Сергей Гагаев - Записки водолазного старшины. Взгляд зоолога-натуралиста

– Олег, как там дела, – спросил я.

– Нормально, тянет вовсю.

Трудно не поддаться животному чувству самосохранения и не стремиться высвободиться из плена скорее, не слушая доводы разума. Ведь этот древнейший рефлекс, как ни парадоксально, губителен в данном случае – активные движения только быстрее израсходуют воздух в аппарате, вот и всё. Но легко рассуждать об этом, находясь в полной безопасности. Попробуй-ка собраться и медленно, очень медленно высвободить вначале одну руку, а затем другую, зная, что над тобой ледовая крышка, а воздуха в обрез. Не торопиться, когда вся твоя обузданная дикая суть требует спешки. Выжидая и задерживая дыхание до темноты в глазах, когда каждая клеточка желает кислорода, сначала по камешку, разрывая грунт под собой, подобно кроту, прорыть неглубокий тоннель и выйти из ледовых объятий. Смог ли бы я так? Не знаю!

Когда «клипер» почти подошёл к катеру, Олег крикнул:

– Поднимается! – и начал быстро выбирать верёвку. Мы увидели жёлтые фрагменты скафандра примерно с глубины три метра от поверхности. Шеф вынырнул с шумом, как большой разноцветный тюлень, удерживая в правой руке крупный пурпурного цвета предмет, который бросил на дно лодки. Затем он взял из рук Олега пробоотборник для мейобентоса и скрылся под водой, чтобы спустя короткое время вынырнуть снова.

Морская звезда Henricia beringiana . Фото В. В. Потина.

Пока Шеф отдыхал, держась за веревочный леер и прислонившись к влажному борту, Олег передал нам морскую звезду пурпурного цвета, пятилучевую, всю в пупырышках и респектабельную, как член парламента. Виктор сбегал за линейкой, и мы её измерили. Она составила 20 сантиметров в поперечнике. Все очень удивились, потому что не ожидали встретить такой большой экземпляр. Впоследствии выяснилось, что звезда принадлежит к виду Henricia beringiana и встречается в морях Тихого океана, а для Арктики такая находка была необычной.

Тем временем Шеф с помощью знаков, понятных, вероятно, только ему и Олегу, попросил опустить раму, как стало понятно по следующим действиям и, переключившись на аппарат, ушёл под воду, окатив брызгами сидевших в лодке.

Закончив со снастями, мы с Виктором ещё раз рассмотрели звезду, и Слава сделал несколько снимков на цветную фотоплёнку. Потом подошли к борту, где стоял капитан и матрос, которого тоже звали Виктор. Олег покуривал «Беломор» и переговаривался с Борисом.

– Шеф устал, – сказал он, указывая на пузыри, поднимавшиеся почти непрерывно, – дышит часто.

– Ещё бы не устать, – согласился Борис, – он так тянул лодку, что я едва поспевал за ним.

После того, как Борис и Олег втянули Шефа в лодку и, отстегнув акваланг и пояс, сняли, наконец, «балду», мы увидели усталое лицо и слегка пьяные от переутомления глаза.

– Очень богатый участок. Звезду видели? – первым делом спросил он.

– Видали. Весь аппарат съел, – проворчал в ответ Олег, проверяя давление в акваланге. – Разве так можно! Почему на сигналы не отвечал? Я, было, собрался тащить.

– Я бы тебе вытащил! Дай лучше закурить, – Шеф с удовольствием затянулся папиросой.

– Не забудь, Александр Николаевич, – пробурчал Олег, гася спичку, – на берегу отдашь две.

Ни Олега и уж, конечно, Шефа никто и никогда не мог бы упрекнуть в жадности. Впервые столкнувшись с этим странным законом, зная, что и тот, и другой в обычных условиях одалживали друг у друга курево и раздавали папиросы каждому, кто хотел закурить, разумеется, я очень удивился и попросил Олега объяснить, почему так заведено. Но Шеф, находившийся рядом, опередил:

– Мы с ним давно договорились, что в море тот, кто стреляет, отдаёт за одну папиросу две. Только этот злодей постоянно наживается на мне, ведь у меня папиросы скорее кончаются.

Борис, облачившись в легководолазный костюм, с нашей помощью надел шлем и с предосторожностями был препровождён в лодку. Мы передали туда же акваланг. Олега сменил сын Шефа – Алексей, а место на вёслах занял «Наш Ильич». Он был молод, ещё студент, мы звали его так в шутку, и обладал удивительно лёгким характером. Его улыбку по утрам можно было принимать вместо лекарства от дурного самочувствия.

Пока мы помогали Шефу разоблачиться, лодка подошла к месту отбора и Борис, откинувшись назад, бултыхнулся в воду.

Пока Борис выполнял работу, мы рассматривали диковины, которые достал со дна Шеф. Не менее, чем пойманная звезда, нас удивили две крупные розовые актинии, с трудом поместившиеся в десятилитровом ведре. Каждая достигала более 15 см в поперечнике, а в высоту – около 10 см. Постепенно актинии раскрылись и выставили щупальца, очень похожие на пальцы новорождённого. Полупрозрачные тела морских анемонов были в действительности более прочными, чем казались и, трогая их поверхность, можно было убедиться в упругости и надёжности поверхностного покрова. В Арктике актинии – не редкость. Здесь встречается довольно много видов, достигающих самых различных размеров – от малюсеньких и невзрачных до внушающих уважение, вроде тех, какие попали к нам на палубу. Вначале мы отнесли их к роду Tealia , но в дальнейшем они были определены, как Actinostola callosa .

Тем временем в лодке произошло оживление – «Наш Ильич» вытащил раму и отвязал питонзы, бросив их на фанерное дно лодки. Далее Алексей помог поднявшемуся на поверхность Борису переключится на атмосферный воздух. Затем лодка, довольно медленно передвигаясь вдоль верёвки, подошла к месту последней на сегодня станции…

После того, как с водолазными сборами было закончено и все непосредственные участники этих работ были благополучно приняты на борт, мы отошли подальше от берега, чтобы протралить дно на глубинах от 15 до 20 метров и взять там же дночерпательные пробы. За время, пока мы стояли на якоре, ветер не потерял своей мощи, а может быть, даже несколько усилился. Из-за дрейфа катера и сильной волны нам долго не удавалось зацепить должное количество грунта лёгким пробоотборником. Но наше упорство в конце концов было вознаграждено и мы получили то, что хотели.

Шеф, несмотря на только что выполненную тяжёлую работу, принимал живейшее участие в палубных делах.

Участники экспедиции Виктор Владимирович Петряшев и Алексей Александрович Голиков. Фото В. В. Потина.

Он с такой силой тянул верёвку трала, что рядом с ним я ощущал себя слабосильным ребенком. При этом он во весь голос распевал шэнти с не совсем приличным текстом, чем привёл всех стоящих рядом в безудержное состояние веселья. Вскоре и Борис, переодевшись, поднялся на палубу, чтобы присоединиться к нам.