Андрей Журавлев - Летающие жирафы, мамонты-блондины, карликовые коровы... От палеонтологических реконструкций к предсказаниям будущего Земли

А вот и другой знак, которые многие с удовольствием привяжут к потеплению: в устье реки Юдомы, недалеко от заброшенного десять лет назад гидропоста, в скальном обрыве торчит железный костыль, вбитый здесь в 1938 году. Костыль отмечает уровень реки в межень, то есть самый низкий. Сегодня же от ржавой шляпки до речной глади — добрых четыре метра. А ведь уровень реки находится даже выше привычного для последних лет. Когда-то по Юдоме поднимались пароходы, пусть и колесные, теперь же не каждый перекат преодолеет лодка с мотором. Уровень Лены, куда через Маю и Алдан несет воды Юдома, в июле — августе 2015 года, по данным Научно-исследовательского центра гидрометеорологии «Планета», падал на 5–40 сантиметров в сутки, из-за чего практически прекратилось судоходство на многих участках выше Якутска. Похожая ситуация сложилась на многих реках Южной Сибири, на Байкале, где начались ужасающие лесные пожары. Винят во всем, конечно, засуху и потепление.

Однако и эти катаклизмы ни с того ни с сего не случаются. Седиментологи Мартин Гиблинг и Нил Дэйвис из канадского Университета Далхаузи, изучая древние ландшафты, установили, что реки современного типа — полноводные, протяженные, с плавными излучинами-меандрами, глубокими руслами и обширными островами — появились лишь в середине каменноугольного периода (320 миллионов лет назад), когда на суше окончательно сложились лесные экосистемы.

Вырубка же лесов, которая в больших масштабах происходит именно на юге Сибири, поскольку ценные хвойные породы вывозятся в Китай (за 2014 год — 26,8 миллиона кубометров, только по официальным данным), закономерно ведет к обмелению сибирских рек, поскольку там расположены их бассейны водосбора. И к весенним наводнениям, когда талые воды, не сдерживаемые лесами, за считанные дни и часы скатываются с гор. То же происходит на Кавказе: вспомним наводнение июля 2012 года, унесшее многие человеческие жизни.

Сегодня глобальным фактором, наряду с геологическими и биотическими процессами, стало человечество — тоже вполне закономерный результат эволюции биосферы. К сожалению, темпы технического развития человечества намного (видимо, на сотни и тысячи лет) опережают умственное развитие людей. Название вида «человек разумный» — это всего лишь биномен, присвоенный человеком себе самому в соответствие с правилами зоологической номенклатуры, но отнюдь не научный факт. Масштабы наступления на природу, особенно на наиболее уязвимые и в то же время наиболее важные для поддержания существующего климата биомы, к которым, например, относится дождевой тропический лес (центр биоразнообразия, где сосредоточены тысячи еще не описанных видов), видимо, приняли необратимый характер. Леса вырубаются не столько ради древесины, сколько под посевы зерновых и масличных культур для производства биотоплива и пресловутого пальмового масла. Эти программы поощряются международными институтами, которые таким образом пытаются уменьшить зависимость развивающихся стран от экспорта пищи и топлива. Результат, несомненно, окажется обратным: уменьшение речного водосбора, обмеление рек и озер, засухи, гибель посевов, эскалация голода, миграционные ручейки, превращающиеся в бурные, все сметающие на своем пути потоки…

Почему же с таким упорством все беды списываются исключительно на потепление? Удобно: в потепление виноваты «все», то есть «никто», а не конкретные клептократы. Кто такие клептократы? Узнаем несколько позже. Пока же выглянем в окно и убедимся, что там продолжается ледниковый период…

Космическая таежная тишина застыла ледяной радугой, лишь чуть более бледной, чем ее влажная летняя сестра, и среди елового бурелома внезапно возникла ярко-рыжая гора. На мгновение показалось, что из леса, мягко ступая, вышел мамонт. Впрочем, чувства подвели совсем немного: на опушке стоял бизон — современник шерстистого слона, исчезнувший в Якутии много тысячелетий назад. Его темно-каштановый чуб, будто уложенный первоклассным кутюрье, поседел от изморози. Маленькие глазки, поблескивавшие из-под крутых рогов, внимательно разглядывали незнакомца, посмевшего встать на его тропе. Бык медленно повернулся и беззвучно пошагал по тонкому покрову мягкого снега, плавно огибая неожиданное препятствие. Попытка приблизиться к исполину успеха не имела — он, точно вымеряя дистанцию в семь-восемь шагов, но не прибавляя ходу, двигался к своей цели, в сторону реки Буотамы, где-то под толстым слоем льда впадающей в величественную как бизон реку Лену.

Принять Гурама (так звали бизона-одиночку) за мамонта — ошибка простительная: ведь он принадлежит к подвиду канадских лесных бизонов (Bison bison athabascae), являющихся самыми большими наземными млекопитающими умеренных широт. Они крупнее своего ближайшего сородича — степного бизона (Bison bison bison): масса лесных быков может достигать одной тонны против «всего» 750 килограммов у обитателя прерий.

Более 15 тысяч лет назад предки Гурама, все до единого, ушли из Якутии в Новый Свет. Пешком. Через Берингов мост. Так называют перешеек между Чукоткой и Аляской, на месте которого в нынешнее межледниковье бушует Берингово море. Палеонтологи считают, что последние бизоны доживали свой век в Якутии еще 5–6 тысяч лет назад, археологи указывают на кости этих парнокопытных, обнаруженные на стоянках средневековых охотников с побережья Байкала. На юге Сибири вроде бы встречаются даже наскальные изображения рогатых исполинов. Вывод напрашивается сам собой: люди их по всей Азии и истребили. Однако почему же в Северной Америке бизоны дожили до времен повального применения огнестрельного оружия, а в малонаселенной и ныне Восточной Сибири были выбиты охотниками, еще не знавшими пороха?

Как-то одно с другим не вяжется, а вот массовый исход горбатых быков в поисках лучшей жизни, глядя на Гурама, в одиночку разгуливающего в лютую стужу по тайге, представляется как наяву. И никакой хищник ему не страшен. На детский вопрос: «А справится ли стая волков или медведь-шатун с бизоном?» — хранитель питомника «Усть-Буотама» Семен Егоров с усмешкой отвечает: «Наш местный мишка ходит мимо, но в загон даже не заглядывает. А якутские волки — ни чета американским: если бы знали, как подступиться, давно бы уже с бизонами разобрались».

В Северной Америке первобытный бизон (Bison priscus ) 5–6 тысяч лет назад породил несколько подвидов. Есть предположение, что степной и лесной бизоны являются потомками разных волн эмиграции, причем предки «канадцев» прибыли туда последними. Поэтому этот подвид и сохранил черты первобытного бизона лучше. Однако генетики полагают, что все американские подвиды появились уже на месте. Для разрешения этих споров нужно привлекать ископаемый материал, такой, как генетические пробы шерсти, роговых чехлов и зубов с бизоньих мумий ледникового периода. Когда-то подвидов существовало больше: в Аппалачах жил пенсильванский бизон, на западе Скалистых гор — горный. Их истребили в XIX веке. Та же участь была уготовлена лесному и степному подвидам. Герой Америки Баффало Билл кичился тем, что за год расстрелял 4864 бизона. Степных гигантов спас индеец Бродячий Койот: именно у него правительство США выкупило стадо, расселенное в Йеллоустонском национальном парке.