Питер Уайброу - Мозг: Тонкая настройка. Наша жизнь с точки зрения нейронауки

Отдельно хочу поблагодарить Зою Паньяменту, моего литагента и старую подругу. Без постоянной поддержки, надзора, понимания и мудрых советов со стороны Зои я не смог бы довести дело до конца. Редактор Хелен Уайброу оказывала мне замечательную поддержку на ранних стадиях этого проекта, как и в моих предыдущих работах. В издательстве Norton мои попытки объединить научные данные и социальные размышления с самого начала были поддержаны Анджелой фон дер Липпе. Ее дело продолжила Эми Черри, которая сейчас является моим редактором в Norton. Она приложила свои многочисленные таланты как к усовершенствованию рукописи, так и к осуществлению процесса ее выхода в свет. Наконец, на финальной стадии производства мне очень помогала Бетси Макнили, чудесным образом превратившая мои громоздкие слайды и невразумительные подписи в понятные картинки, иллюстрирующие текст.

На научном фронте, в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе (UCLA), я особенно хочу поблагодарить Фози Фози, моего верного соратника и друга, а также многих других моих коллег, которые в ходе наших дискуссий не боялись выходить за общепринятые границы науки и делиться своими идеями. Отдельное спасибо за личный интерес и поддержку Джейн и Терри Семел (Институт имени Дж. и Т. Семел) – такие междисциплинарные связи обладают невероятной ценностью. Обретение мной разнообразного опыта, повлиявшего на мои ранние исследования, так же как и творческий отпуск, проведенный мной в Оксфордском университете, не стали бы возможны без Гая Гудвина, Джорджа Боуэна и Пола Мэддена, ректора Королевского колледжа. Особая благодарность Мэтью Нильсону из Бленхейма – благодаря ему у меня есть надежная гавань для размышлений и работы, в которую я постоянно возвращаюсь. И наконец, выражаю самую искреннюю признательность моим помощницам Трейси Альбери за ее постоянную поддержку и Шэрон Чавез, без доброго нрава и справедливых суждений которой все было бы далеко не так гладко. Шэрон вместе с Фози Фози дали мне необходимое для работы время.

Все мы живем в тени наших достижений.

Наш сложный, технологичный, насыщенный мир – порождение взрывного экономического роста {1}. Население Земли за последние полвека выросло более чем вдвое, однако объем мирового производства при этом увеличился почти в восемь раз. В развитых странах Запада беспрецедентный рост привел к невероятному увеличению объема промышленных товаров и рыночного разнообразия – соответствующие перемены особенно заметны в потребительском обществе США, страны, которая более ста лет была мировым коммерческим и экономическим лидером.

Этими особенностями современный мир во многом обязан рынкам капитала и духу европейского Просвещения – эпохи, для которой Америка стала Великим Экспериментом. Экономическое изобилие, которым мы сегодня наслаждаемся, подтверждает правомерность просветительского принципа личной свободы и идеи о том, что научный и технологический прогресс лучше всего достигается при работе человеческого разума в конкурентной рыночной среде. Современное, сильно пересмотренное понятие условий человеческого существования, которое теперь подразумевает подчинение природы и максимизацию экономического роста как источник личного благополучия, мы и называем прогрессом.

Со времен последнего оледенения, произошедшего около 10 000 лет назад, в период, который геологи называют голоценом, климат Земли оставался на удивление стабильным, и именно это постоянство отчасти обусловило доминирование человека на планете. Однако за последние двести-триста лет – фактически как раз с эпохи Просвещения – мы пережили культурную революцию, которая способствовала этому доминированию в большей степени, чем какой-либо другой фактор в истории. Человек, подстегиваемый неутолимым любопытством и обладающий исключительным умом, изобрел способы использования энергии ископаемого топлива {2}, смог на время вырваться из основанного на органике энергетического цикла живого мира и научился применять себе на пользу огромные природные ресурсы нашей планеты.

Не испытывающий недостатка в энергии человек обрел невиданное ранее богатство и здоровье: увеличилась продолжительность жизни, подавляющее большинство наших детей перестали умирать в раннем возрасте, в мире широко распространилась грамотность, а в развитых странах многие люди сегодня имеют возможность жить так, как раньше не снилось и королям. И это еще не все: по мере ускорения экономического роста {3}и снижения уровня бедности современный американский идеал материального прогресса сформировал новые устремления китайцев, индийцев и многих других развивающихся наций {4}. Как сформулировал Джон Статц из института Теллуса, «мы – глобальное общество потребления, балансирующее на грани изобилия».

А может быть, всем этим мы лишь привлекаем несчастья на свою голову? Постепенно мы стали обнаруживать, что сумасшедшая гонка за прогрессом порой приводит к неожиданным последствиям как для отдельных людей, так и для окружающей среды. Меньше чем за сто лет человечеству удалось заметно изменить геологию и биосферу планеты. Сомнительным знаком наших достижений служит то, что последствия некоторых из наиболее масштабных проектов теперь можно увидеть даже с космической орбиты – например, исчезающее Аральское море или огромные выработки нефтеносных песков в Северной Альберте {5}. И наконец, учитывая нашу зависимость от ископаемого топлива, стоит обратить внимание на очевидные доказательства того, что человеческие аппетиты играют значительную роль в изменениях климата {6}(таких доказательств все больше, последними стали суперураганы вроде «Катрины» и «Сэнди»).

В мире глобальной коммерции человеческое вмешательство внезапно стало заметно повсюду. Мы монополизировали экосистему планеты для наших собственных нужд и существенно нарушили ее баланс. Современный мир – новая планета Зземля (Eaarth), как ее назвал эколог Билл Маккиббен {7}, – стал принципиально отличен от той среды, в которой развился человеческий вид. Известный биолог Эдвард Осборн Уилсон {8}подсчитал, что биомасса семимиллиардного человечества, которую сегодня должна поддерживать Земля своими ресурсами, примерно в сотню раз превосходит биомассу любого из ранее существовавших видов крупных животных. Некоторые ученые говорят о том, что мы больше не можем изучать «естественную» природу изолированно от влияния человека. Они, вслед за лауреатом Нобелевской премии по химии Паулем Крутценом, считают, что мы вступили в новую геологическую эпоху, которую лучше всего назвать «антропоценом», – мы живем в эпоху человека. {9}