Йозеф Аугуста - Великие открытия

Но сам Брум не был удовлетворен и продолжал исследования. В июне 1938 года Барлоу передал ему обломок черепа, в верхней челюсти которого оставался один коренной зуб. Брум сразу понял, что это что-то новое, отличающееся от плезиантропа. Барлоу рассказал, что получил обломок черепа от школьника Герта Тербланча, который жил недалеко от фермы Кромдрай. Брум немедленно поехал к мальчику. Не застав его дома, он отправился в школу, где прежде всего зашел к директору. Узнав, какое дело у посетителя к маленькому Герту, тот сразу вызвал ученика к себе. Герт выслушал его, улыбаясь, полез в карман брюк и вытащил оттуда четыре зуба. Брум сразу же установил, что два из них подходят к ячейкам челюсти. Герт повел Брума к месту находки у фермы Кромдрай и вручил ему хорошо сохранившуюся нижнюю челюсть с двумя зубами. Брум был очень доволен, но еще большее удовлетворение он испытал, когда ему удалось сложить из осколков почти целую левую сторону черепа и левую половину нижней челюсти со всеми коренными зубами. По остаткам резцов и клыков он легко установил, что зубы эти были небольшими. Теменной кости черепа не было — она давно развалилась. Этот череп существенно отличался от черепа плезиантропа. Лицо было более плоским, челюсти — мощнее, зубы — крупнее и крепче, что делало его похожим на черепа человекообразных обезьян. По форме зубов и сустава челюсти он очень напоминал человеческий. Брум был, уверен, что этот череп относится к совершенно новому виду, который он назвал Paranthropus robustus . Название означало, что в систематике новый вид стоит рядом с человеком (para значит «рядом»). Это был большой успех, хотя некоторые специалисты и считали, что нельзя описывать новые виды по неполному черепу. Но Брум не обращал внимания на голоса «завистливых недоброжелателей», как он их называл. Однако ему пришлось столкнуться кое с чем худшим, чем человеческая зависть. После окончания второй мировой войны Брум сумел получить финансовую помощь южноафриканских властей для продолжения своих исследований. Казалось, теперь уже ничто не сможет задержать дальнейшие работы. Однако радость была вскоре омрачена неприятным, почти оскорбительным письмом, которое Брум получил от Южноафриканской комиссии по охране исторических памятников. В письме сообщалось, что Брум может заниматься исследованиями только под надзором опытного геолога, без советов и разрешения которого ему запрещается производить взрывы в местах раскопок. Это распоряжение рассердило и обидело Брума, но он не сдавался, а защищался в соответствии со своим характером — энергично и страстно. Бюрократическая машина крутилась не так быстро, как ему хотелось бы. Он работал в Кромдрае уже три месяца, когда наконец пришло разрешение комиссии на проведение исследований. Едва прочитав его, он демонстративно прервал работу и перенес раскопки в Стеркфонтейн, где сделал важное открытие. Это было в апреле 1946 года.

И здесь одна находка следовала за другой. Брум обнаружил лицевую часть черепа молодого плезиантропа, шесть хорошо сохранившихся зубов, затем детский череп с несколькими молочными зубами.

17 апреля 1947 года вместе со своим ассистентом Джоном Тальботом Робинсоном он взорвал часть известнякового обрыва. Когда пыль улеглась и дым рассеялся, он увидел торчащий в отвалившемся при взрыве обломке и в самой скале череп. Брум тщательно препарировал находку и установил, что это хорошо сохранившийся череп, у которого отсутствовали только нижняя челюсть и все зубы верхней. После изучения оказалось, что череп принадлежал взрослой самке плезиантропа. Однажды сотрудники музея шутя назвали его «миссис Плез», и очень скоро это название распространилось в научном мире.

