Виктория Уильямсон - Мы – это музыка. Как музыка влияет на наш мозг, здоровье и жизнь в целом

Чтобы уловить ритм, не обязательно иметь музыкальное образование или даже быть взрослым. Хенкиан Хонинг и коллеги продемонстрировали, что у новорожденных даже во сне проявляется различимая «подпись» мозговой волны в ответ на нарушение основного ритма {238}. В главе 1 мы увидели, как, измеряя реакции новорожденных на пропущенный удар, Хонинг применил подразумеваемый ритм, используя простые модели барабанной музыки. Существенное изменение в их «подписи» мозговой волны в ответ на пропущенный удар означало, что эти младенцы ощущали ритм, поскольку реагировали на его нарушение.

Хонинг провел еще одно исследование – со взрослыми макаками-резус, чтобы определить, проявляется ли в их мозгу подобная реакция на ритм. Оказывается, что макаки были чувствительны к основной временно́й организации музыки, замечая пропуски важных нот. Но их мозг не реагировал на пропущенный удар {239}. Похоже, некоторые наши ближайшие предки слышат музыку только на поверхностном уровне, не имея познавательного навыка распознания скрытого грува.

Очевидно, наши ближайшие родственники из мира животных не единственные, не имеющие способности или склонности двигаться в такт. Практически нет данных, что собаки и кошки, которые прожили с людьми тысячи лет и подверглись одомашниванию, реагируют на ритм в музыке спонтанно, без подсказок или предварительного обучения.

Но, как ни странно, отсутствие интереса к движению в такт музыке распространяется не на всех животных. Некоторые способны двигаться в такт музыке, причем это весьма странная компания: отдельные разновидности попугаев, певчие птицы, дельфины, летучие мыши, тюлени и слоны. Что у нас общего с этим пестрым набором созданий и что это может сказать о природе музыки и танца?

Наверное, самое знаменитое животное в музыкальной психологии – Сноуболл («Снежок»). Если вы о нем не слышали, это легко исправить: введите в свой любимый поисковик snowball dancing. Сноуболл – самец большого желтохохлого какаду (Cacatua galerita) , или какаду Элеоноры; он впервые привлек внимание ученых в 2007 году, когда попал в приют для птиц Birdlovers Only в Индиане, США. Попугая оставили там вместе с CD его любимых танцевальных песен. С тех пор Анирудд Патель и его коллеги много часов наблюдали за Сноуболлом, проводя научные эксперименты с его «танцами».

Исследователи взяли песню, которую, по словам бывшего хозяина Сноуболла, он любил больше всего (Everybody группы Backstreet Boys), и изменили ее скорость, создав версии на 20 процентов медленнее и быстрее оригинала. Затем сняли на видео движения Сноуболла, похожие на танец, обращая особое внимание на синхронизацию кивков его головы в такт музыке {240}.

Сноуболл не очень много двигался под самые медленные версии песни, но часто кивал головой под многие из ускоренных вариантов. Во всех случаях его кивки довольно хорошо совпадали с ритмом – несомненно, это была не случайность. Такой результат представляет собой замечательное достижение, учитывая, что попугай вряд ли раньше слышал свою любимую песню в таких вариантах.

Обнаружение подобной танцу музыкальной синхронизации {241}у птицы подсказывает, почему музыка настолько важна для ритуалов танца. Животные, которые, как Сноуболл, способны на синхронизированные движения в такт, активно используют связи между слуховыми и двигательными частями мозга, поскольку те обеспечивают способность издавать голосовые звуки и подражать крикам других животных. Эти факты приводят к предположению, что именно способность к вокальному подражанию, возможно, стимулировала развитие музыкальной синхронизации {242}. Гипотеза основывалась на отсутствии данных о спонтанной синхронизации с ритмом у животных, неспособных к подражанию. Правда, совсем недавно выявили довольно приемлемое отбивание ритма самкой шимпанзе Ай и самкой калифорнийского морского льва ( Zalophus californianus ) по кличке Ронан {243}.

Безусловно, прежде чем отбрасывать теорию вокального подражания как объяснение развития музыкального ритма, желательно получить больше данных о приспособляемых ритмичных движениях у неподражающих животных. И даже если вокальное подражание само по себе не может объяснить развитие музыкальной синхронизации, то, возможно, эту роль сыграло сочетание древних стимулов.

Подобно людям в древности, такие животные, как Сноуболл, используют вокальное подражание как необходимый элемент для ритуалов образования социальных связей и демонстрации; сюда также часто входит показ скоординированных движений. Сейчас для меня самое убедительное объяснение того, почему Сноуболлу и мне нравится двигаться под музыку, – то, что в прошлом выживание наших биологических видов зависело от координации звука и движения ради важных сигналов.

Эта теория приводит к интригующей идее, что музыка и танец формировались у людей параллельно, так как и голосовая коммуникация, и демонстрация движений стали для нас в какой-то момент истории полезными. Тесно связанные танец и музыка могли передать более впечатляющее сообщение, чем каждый из них по отдельности; это такие важные сообщения, как «мы – пара», «мы – группа», «мы вместе» и «мы сильны – так что берегитесь!».

Исследования животных подсказывают также историю происхождения связки музыки и танца, но нужно изучить собственное поведение, чтобы понять, как мы используем оба этих вида искусства и что они могут с пользой сообщать в современном мире.

У животных есть две главные причины соединять звук и движение – защита или образование пары; современные люди склонны предпочитать вторую. У людей все еще встречаются случаи ритуальных демонстраций, вызванных стремлением защититься: один из примеров – «хака», боевой танец и клич народа маори (второе название – «кa-матэ»); его применяет новозеландская команда по регби перед международными матчами. Характер современных конфликтов минимизировал необходимость в таких демонстрациях в целом. Но есть область, в которой музыка и танец никогда не выходили из моды, – романтические отношения.

Двигаясь, мы выдаем окружающим разнообразную информацию о себе: возраст и пол, состояние здоровья и спортивная форма. Из телодвижений можно сделать и более тонкие заключения – о нашем эмоциональном равновесии, правдивости и уверенности в себе. Все эти подсказки полезны человеку, стремящемуся к романтическим отношениям. Музыка помогает доводить подобную информацию, поскольку позволяет подать в выгодном свете свою способность двигаться в такт музыке и реагировать на выраженные в ней эмоции.

Джефф Лак и его коллеги из Университета Ювяскюля в Финляндии провели эксперимент, чтобы точно определить, сколько информации мы извлекаем из сигналов в танце {244}. Исследователи использовали технологию показа световых точек, когда на контуре тела человека закрепляются датчики, светящиеся на темном фоне. При этом наблюдатель видит лишь группу движущихся точек, распознавая в ней движения человека. Благодаря этому методу на мнение наблюдателя не влияют подсказки о привлекательности танцора.