Игорь Акимушкин - И у крокодила есть друзья

А одна американская неядовитая змея, когда ее хотят схватить, скручивает заднюю половину тела штопором, а переднюю поворачивает красным брюхом вверх.

Поза у нее получается столь нелепая, что пропадает всякая охота приближаться к эксцентричной рептилии на расстояние, которое не может гарантировать надежной безопасности.

Жабы жерлянки тоже, когда их беспокоят, изгибаясь дугой, показывают красное брюхо.

Наш знакомый — скорпион угрожает, раскачивая над собой хвостом с ядовитым «наконечником», а пауки вздымают вверх одну или две пары передних лап и разевают пошире крючья — хелицеры, на которых внушительно дрожат капли яда. Иногда они делают небольшой скачок навстречу врагу.

Очень забавная угрожающая поза у американского скунса, или вонючки. Но она вызывает улыбки только у тех, кто не испытал на себе его оружия.

Скунс — миловидный зверек из породы куниц. Но не вздумайте его приласкать, если встретите в каком-нибудь парке, когда будете путешествовать по Америке. Эволюция наделила скунса оружием столь же необычным, как и эффективным: он, разворачиваясь тылом, брызжет желтой маслянистой жидкостью, которая пахнет так отвратительно, как ни одна вещь на земле! Плотная струя летит метров до трех-четырех и метко попадает в цель, хотя скунс стреляет, что называется, не глядя, потому что химические железы находятся у него под хвостом. Чтобы дать залп, он вынужден повернуться к мишени задом.

Основное вещество в химическом оружии [45] Недавно было обнаружено, что некоторые лесные клопы защищаются от врагов, подобно скунсу. скунса — этилмеркаптан. Человек чувствует его запах, даже если вдохнет 0,000 000 000 002 грамма.

Тот, в кого попала хоть капля скунсовой струи, не рискнет несколько дней показываться на людях, даже если хорошенько вымоется и переменит платье. Такой это стойкий запах. Ничем его нельзя заглушить. А собаки (слишком уж «нежное» у них обоняние!), обстрелянные скунсом, падают в обморок! И даже заболевают после этого: наступает отравление (правда, временное), как после газовой атаки.

Надежно защищенный от злых недругов, скунс никогда и никуда не спешит. Даже если его преследует стая неопытных гончих, он не ускоряет шага. Как только псы приблизятся до черты, дальше которой их подпускать уже небезопасно, скунс внезапно поворачивается к ним и посылает первый предупредительный сигнал: топает ногами. Потом поднимает хвост, но конец его еще полусогнут. Боевой «флаг» полуспущен.

Третий и последний сигнал обычно предшествует газовой атаке — хвост трубой поднимается к небу, взъерошивается весь. Это означает: «Беги скорее, стреляю!» Затем следует быстрый разворот и залп, который, даже если и пролетит мимо, «шибает в нос словно таран».

Малый, или пятнистый, скунс последний сигнал подает совсем необычно: встает на передние лапы — головой вниз, задними ногами вверх и наблюдает, приподняв голову, какое впечатление произвел на противника его акробатический номер.

У некоторых животных есть особые угрожающие позы, с которыми они выступают только перед противниками из своего племени и обычно на границах охотничьих участков в спорах из-за гнездовых территорий. Эти позы так и называют «пограничными». Они часто очень забавны.

Мы знаем уже, как колюшка грозит сопернику, посмевшему заплыть в ее территориальные воды.

Петухи в такого рода конфликтах с азартом клюют друг перед другом воображаемые зерна. Синицы поступают так же. Скворцы и журавли демонстративно чистят свое оперение перед самым носом врага, а шилоклювки и кулики-сороки делают вид, что очень хотят спать: до того, видите ли, им скучен и неинтересен вид этого нудного наглеца, требующего доли в их владениях. Они суют голову под крыло и приседают, имитируя позу, в которой обычно спят.

Действие это, конечно, инстинктивно и не выражает истинного презрения, хотя по странной случайности и в самом деле его напоминает.

Позы покорности особенно выразительны у щенков.

Многие птицы, безропотно ожидая удара, втягивают, как и запуганные люди, голову в плечи и моргают. Чайки, капитулируя перед сильным соперником, втянув голову, еще и тело сгибают, словно в униженном полупоклоне, а индюки прижимаются к земле.

Это действительно так: кроме прочих своих назначений, многим зверям он служит семафором или «мимическим» знаком, выражающим наряду с другими средствами настроения обладателя хвоста. Особенно выразительные хвосты у хищных и копытных зверей.

Собачий хвост весьма «эмоционален». Волчий тоже. Он лучше всяких слов разъясняет, чем зверь встревожен или обрадован.

Олени, антилопы, дикие свиньи семафорят хвостом об опасности. Поднятый вверх хвост означает: «Внимание, вижу (слышу) что-то подозрительное!»

Когда кабан спокоен, он постоянно крутит хвостом или держит его вниз. А как только почует угрозу, задирает его крючком вверх наподобие вопросительного знака, и все стадо настораживается.

У оленей и антилоп хвосты с внутренней стороны «подбиты» белой шерстью, и когда животные поднимают их вверх, взъерошивая еще и волосы на белом «зеркале» под хвостом, получается весьма заметный семафор. Но в отличие от поднятого семафора на железнодорожных путях он означает: «Стоп! Замри!»

Американская антилопа вилорог, почуяв недоброе, так распушает белую шерсть на обширном «зеркале», что весь ее зад выглядит пышным шаром. Вилороги за три версты замечают такие «шары» и сами, распушаясь, поднимают тревогу: «Внимание, опасность!» Весть эта эстафетой от семафора к семафору быстро облетает всю долину, где мирно паслись вилороги, и вскоре степь, пишет зоолог Слудский, «начинает пестреть как бы летающими в воздухе белыми шарами».

Тысячные стада горных скакунов бродят еще по саваннам Южной Африки. На спинах у этих антилоп большие белые складки сложены гармошкой. При тревоге скакуны растягивают свои «гармошки». Они белыми гребнями вздымаются над их спинами. А чтобы сигнал вознести повыше, скакуны прыгают метра на три над землей, и саванна приходит в возбуждение. Зебры и гну, страусы и буйволы, жирафы и слоны прислушиваются, принюхиваются и спешат подальше от того места, где машут «белыми платками» горные скакуны.

Наши джейраны и сайгаки тоже высокими прыжками и особой позой, которую они принимают в прыжке, подают сигналы тревоги. И даже когда стадо в поспешном бегстве перейдет от «слов» к делу, над бегущими животными все время то здесь, то там подскакивают встревоженные прыгуны, напоминая соседям о бдительности.

Всю осень и зиму серебристые чайки [46] Серебристые чайки гнездятся у нас почти всюду на озерах и морях, но особенно их много на севере, вдоль берегов Ледовитого океана. Зимой они улетают на побережья южных морей. живут стаями — вместе ищут разную живность на морских отмелях, вместе кочуют, вместе спят, когда застает их ночь.