Марко Магрини - Мозг. Инструкция пользователя

Страх возник как средство выживания и, безусловно, спас жизни многих представителей человечества, живущих сегодня на планете. С большой вероятностью страх помог спасти жизнь и того, кто читает эти строки. Хотя бы потому, что память подсказывает нам принять меры предосторожности при переходе через оживленную улицу.

«Предосторожности конструктивны, но жить постоянно в состоянии страха – разрушительно», – пишет Гевин де Беккер в книге « The gift of fear» (« Страх как дар» ). По мнению автора книги, страх может стать разрушительным, поскольку «приводит в состояние паники, имеющей гораздо более опасные последствия, чем потенциальный риск, которого боится человек. Это отлично знают пловцы на дальние дистанции: не вода тебя топит, а паника». Страх – это ожидание опасности, паника – это страх, подстегивающий сам себя и бесконечно растягивающий ожидание. Это знание может пригодиться: к примеру, во время плавания. Чтобы утонуть, совершенно не обязательно переплывать Мессинский пролив или Ла-Манш, достаточно совсем невысоких волн.

Длительное пребывание в состоянии страха может стать разрушительным и в другой ситуации. Стресс (понятие и термин возникли примерно в 1930 году, поэтому он так называется практически во всех языках мира) тесно связан с механизмами возникновения страха, но обладает более мягким действием, чем, к примеру, вышеупомянутая встреча со змеей. В любом случае длительная стимуляция реакции «дерись или беги» провоцирует постоянную выработку кортизола [см. стр. 45], способного разрушить здоровье и иммунную систему.

Страх является стандартной реакцией всякого человека. Доказано, что люди с поврежденным или недоразвитым миндалевидным телом совершенно не способны испытывать любые эмоции типа боязни или ужаса. При этом некоторые случаи чрезмерного страха поддаются лечению с помощью лекарств и психотерапии. А многие представители человечества даже испытывают удовольствие от химических реакций, происходящих в мозгу во время просмотра фильмов ужасов или катания на американских горках. И для любого мозга полезно упражняться в распознавании реальной опасности и ее отличия от мнимой. Слишком много страха – плохо [см. стр. 136].

Как сказал Франклин Делано Рузвельт в 1933 году совершенно по иному поводу во время Великой депрессии, «единственное, чего следует бояться, – это самого страха».

«Дорогой, я люблю тебя всем гипоталамусом», – призналась одна студентка факультета биологии, но ее возлюбленный, который учился на юриста, обиделся и ушел навсегда. Эта история могла бы стать микророманом в стиле Twitter, однако в ней все истинная правда – любовь живет вовсе не в сердце.

Она обитает в мозге, в особом нежном участке лимбической системы. Это, конечно, не значит, что нужно всерьез запретить все песни и стихи о сердце, полном любви, однако наше время открыло суровую реальность: любовь – это не что иное, как деятельность нейронов.

За любовь убивают и умирают. Любовные переживания вызывают в мозге нагрузки не менее сильные, чем голод или жажда. И все это благодаря химическому коктейлю, поступающему в определенные участки мозга.

Как правило, все начинается с сексуального влечения. Тестостерон и эстроген, мужские и женские гормоны, работают на поощрение – или предотвращение – знакомства. При этом активизируется сеть рецепторов опиатов, разбросанных в разных частях мозга и реагирующих на морфин (эндогенные опиаты, производимые внутри нашего тела).

В порядке эксперимента мужчинам вводили лекарство, приостанавливающее деятельность рецепторов опиатов, и показывали фотографии красивых женщин; они вызывали у испытуемых гораздо более яркую реакцию, чем у контрольной группы. Таким образом, чтобы отношения получили развитие, они должны пройти тестирование гормонами и эндорфинами [см. стр. 45] и проверку обонянием, активно участвующим в формировании сексуального влечения [см. стр. 42]. Элен Фишер из Ратгерского университета, работая консультантом на сайте знакомств Match.com, собрала данные о результатах знакомств и выяснила, что любовной историей заканчивается хорошо если треть всех встреч. Любовное влечение переходит на второй уровень.

Группа исследователей под руководством Фишер изучала мозг влюбленных с помощью технологии МРТ – объектом их внимания стала вентральная область покрышки [см. стр. 59], дофаминовый рай, особенно активный в период любовной страсти. Дофамин [см. стр. 41] вызывает желание и возбуждение, они типичны для второй стадии влюбленности, того, что называется «зацепило». Уровень кортизола [см. стр. 45], гормона стресса, поднимается под влиянием новых любовных ощущений, вызывающих беспокойство и снижение серотонина [см. стр. 41]. Нехватка серотонина характерна также для обсессивно-компульсивных патологий [см. стр. 223], это объясняется тем, что влюбленный мозг не может думать ни о чем ином, кроме как о возлюбленном существе, летая в небесах до появления первых разногласий.

Развитие любовной истории идет быстро: когда две визуальные системы входят в контакт, то есть, другими словами, влюбленные смотрят в глаза друг другу, адреналин и норадреналин [см. стр. 40] готовятся ускорить сердцебиение и создают эффект опьянения, как от рюмки спиртного или понюшки кокаина.

Третья стадия, когда любовь приобретает долговременный характер, длится несколько лет или даже всю жизнь, переживания регулируются вазопрессином, отвечающим за долговременные связи между людьми, и окситоцином, гормоном и нейротрансмиттером, играющим важную роль в истории человечества: его называют молекулой привязанности [см. стр. 42].

Так называемая романтическая любовь – счастливый дар, отклонение, характерное для цивилизации sapiens . Цель любви проста и естественна – воспроизведение вида.

Если смотреть на любовь с эволюционной точки зрения, то история ее возникновения выглядит примерно так: для того чтобы маленький человек вырос здоровым, желательно длительное присутствие рядом с ним и отца, и матери. Хотя это и не строго обязательно, тем не менее полное отсутствие кого-то, кто будет кормить, ухаживать за малышом и защищать его, смертельно для представителя вида Homo sapiens . Человеку необходимы длительные детство и юность [см. стр. 97] именно для того, чтобы у него успел сформироваться столь сложный и удивительный инструмент контроля, как мозг.

Именно поэтому не только при оргазме вырабатывается окситоцин; при кормлении ребенка он вырабатывается также в мозге молодой матери, укрепляя ее связь с новорожденным. У собак, которые смотрят на любимого хозяина, происходит в мозге выброс окситоцина. Эта молекула привязанности обладает поразительной химической и психологической властью.