Стив Брусатти - Время динозавров. Новая история древних ящеров

Млекопитающие.

Как вы помните, млекопитающие начали свое путешествие вместе с динозаврами, они появились в бурной и непредсказуемой Пангее более 200 млн лет назад в триасе. Но млекопитающие и динозавры пошли разными путями. В то время как динозавры победили своих ранних конкурентов-крокодилов, пережили конец триаса, а затем выросли до колоссальных размеров и расселились по всей земле, млекопитающие оставались в тени. Они научились неприметно выживать, есть разные виды пищи, прятаться в норах и незаметно перемещаться, некоторые даже научились планировать в кронах деревьев, а другие — плавать. Все это время они оставались маленькими. Млекопитающие, живущие рядом с динозаврами, были не крупнее барсука — статисты в мезозойской драме.

Однако в Нью-Мексико совсем другая история. Те тысячи окаменелостей, которые Том хранит в своей цепкой памяти, составляют ошеломляющее разнообразие видов. Некоторые из них — крошечные насекомоядные размером с землеройку, не слишком отличные от тех, что сновали под ногами динозавров. Другие — норные животные размером с барсука, саблезубые хищники и даже растительноядные размером с корову. Все они жили в начале палеогена, в пределах полумиллиона лет после удара астероида.

То есть через 500 000 лет после самого разрушительного дня в истории Земли экосистемы восстановились. Уже не было ни холодно, как при «ядерной зиме», ни жарко, как в теплице. Хвойные леса, гинкго и все растущее разнообразие цветковых растений снова устремились ввысь. Примитивные родичи уток и гагар кормились в озерах, а черепахи плавали, не обращая внимания на крокодилов, скрывающихся в воде. Но тираннозавров, завропод и утконосых больше не было, их сменило множество млекопитающих, породивших несметное число видов, как только им представилась возможность, которой они ждали сотни миллионов лет: открытая игровая площадка, свободная от динозавров.

Среди млекопитающих, найденных Томом и его командой, есть скелет существа под названием торрехония, размером со щенка. У него были длинные конечности, вытянутые пальцы, и оно наверняка выглядело, не побоюсь этих слов, милым и симпатичным. Жило оно примерно через 3 млн лет после удара астероида, но его изящный скелет не кажется неуместным в мире, который мы знаем сегодня. Легко представить, как оно прыгает через деревья, хватаясь за ветки тощими пальцами.

Торрехония — один из самых древних приматов, наш довольно близкий родственник. Яркое напоминание о том, что мы — вы, я, все мы, люди — имели предков, которые были там в тот страшный день, которые видели падающую с неба скалу, пережили жару, землетрясения и «ядерную зиму», перешли мел-палеогеновую границу, дожили до палеогена и превратились в древолазов вроде торрехонии. Еще 60 млн лет эволюции или около того в конечном итоге превратят этих скромных протоприматов в двуногих, философствующих, пишущих (или читающих) книги, собирающих окаменелости обезьян. Если бы астероид не упал, если бы он не запустил цепную реакцию вымирания и эволюции, динозавры, вероятно, все еще были бы здесь, а мы — нет.

Есть и еще более серьезное напоминание, еще больший урок, который можно извлечь из истории вымирания динозавров. Случившееся в конце мелового периода говорит, что даже самые доминирующие животные могут исчезнуть — причем внезапно. Динозавры существовали около 150 млн лет, когда пришел час расплаты. Они пережили немало трудностей, обзавелись суперсилами вроде быстрого метаболизма и огромных размеров, победили всех соперников и заполонили всю планету. Некоторые отрастили крылья, чтобы оторваться от земли; другие в буквальном смысле сотрясали землю с каждым шагом. Наверное, миллиарды динозавров по всему миру, от долин Хелл-Крика до островов Европы, проснулись в тот день 66 млн лет назад, уверенные в своем незыблемом положении царей природы.

А потом, буквально в мгновение ока, все кончилось.

