Алан Джасанов - Мозг: прошлое и будущее [Что делает нас теми, кто мы есть]

Кроме всего прочего, трансгуманисты ставят перед собой цель сделать всех умнее; цель эта благая, не поспоришь, но отрицательные стороны могут быть даже у нее – по крайней мере, с точки зрения эволюции. Есть довольно много данных, что у современных людей наблюдается отрицательная корреляция между образованием и плодовитостью [616] R. Lynn and M. V. Court, «New evidence of dysgenic fertility for intelligence in the United States», «Intelligence» 32 (2004): 193–201. . А вдруг транслюди с повышенными когнитивными способностями так увлекутся своей гениальностью, что перестанут размножаться? Если взглянуть на нашу планету, легко видеть, что наибольших успехов и численности добились вовсе не те организмы, которые располагают наивысшим интеллектом. Вот, например, жуки: они пробыли на Земле примерно в 100 раз дольше нашего и составляют 25 % всех известных видов, а численность их популяции, скорее всего, сильно превосходит 10 триллионов [617] O. Béthoux, «The earliest beetle identified», «Journal of Paleontology» 83 (2009): 931–937; N. E. Stork, J. McBroom, C. Gely, and A. J. Hamilton, «New approaches narrow global species estimates for beetles, insects, and terrestrial arthropods», «Proceedings of the National Academy of Sciences» 112 (2015): 7519–7523. . Великий биолог Дж. Б. С. Холдейн как-то заметил, что Бог, похоже, «не в меру страстно любит жучков» [618] «Beetlemania», «Economist» , 18 марта 2015 года. .

А трансгуманисты не в меру страстно любят нейротехнологии – и это характерно для их особого взгляда на человечество и ясно показывает, к каким перекосам приводит идеализация мозга. Мы с вами вполне способны представить себе будущее, где вокруг полным-полно изящных изобретений, облегчающих нам жизнь, а типичный трансгуманист хочет, чтобы технологические новинки физически проникали в нас, особенно в голову. Как будто всякие устройства, которыми мы пользуемся, почему-то станут лучше и мощнее, если будут напрямую подсоединены к мозгу. Мы могли бы загружать информацию из Интернета прямо в мозг, минуя стадию чтения. Мы могли бы водить машины просто силой мысли, даже не двигая руками. Мы могли бы общаться, не напрягая голосовые связки и не раздувая легкие. В каждом случае электронные технологии вроде нейронных нанороботов или мозговых микрочипов делают ненужными биологические компоненты, которые, по мысли трансгуманистов, нам только мешают. Такие представления о нейротехнологии перебрасывают мозг в цифровую Вселенную будущего, а остальной организм по большей части остается далеко позади.

Но зачем прямо подключать к мозгу технические устройства, которые улучшают наши когнитивные способности и помогают лучше владеть собой и управлять своим окружением? Видимо, это связано с желанием добраться до сути личности – в полном соответствии с девизом нейроэссенциалистов «Мы – это наш мозг» [619] S. W. Bridge, «The neuropreservation option: Head first into the future», «Cryonics» 16 (1995): 4–7. . Однако с практической точки зрения это крайне узколобо. «Почти все преимущества мозговых имплантатов, которые только можно вообразить, мы вполне способны получить при помощи тех же устройств, только расположенных вне мозга, и через природные интерфейсы, скажем, глаза, которые проецируют сотни миллионов битов информации в секунду прямо в мозг», – пишет философ Ник Бостром из Оксфордского института будущего человечества [620] Nick Bostrom, «Superintelligence», BookTV Lecture, C-SPAN, 12 сентября 2014 года. Оценка потока зрительных данных, поступающих в мозг, у Бострома значительно выше, чем цифры, которые я привожу в главе 6, однако она, вероятно, основана не на исходящих данных с сетчатки в мозг, а на входящих данных на сетчатку. Сетчатка содержит около 100 миллионов фоторецепторов, которые различают свет из окружающей среды, но эта информация сильно сжимается и лишь потом покидает глаз. То, что мозг «видит», на самом деле лишь спайки, переносимые примерно миллионом ганглиозных клеток по сетчатке, и только они составляют исходящую с сетчатки информацию, что и стало основой для моей оценки в 10 мегабайт в секунду на один глаз. . Представьте себе, например, что вы хотите составить у собеседника представление о жуке; у вас есть выбор – или показать фотографию, или простимулировать непосредственно клетки мозга, чтобы вызвать то же самое изображение. Оба способа по определению создадут один и тот же паттерн мозговой деятельности, соответствующий восприятию жука, но нет никаких сомнений, что показать человеку картинку гораздо проще. И напротив, чтобы прописать идею жука непосредственно в мозг, потребуется инвазивная манипуляция, не говоря уже о познаниях о функционировании мозга, далеко превосходящих все, чем мы располагаем на сегодня. Даже если бы мы уже обладали достаточным пониманием всех механизмов, нам пришлось бы обойти биологические пути ввода и вывода данных, окружающих мозг, а для этого сильно усовершенствовать механизмы, служившие человечеству верой и правдой миллионы лет.

