Александр Соколов - Странная обезьяна [Куда делась шерсть и почему люди разного цвета]

В своей автобиографии Чарльз Дарвин написал: «Я очень рад, что избежал полемики» {1} . Фраза выглядит на первый взгляд странно, поскольку принято считать, что без дискуссии наука мертва. Лишь сталкивая гипотезы, взвешивая на весах логики и эксперимента один аргумент за другим, ученые могут понять, действительно ли они приблизились к раскрытию очередной тайны природы или же лишь убедили сами себя в некой правдоподобной иллюзии. Вот только не всякий спор строится так, как описано выше. В публичных дебатах, даже если они ведутся не на телеэкране, а на страницах издания, посвященного науке, оппоненты бывают больше озабочены не поиском истины, а стремлением сохранить лицо и отстоять привычную позицию. Именно о такой полемике, судя по всему, писал великий ученый. Что ж, в приличных научных журналах существуют рецензенты, да и знания самих читателей, по идее, позволят им оценить силу аргументов и догадаться, что автор приукрасил, а о чем умолчал. Когда таких образованных читателей сотни, наивно надеяться, что вашу попытку подменить аргументацию эффектной риторикой не заметят.

Я говорю сейчас о спорах, организованных по правилам науки, подразумевающих равную квалификацию, равный доступ к знаниям, уважение друг к другу и способность признавать ошибки. Приемам лженаучной демагогии я посвятил часть своей предыдущей книги «Ученые скрывают? Мифы XXI века» {2} .

Не стоит думать, что гипотеза «витамин D + фолаты» после многих лет споров и экспериментов безоговорочно принята всеми специалистами. И в XXI веке есть ученые, придерживающиеся других позиций, и альтернативные гипотезы продолжают обсуждаться в научной среде.

Оппоненты гипотезы «D+» порой справедливо, а порой и не совсем, указывают на ее слабые стороны (у любой гипотезы они есть). Некоторые из этих изъянов я уже называл.

Был ли рахит серьезной проблемой в древности, мы все-таки не знаем. Многие полагают, что он распространился в Европе и Америке только недавно, после промышленной революции. Если это верно, Английская болезнь не могла влиять на эволюцию наших предков.

Похожие претензии касаются фотораспада фолатов: по мнению некоторых ученых, патологии плода, связанные с дефицитом фолиевой кислоты, встречаются слишком редко, чтобы естественный отбор работал против них.

Живо и мнение, что высокая частота рахита у темнокожих связана не с их биологическими особенностями, а прежде всего с нездоровым образом жизни. Мол, даже на севере за летние месяцы человек при желании получает достаточно ультрафиолета, чтобы запастись витамином D на весь год. Особенно если он правильно питается.

Кое-кто даже задает вопрос: если причина посветления кожи — недостаток витамина, то почему пигмент исчез по всему телу, а не только на тех его частях, которые мы чаще всего подставляем солнечным лучам, например лице и конечностях? {3} Почему посветлели волосы, ведь они не участвуют в синтезе витамина D? Почему у людей сильно пигментированы гениталии, редко выставляемые на солнце? Зачем меланин присутствует в некоторых внутренних органах животных — например, в ушах, в глотке или в тканях мозга?

Вспоминают и про то, что у некоторых северных народов Азии кожа более темная, чем у их южных соседей, и про то, что темная кожа встречается и у приматов, покрытых шерстью, и у обезьян, живущих в лесу, и даже у ночных животных, которым ультрафиолета точно не стоит бояться.

Согласно первой, разрабатываемой австралийским биологом Джеймсом Макинтошем, главная функция меланина — борьба с микробами. Исследователь ссылается на наблюдения, исходя из которых темнокожие люди меньше страдают от кожных инфекций, реже заражаются чесоткой и грибком. Макинтош пишет о гнойных поражениях кожи, смертность от которых во Вьетнаме у белых американских солдат была в 2,5 раза выше, чем у афроамериканцев. Значит, меланин делает кожу более устойчивой к инфекциям?

Оказывается, у насекомых синтез пигмента играет важную роль в защите от паразитов: меланин формирует вокруг бактерий и других микроорганизмов особые капсулы, тем самым нейтрализуя их {4} . Полагают, что промежуточные вещества, образующиеся при синтезе меланина, обладают антимикробным и антивирусным действием. Как пишет Макинтош, в некоторых исследованиях альбиносов показано, что ряд генов, участвующих в меланизации, связан и с регуляцией иммунитета.

По мысли Макинтоша, у человека меланосомы в коже создают барьер против вредных микроорганизмов, поэтому у жителей тропических и экваториальных широт более темная кожа: ведь в «тропическом супе», кишащем паразитами, риск подцепить инфекцию выше (паразитарная гипотеза из части I, ты вернулась!). Становится понятным, зачем меланин на участках тела, закрытых от солнца. Странно только, что загар возникает в ответ на действие ультрафиолета, а не на укусы малярийного комара.

Джеймс Макинтош полагает, что, когда люди мигрировали на север, риск инфекций снизился [52], а питание стало более скудным. Поэтому поступавший с пищей тирозин, необходимый для синтеза пигмента, оказалось выгодным пустить на строительство других белков. В этом либо в половом отборе кроется причина посветления кожи {6} .

Идея Макинтоша не нова. Поскольку европейские путешественники, посещавшие экваториальные леса, гораздо чаще умирали от малярии, чем от превратностей погоды, некоторые исследователи полагали, что главным фактором эволюции цвета кожи был вовсе не климат, а борьба с инфекциями. В 1965 году южноафриканский врач Геркулес Вассерман даже предположил, что темная кожа африканцев, австралийцев, жителей юга Азии — всего лишь побочный эффект иммунитета. Он это видел так: у темнокожих людей более мощная иммунная система и, соответственно, ослаблена работа коры надпочечников (вырабатываемые надпочечниками гормоны кортикостероиды подавляют работу первой линии иммунитета — системы макрофагов). Это, в свою очередь, приводит к росту активности других гормонов, в том числе стимулирующих синтез меланина. Меланин в коже, по Вассерману, не выполняет каких-либо полезных функций — просто «так получается» {7} .

Другая гипотеза получила название «барьерной», поскольку отводит меланину в коже роль усилителя барьерных свойств. Речь об уменьшении потерь жидкости через кожу.

Вспомним, что одна из основных функций кожи — «граница на замке»: ничего лишнего не должно проникать в организм извне, и лишь дозированно любые вещества — прежде всего, вода — покидают наше тело. С этой целью действует так называемый эпидермальный барьер: отмершие кожные чешуйки корнеоциты скреплены белковыми перемычками — десмосомами, а пространство между ними заполнено жирами — липидами. Жир отталкивает воду, так что эпидермис образует труднопреодолимую преграду для воды и растворимых в ней веществ. Вдобавок сверху роговой внешний слой эпидермиса покрыт кислотной мантией, состоящей из кожного сала, пота и выделяемых кожей кислот. Эта кислая среда губительна для большинства бактерий, так что защищает наш организм от несанкционированного проникновения. Исследователей интересовало, влияет ли кожная пигментация на барьерные свойства кожи, но эксперименты не выявили особой разницы. Из некоторых опытов следовало, что африканцы теряют через кожу чуть больше жидкости, чем европейцы, но разница эта незначительна.