты не остается на месте, взлетая то на кусты, то на ветви ивы, порхая тут и там, пробегая и осматривая свое царство, которым каждую ночь завладевает вновь. Она купается в водах озера, потом висит на ветвях ивы и качается на них.

После па, исполненного ею, Мирта срывает ветку розмарина и касается ею каждого куста, дерева.

От прикосновения цветущего жезла виллисы все цветы, кусты, травы раскрываются, и из них поочередно вылетают виллисы, окружающие Мирту, словно пчелы свою царицу. Мирта простирает лазурные крылья над своими подданными и тем дает им сигнал к танцу. Несколько виллис поочередно исполняют танцы перед своей повелительницей.

Сначала Монна, одалиска, танцует восточную пляску; за ней Зюльма, баядерка, исполняет медленный индусский танец; потом две француженки танцуют менуэт; за ними вальсируют две немки…

В финале танцуют две виллисы — девушки, умершие слишком рано, не успев утолить свою страсть к танцу. Они неистово предаются ей и в новом, столь грациозном своем облике.

Яркий луч падает на могилу Жизели; растущие на ней цветы выпрямляют стебли и подымают головки, словно открывают путь белой тени, которую они стерегли.

Жизель появляется, укутанная в легкий саван. Она направляется к Мирте; та прикасается к ней веткой розмарина; саван падает… Жизель превращается в виллису. Появляются и растут ее крылья… Ноги скользят по земле, она танцует, или, вернее, порхает, по воздуху, как и ее сестры, вспоминая и с радостью повторяя танцы, которые исполняла прежде (в первом акте), перед смертью.