Станислав Дробышевский - Палеонтология антрополога. Книга 2. Мезозой

Экзотичнее выглядел синхронный и также китайский Epidexipteryx hui . Это был носитель множества уникальных достоинств: длина 25 см, бульдожий прикус с чудовищными зубами на кончике нижней челюсти, глаза в полголовы, длиннющие руки с длиннющими пальцами, укреплённый пигостиль на кончике очень короткого хвоста, отпечатки пуха по всему телу, а самое главное — четыре огромных — длиннее тела — «пера» на хвосте, как у фазана. Эти «перья», в отличие от птичьих, не были разделены на бородки, а представляли собой сплошные ленты. В основании «перьев» на теле у эпидексиптерикса имелись перепонки, которые подводят нас к ещё более странным химерам.

Совсем уж фантасмагоричны Yi qi (что значит «странное крыло») и Ambopteryx longibrachium из тех же отложений Китая. Череп этих тварей такой же несуразный: короткий, высокий, с большими глазницами и редкими мелкими зубками только в передней части изогнутых вниз челюстей. Хвостик короткий, зато с мощным сросшимся пигостилем на кончике. Руки огромной длины, мощнее ног, крайний палец кисти чрезвычайно удлинён, а от запястья торчит огромная дополнительная прямая кость длиной с предплечье или даже больше. Самое же фантастическое — между пальцами кисти, этой дополнительной костью и телом была натянута широкая перепонка, так что получались кожистые крылья, как у летучей мыши. Эта перепонка не отменяла очень густого пухоподобного покрова по всему телу, включая руки и ноги, так что суммарно йи и амбоптерикс выглядели подобно карликовой помеси птицы с крыланом. Видимо, эти горгульи умели вполне успешно парить, если не активно летать. Исследование меланосом у йи позволило установить окраску, которая, надо признаться, оказалась довольно скучной — чёрной по всему телу, с жёлтым хохолком и бурыми перепонками.

Epidexipteryx hui

Yi qi

В нижнеюрских отложениях Китая найдена челюсть Eshanosaurus deguchiianus , которая может быть либо ранним теризинозавром, либо поздним прозауроподом; возможно же, она имеет более поздний возраст. В любом случае, этот случай показателен в смысле слаборазличимости теризинозавров и прозауропод.

В оксфордском веке двухметровый китайский Haplocheirus sollers , воможно, начал новую странную линию почти-птиц — альваресзавроидов, расцвет которой, впрочем, был впереди.

Некоторые юрские тероподы известны по слишком фрагментарным останкам, чтобы судить о их родстве, но любобытны географически. Например, отдельные зубы и когти мелких теропод Richardoestesia найдены в байосско-батском местонахождении Пески под Коломной. Тут же обнаружены останки акул, двоякодышащих рыб, лабиринтодонтов, хвостатых амфибий, черепах, хористодер, крокодилов и морганукодонтовых млекопитающих. Получается, в самой середине юры на территории нынешней Московской области волны тёплого мелководного моря бились о пляжи маленьких островов, на которых водились эндемичные существа. Может быть, будущим исследователям повезёт и они больше узнают об удивительном мире субтропического Московского архипелага.

Родственники теропод — зауроподоморфы — в юре пережили небывалый расцвет. В начале периода ещё можно было встретить последних прозауропод Prosauropoda, например, Massospondylus , а Yunnanosaurus и Jingshanosaurus xinwaensis в Китае дожили аж до середины юры. Но их время прошло, а их место уверенно заняли истиннные зауроподы Sauropoda.

Работа над ошибками

Massospondylus carinatus , несмотря на раннеюрский возраст, удивительно мало отличался от триасового платеозавра и даже иногда объединяется с ним в один род. Несмотря на южноафриканскую прописку, он был назван в 1854 году всё тем же Ричардом Оуэном. Сначала Р. Оуэн решил, что кости принадлежат хищным рептилиям, причём на основании различий хвостовых позвонков описал сразу три рода — Leptospondylus, Massospondylus и Pachyspondylus . Впрочем, затем выяснилось, что «хвостовые» позвонки массоспондила на самом деле шейные, так что все три рода слились в один вид. Более того, десятки окаменелостей из Южной Африки, описанные под своими названиями, например, Aristosaurus, Dromicosaurus, Gryponyx и Hortalotarsus , в последующем оказались всё тем же массоспондилом, тогда как другие раннеюрские «массоспондилы» из Аризоны, Аргентины и Южной Африки выделились в самостоятельные роды и виды Sarahsaurus aurifontanalis, Adeopapposaurus mognai и Ngwevu intloko .

Первые и примитивнейшие истинные зауроподы — геттангско-синемюрский южноафриканский Antetonitrus ingenipes , синемюрско-плинсбахские южноафриканский Vulcanodon karibaensis и индийский Barapasaurus tagorei , а также целый ряд их родственников — внешне мало отличаются от более поздних и продвинутых потомков. Они уже выросли до десятка или полутора десятков метров. Конструкция тела зауропод — огромная туша на четырёх толстых ногах-столбах, длинная шея с маленькой головкой, а также огромный хвост для противовеса — оказалась настолько удачной, что до конца мелового периода практически не поменялась. Ясно, что детали зубов, позвонков и прочих мелочей потихоньку эволюционировали, описано величайшее количество родов и видов, но для неспециалиста «все зауроподы на одно лицо».

У большинства зауропод шея располагалась более или менее горизонтально и не очень-то могла подниматься и опускаться. Да это было и не особо нужно, ведь главное — объесть все растения на возможно большей площади с минимальными движениями. Были и чисто технические сложности. Например, из-за огромной длины шеи возникали проблемы с кровоснабжением мозга. Даже в горизонтальном положении толкнуть кровь от сердца до головы зауропода — уже нетривиальная задача, а уж если шею достаточно резко воздеть, кровь просто не сможет быстро подняться и отхлынет от мозга, результат чего будет печален. Хуже того, если шею резко опустить, много литров, содержащихся в шейных сосудах, мощным потоком вдарят по крошечному мозгу и смоют его через ноздри. Чтобы мозг не оставался без питания и его не сносило кровяным цунами, должны были существовать какие-то хитрые промежуточные клапаны, вроде дополнительных сердец вдоль шеи. К сожалению, строение мягких тканей зауропод фактически неизвестно, а по строению шейных позвонков подобные вещи неустановимы.

Некоторые зауроподы научились поднимать свои огромные шеи вверх, чтобы дотягиваться до верхушек голосеменных. Ветки надо было успеть съесть, пока какая-нибудь секвойя не вымахала выше доступного для ящера предела. Секвойи же имели прямо противоположную задачу. В итоге гонка хвойных и брахиозавров закончилась скорее в пользу деревьев. Так что, когда будете любоваться на сосну с её огромным голым стволом и кроной в вышине, знайте — это привет от прожорливых зауропод (ну и, конечно, итог конкуренции между самими соснами за свет).