Мы, люди, сегодня носим корону, которая когда-то принадлежала динозаврам. Мы уверены в своем положении, даже когда наши поступки кардинально меняют нашу планету. Мне становится не по себе, и одна мысль сидит у меня в голове, когда я иду по суровой пустыне Нью-Мексико и вижу, как кости динозавров вдруг уступают место окаменелостям торрехонии и другим млекопитающим.

Если это случилось с динозаврами, не случится ли и с нами?

Мой вклад в область исследований динозавров относительно недавний и относительно небольшой. Как и все ученые, я стою на плечах тех, кто был до меня, и мне помогают те, кто работает рядом со мной. Я надеюсь, из этой книги видно, какие интересные вещи происходят сейчас в палеонтологии.

Все, что мы узнали о динозаврах за последние десятилетия, связано с совместными усилиями и работой разнообразной группы замечательных людей во всем мире, мужчин и женщин, от полевых добровольцев и любителей до студентов и профессоров. Я не могу поблагодарить всех поименно и, без сомнения, не смог бы вспомнить множество важных людей, даже если бы попытался. Обращаюсь ко всем, чьи имена и истории появляются на этих страницах, и ко всем, с кем я работал: благодарю вас за то, что вы приняли меня в глобальное сообщество палеонтологов и превратили последние 15 лет моей жизни в такое невероятно путешествие.

Тем не менее о некоторых стоит сказать отдельно. Мне выпала невероятная честь учиться под руководством трех превосходных наставников: в бакалавриате у Пола Серено из Чикагского университета, в магистратуре у Майка Бентона из Бристольского университета и Марка Норелла во время написания кандидатской диссертации в Американском музее естественной истории и Колумбийском университете. Сейчас я понимаю, как мне повезло и каким же я был надоедливым студентом. Эти трое дали мне поработать над невероятными окаменелостями, возили меня на полевые и исследовательские поездки по всему миру и, самое главное, говорили мне, когда я нес совсем уж откровенную чушь. Я не могу не думать, что ни одному молодому исследователю динозавров так не везло по части научных руководителей.

Я работал со многими людьми, и большинство из них очень хорошие коллеги — палеонтологи, занимающиеся динозаврами, по крайней мере молодое поколение: все приятные люди и ладят друг с другом. Но некоторые перешли границу между соавтором и другом, и я хотел бы особо поблагодарить в первую очередь Томаса Карра и Тома Уильямсона, а также: Роджера Бенсона, Ричарда Батлера, Роберто Кандейро, Тома Чалэндса, Золтана Цики-Саву, Грэма Ллойда, Цзюньчана Люя, Октаво Матеуса, Стерлинга Несбитта, Гжегожа Недзвецкого, Дуги Росса, Матиаса Времира, Стива Вонга и Скотта Уильямса.

В моей карьере было много удачных поворотов, но самый заметный случился, когда я каким-то образом убедил Эдинбургский университет нанять меня, притом что я еще не защитил кандидатскую. Рэйчел Вуд была лучшим наставником, на которого может надеяться молодой преподаватель, и она до сих пор не дает мне платить за кофе, еду, пиво или виски. Сэнди Тудхоп, Саймон Келли, Кэти Уэйлер, Эндрю Кертис, Брин Нгвенья, Лесли Йеллоулис, Дэйв Робертсон, Тим О’Ши и Питер Матисон — лучшие начальники, всегда поддерживающие, но никогда не подавляющие. Джефф Бромели, Дэн Голдберг, Шаста Марреро, Кейт Сондерс, Алекс Томас и другие ребята сделали работу в Эдинбурге по-настоящему приятной. Ник Фрейзер и Стиг Уолш радушно приняли меня в свою компанию в Национальном музее Шотландии, а Нил Кларк и Джефф Листон — в большое сообщество шотландских палеонтологов. Одна из привилегий преподавателя — возможность самому быть научным руководителем у студентов, и через мою лабораторию уже прошло немало разнообразных и одаренных ребят: Сара Шелли, Давид Фоффа, Эльза Панчироли, Микела Джонсон, Эми Муир, Джо Камерон, Пейдж деПоло, Модзи Огунканми. Вы, наверное, и не представляете, как многому я научился у каждого из вас.