Сенсационные находки Брума значительно подняли его авторитет. Однако комиссия вновь ополчилась на ученого и добилась официального подтверждения своего первоначального запрета. Бруму пришлось временно прекратить работы в Стеркфонтейне. Лишь когда П. В. Ломдаард, профессор геологии Преторианского университета, выступил в поддержку Брума, а печать и общественность осудили нападки на исследователя, комиссия отменила запрет. Так Брум получил возможность сделать еще целый ряд замечательных открытий, важнейшим из которых была находка нескольких позвонков и почти полного таза, подтвердившая ранее высказанное мнение, что южноафриканские австралопитеки передвигались в вертикальном положении. Таз австралопитеков нельзя отнести ни к человеческому типу, ни к типу человекообразных обезьян. Он занимает промежуточное положение между ними [2] Таз австралопитеков по форме и строению все-таки ближе к человеческому. — Прим. ред. .

К этому времени относится еще одна важная находка. В 1947 году А. Китчинг, сотрудник Дарта, отыскал недалеко от Макапансгата заднюю часть черепа, близкую к человеческой. Уверенный, что рядом он обнаружил и остатки кострища, Дарт назвал существо, которому принадлежал обломок черепа, Australopithecus prometheus , желая подчеркнуть, что ему уже был известен огонь. Однако позже выяснилось, что остатки кострища не имели отношения к находке.

Между тем Брум начал раскопки на новом месте, около Сварткранса, примерно в двух километрах от Стеркфонтейна. Здесь он открыл новый вид парантропа, названный им Paranthropus crassidens , что значит «крупнозубый».

В 1949 году Брум уехал в Америку, и работу продолжил его ассистент Робинсон. Из нескольких его находок следует в первую очередь отметить челюсть, столь похожую на человеческую, что Робинсон назвал существо, которому она принадлежала, Telanthropus . Название это говорит о том, что данное существо достигло цели в процессе эволюции, стало человеком: telos означает «цель», a anthropos — «человек».

После возвращения из Америки Брум вновь принялся за работу, но ненадолго: 6 апреля 1951 года в возрасте 84 лет он умер. Не было, наверно, ни одного ученого-палеонтолога, который в день похорон Брума не вспомнил бы о нем с благодарностью, — ведь он очень много сделал для изучения происхождения млекопитающих и человека. Жизнь врача Брума, заполненная борьбой с превратностями судьбы, в конце концов увенчали признание и слава.

Остается досказать немногое. В июле 1959 года появилось сообщение, что в Олдовайском ущелье на севере Танзании попечитель музея в Найроби Л. С. Б. Лики и его жена Мэри нашли череп, который по ряду признаков близок к плезиантропу или парантропу, но во многом отличается от них и похож скорее на череп первобытного или даже современного человека. Самое интересное заключалось в том, что вместе с черепом этого примерно восемнадцатилетнего существа, которое Лики назвал Zinjanthropus boisei (Zinj — старое арабское название Восточной Африки, а Чарльз Бойз финансировал исследования Лики), были найдены также весьма грубо обработанные каменные орудия и, кроме того, кости грызунов, пресмыкающихся, птиц и детенышей крупных млекопитающих, явно представляющие собой остатки убитых и съеденных животных. Но если зинджантроп умел изготовлять каменные орудия, пусть даже самые примитивные, то он, вне всяких сомнений, принадлежит уже не к австралопитекам, а к более поздним человеческим существам, поскольку изготовление орудий — один из основных признаков человека [3] В 1960 году Л. Лики в том же Олдовайском ущелье, но на 60 сантиметров глубже обнаружил кости черепа, кисти, стопы и другие части скелета более прогрессивного существа, впоследствии названного Homo habilis (человек умелый), и отказался от своего первоначального мнения, согласно которому зинджантроп был творцом примитивных каменных орудий, а следовательно, древнейшим человеком. В настоящее время Л. Лики и его коллеги придерживаются мнения, что творцом этих орудий был Homo habilis — древнейший человек на земле, а зинджантроп представляет собой ископаемую человекообразную обезьяну, близкую к австралопитекам. . Некоторые исследователи выделяют из группы австралопитеков также и телеантропа, считая его примитивным человеческим существом.