Георгий Гуревич - Пароль жизни

В одном советском романе описан такой эпизод.

Юноша — будущий врач — перевязывает мальчика-пастуха, попавшего под поезд. Вокруг в молчании стоят растерявшиеся свидетели. И когда наложен жгут, кровотечение остановлено, один из них подает юноше отрезанную ногу. Может быть, он думает, что и ногу надо прибинтовать. Юноша отталкивает его с раздражением. Экий чудак — дожил до седых волос, а не знает, что оторванную ногу нельзя приставить.

Почему же нельзя приставить?

В самом деле, почему?

Наивный вопрос?

К сожалению, есть еще простейшие на первый взгляд вопросы, на которые не могут ответить все ученые мира.

Поговорим об одном из них.

Вопрос такой: почему ворон ворону глаз не выклюет? Как отличает он, ворон, друга от врага? Как отличает муравей муравья-соплеменника от муравья-грабителя? Почему клетки в теле человека не поедают друг друга?

Мы, люди, видим глазами, узнаем знакомых по внешности, по голосу, по походке. А в ночной тишине, заслышав потрескивание сучков, часовой, кидает во тьму: «Стой, кто идет? Пароль?»

Щебет птичек в листве — это тоже пароль. И соловьиная трель — пароль своего рода. И писк птенцов в траве — пароль. Птицы узнают друзей по голосу, собаки — по запаху. Зрительная память у собаки не так сильна, пес может облаять знакомого человека, но, принюхавшись, успокоится. Есть пароль и у муравьев, охраняющих вход в муравейник, Ученые проделали такой опыт: выкупали муравья в соке чужих — обитателей другого муравейника. И беднягу не пустили в родной муравейник, сторожа растерзали его.

Животные — существа сложные, у них имеются органы чувств: если не глаза, так нос, не нос, так уши… А как отличают друзей от врагов существа примитивные, одноклеточные или, больше того, отдельные клетки организма?

Ближайший пример — наша кровь. Она густо населена. 25 триллионов красных шариков путешествуют по сосудам, разнося кислород. 25 триллионов! На всем земном шаре жителей в десять тысяч раз меньше, чем таких «почтальонов» в теле одного человека.

Тут же и охрана, «милиция» крови — белые кровяные шарики — лейкоциты. Это разновидность мечниковских фагоцитов. Они зорко следят за порядком, и как только появится чужак — вредоносная бактерия, — лейкоциты устремляются к ней, обволакивают и переваривают. Примерно также обволакивает и переваривает свою добычу амеба. Лейкоциты отчасти похожи на амеб. Недаром в прошлом веке до Мечникова их считали паразитами крови.

У лейкоцитов (и у амеб) нет ни глаз, ни ушей. Лейкоциты плавают в крови, с нервами не соприкасаются, стало быть, не могут получать от них непосредственных приказов. И тем не менее они совершают сложные действия — фиксируют, заглатывают… И, что самое важное, редко ошибаются, кого надо глотать. Часами толкаются они среди красных шариков, не пытаясь проглотить ни одного, но безжалостно набрасываются на всякого чужака.

Как же они отличают чужих? Точного ответа, к сожалению, пока дать нельзя. Можно только констатировать факт: лейкоциты отличают. Красные шарики, снующие с грузом, как будто знают какой-то пароль. Они как бы кричат на бегу: «Я свой, не трогай!» А чужая, проникшая в кровь бактерия в большинстве случаев пароля не знает, и «патруль» лейкоцитов разоблачает ее, задерживает и уничтожает.

Пожалуй, пароль нужен не только красным шарикам. Без него не обойдутся и стенки сосудов и клетки тканей. Ведь иначе лейкоциты спутают их с бактериями.

Могут ли лейкоциты переваривать свои клетки?

Да, могут и на самом деле иногда переваривают.

Красные кровяные шарики недолговечны: у человека, например, они живут три-четыре месяца, а затем идут на слом, образно говоря, «на переплавку». В этой переплавке участвуют те же лейкоциты — поедая и переваривая отжившие клетки.

Стало быть, у отработанного, ненужного более красного шарика организм каким-то способом отбирает пароль, а лишенный пароля становится беззащитным, его поедают в родном доме.

Есть животные, которые проходят в течение жизни метаморфоз (например, гусеница превращается в куколку, потом в бабочку). При метаморфозе некоторые органы становятся впоследствии лишними. Мечников и Ковалевский высказали обоснованное утверждение, что они поедаются фагоцитами. Все это говорит о том, что организм не только снабжает клетки паролем, но и умеет отнимать пароль, когда требуется. Вот еще один пример, но уже из другой области. Речь идет о голодании.

Опыты показывают, что животные при голодании могут потерять около половины веса, причем потеря происходит довольно равномерно (во времени). Здесь имеет место не только болезненное разрушение тканей, но главным образом питание организма за счет резервов.

Животное умирает, когда вес уменьшается вдвое, но при этом количество различных веществ в органах уменьшается по-разному. Жиры, например, исчезают почти полностью — до 97 %. По-разному теряют в весе и различные органы: печень — 53 %, мышцы — 30 %, легкие — 18 %, а сердце и мозг — меньше 4 % первоначального веса. Даже при длительном голодании организм до самого конца охраняет свой штаб — центральную нервную систему.

Пожалуй, без пароля, без целесообразной раздачи его не осуществишь такого расчетливого расходования материала.

Пароль нужен как самым примитивным, так и самым высокоорганизованным живым существам. Ни одно многоклеточное животное минуты не проживет без пароля. Ведь клетки тела питаются, всасывая пищу поверхностью. Лиши их пароля, они будут, возможно, уничтожать друг друга.

Впрочем, если вдуматься, пароль нужен и внутри каждой клетки. Допустим, клетка (амеба для примера) проглотила какого-нибудь микроба. Надо его переварить, расщепить его белки. Но тут же рядом свои собственные белки. Почему же пищеварительные ферменты расщепляют белки пищи и не трогают свои собственные? Выходит, что пароль нужен каждой белковой молекуле.

Пароль нужен каждой белковой молекуле, и каждая молекула, не имеющая пароля, подвергается нападению.

Лейкоциты не снисходят до погони за такой мелочью, как молекула. Для борьбы с чужеродными молекулами, например, токсинами (ядами), у организма есть особая система защиты — армия антител. Это особые белковые вещества, которые вырабатываются при чужеродном вторжений. Считают, что антитела несут на себе зеркальный отпечаток, слепок молекулярного рисунка токсина. Антитело можно представить себе как гипсовую маску, намордник для токсина. Антитело, слипаясь с токсином, как бы надевает этот намордник на врата. Токсин уже не может «кусаться», то есть отравлять организм.