Знакомые примеры из реальной жизни подтверждают, что технические средства способны заметно улучшить умственную деятельность человека без непосредственного контакта с мозгом. Четыре с лишним тысячи лет назад шумеры из южного Междуречья изобрели счеты – вероятно, первую в мире вычислительную машину [621] Yoshihide Igarashi, Tom Altman, Mariko Funada, and Barbara Kamiyama, «Computing: A Historical and Technical Perspective» (Boca Raton, FL: CRC, 2014). . Такие устройства позволяют пользователям быстро оперировать с такими большими числами, которые не удержать в краткосрочной памяти и не обработать в ходе эндогенных мыслительных процессов. Величайшее средство улучшения когнитивных способностей человечества – это, вероятно, изобретение систем письма в различных культурах – и на древнем Ближнем Востоке, и в Китае времен династии Шан, и в доколумбовой Мезоамерике [622] Christopher Woods, ed., «Visible Language: Inventions of Writing in the Ancient Middle East and Beyond» (Chicago: University of Chicago Press, 2010). . В некотором смысле сила письменного сообщения на том и зиждется, что мозг исключается из уравнения, как только записаны его мысли, поэтому письменные депеши надежнее, чем послания, запечатленные в памяти гонца. Философ Энди Кларк утверждает, что внешние устройства вроде счетов и записей формируют часть «расширенного сознания» человека, который ими пользуется, точно так же как чисто мозговые процессы или функционирование с участием нейроимплантатов [623] Andy Clark, «Supersizing the Mind: Embodiment, Action, and Cognitive Extension» (New York: Oxford University Press, 2011). . Сознание и личность «лучше всего считать расширенной системой, объединением биологического организма и внешних ресурсов», которые не обязательно прятать под кожу, писал Кларк в авторитетном эссе, которое он создал в 1998 году в соавторстве с Дэвидом Челмерсом [624] A. Clark and D. J. Chalmers, «The extended mind», «Analysis» 58 (1998): 10–23. .

Подпускать внешние когнитивные ресурсы слишком близко к мозгу очень рискованно, даже если удастся преодолеть биологические препятствия. Скажем, по своему опыту могу признаться, что мой смартфон стал необходимым дополнением ко всем процессам познания и коммуникации, но у меня нет ни малейшего желания подключать его к мозгу: он и без того беспардонно вмешивается в мою жизнь [625] В 2014 году Верховный суд США при рассмотрении дела «Райли против штата Калифорния» вынес решение, что изучать содержимое современного сотового телефона без ордера неконституционно. Председатель Верховного суда Джон Робертс, выступая от имени единогласного большинства, писал, что смартфоны – «настолько вездесущая и постоянная составляющая повседневной жизни, что пресловутый марсианин решил бы, будто это важная часть человеческой анатомии» . Та же картина и с компьютерами, которыми я пользуюсь в ходе научных исследований: это чудесные машины, которые ловко перерабатывают огромные числа и помогают нам с коллегами решать различные задачи в лаборатории – но если вживить их нам прямо в череп, никаких дополнительных преимуществ это не даст. Если бы мы при помощи каких-то интерфейсов подсоединили такие компьютеры непосредственно к мозгу, не исключено, что они постоянно отвлекали бы нас, а результаты их вычислений искажались бы постоянным потоком нейронных входящих данных. Пожалуй, единственный «когнитивный протез», которого пока не хватает нам, бостонцам, – это какое-то устройство, которое научит водителей аккуратнее вести себя за рулем, но и здесь, скорее всего, ничего не придется подключать прямо к мозгу [626] Бостонцы славятся своим рискованным поведением на дорогах. . Однако в этом случае промышленность избрала другую тактику, не имеющую практически никакого отношения к когнитивным способностям человека: изобретатели учат машины ездить самостоятельно, без водителей [627] Tim Adams, «Self-Driving Cars: From 2020 You Will Become a Permanent Backseat Driver», «Guardian» , 13 сентября 2015 года. .