Милан Даниэл - Тайные тропы носителей смерти

К сожалению, этот тип вируса не сохранился до периода расцвета арбовирусологии, когда были введены точные лабораторные диагностические методы. В распоряжении мировой контрольной лаборатории имеются типы, происшедшие от австралийских эпидемий 50-х годов.

В 1924 г. на Японию обрушилась страшная эпидемия энцефалита, унесшая 3800 человеческих жизней (общее количество больных достигало 6000). Японским микробиологам удалось выделить возбудителя болезни, он вошел в литературу под названием «вирус японского энцефалита В». Этот вирус переносится комарами из рода кулекс и вызывает тяжелые заболевания человека во всей Юго-Восточной Азии, включая южную часть советского Дальнего Востока.

Из истории открытия комариных арбовирусов отметим в хронологическом порядке еще те, которые каким-то образом касаются этой проблематики в ЧССР или же встретятся в нашем дальнейшем рассказе. К ним относятся вирусы восточного и западного энцефаломиелитов лошадей, открытые в США в 1931 и 1933 гг., вирус Западного Нила (выделен в Уганде в 1940 г., в ЧССР обнаружен у комаров и птиц в Словакии в 1974 г.), вирус калифорнийского энцефалита (выявлен в 1942 г.) и вирус Sindbis, найденный в Египте в 1955 г. (в Словакии был определен у птиц, полевого хомяка и квакающей лягушки). Для Центральной Европы особенно знаменателен год 1958-й, когда именно в ЧССР был выделен первый комариный вирус на этом материке.

Обширная и систематическая работа по изучению арбовирусов стала возможна главным образом благодаря сделанным в 1928–1930 гг. открытиям, показавшим, что макаки и белые лабораторные мыши восприимчивы к вирусу желтой лихорадки, введенному в их головной мозг. Так желтая лихорадка — эта гроза тропиков — послужила развитию целой научной дисциплины, поэтому познакомимся с нею поближе.

* * *

У желтой лихорадки много общего с малярией. Не только то, что и она подчас не на шутку ввязывалась в историю человеческого общества и отчасти сходна с малярией по эпидемиологии, но и то, что сходна с нею в некоторых клинических признаках; и не случайно из древнейших исторических сведений очень трудно заключить, о какой из двух болезней шла речь в том или ином случае и не шла ли речь о комбинации обеих.

Вот почему авторы расходятся и в определении самого старого источника. Некоторые склонны считать таковым запись от 1598 г. о гибели воинов Георга Клиффорда, графа из Камберленда, на острове Пуэрто-Рико. Однако обычно счет ведут от описания эпидемии на полуострове Юкатан в 1648 г.

В то время население Центральной Америки и островов Карибской области страдало от тяжелых, повторяющихся эпидемий, и именно тогда на острове Барбадос родилось и название болезни: yellow fever, или «желтая горячка»; так именовали болезнь английские врачи, а испанцы употребляли название vomito negro («черная рвота»). Среди английских моряков и солдат, больше всего и болевших ею, в обращении было название «желтый Джек».

Оба медицинских названия болезни выражают два главных внешних проявления ее. После тяжелого лихорадочного начала она переходит во вторую фазу: у больного появляются желтуха, кровоизлияния, и, если состояние не улучшится, наступает смертельный шок. К этому упрощенному описанию можно было бы добавить еще ряд сопутствующих признаков. Впрочем, так и делали до середины прошлого века, пока в 1848 г. д-р Нотт (Josiah С. Nott) в Алабаме не различил их, отделив таким образом желтую лихорадку от сходных болезней. Д-р Нотт вообще показал себя человеком прозорливого ума, он писал тогда: «У меня есть основания полагать, что в жизни насекомых существует в определенной форме специфическая причина желтой лихорадки». Жаль, что его идея, хотя в сущности своей и правильная, была весьма неопределенна и неясно выражена. Поэтому не удивительно, что она была предана забвению.

В XVII и XVIII вв. в странах вокруг Мексиканского залива и в Карибской области нередко возникали опустошительные эпидемии. Так, в 1780 г. инфекцией была истреблена военная экспедиция под командой капитана Горацио Нельсона, которой надлежало занять озеро Никарагуа и прилегающую территорию (здесь замышляли провести межокеанский канал). Из двухсот человек в живых осталось не больше десятка.

Не раз случались сильные эпидемии на Кубе. Но самой гибельной была эпидемия, уничтожившая французское войско, посланное Наполеоном под командованием своего родственника Леклера на Гаити для захвата Санто-Доминго, занятого повстанцами-неграми. 25 тысяч солдат Франции заплатили своей жизнью за эту авантюру. Трудно вообразить, как поражение французов от желтой лихорадки повлияло на историю колонизации Америки. Дело в том, что для Наполеона остров Гаити был не целью, а лишь базой и трамплином для новых завоеваний. Можно было бы здесь упомянуть и о ряде других военных авантюр. Желтой лихорадкой при этом заболевали прежде всего солдаты и моряки, прибывшие из Европы. Среди них и смертность была высокая, тогда как старожилам болезнь причиняла значительно меньший урон.

Ситуация не изменилась и в XIX в., когда в Новом Свете было зарегистрировано 56 эпидемий, из них 36 в Северной Америке. Общее у всех эпидемий было одно: они вспыхивали в городах, больше всего поражая вновь прибывших людей. Периферия и старожилы при этом почти не страдали. Исключением явилась эпидемия в Панаме, связанная с неудачей первой попытки прорыть канал, который бы связал Атлантический и Тихий океаны.

Французский инженер-предприниматель Фердинанд Лессепс, под чьим руководством был построен Суэцкий канал, по праву тогда пользовался почетом и уважением во всем мире. Поэтому никого не удивил его новый грандиозный проект: проложить через Панамский перешеек канал, соединив таким образом воды двух океанов. К тому времени от одного берега к другому по перешейку уже была проведена железная дорога, но это не шло ни в какое сравнение с водным путем, по которому могли бы свободно проходить даже самые крупные морские суда. Лессепс, конечно, был уверен в своих организаторских способностях и технических возможностях, когда в 1875 г. учредил «Компанию по сооружению Панамского канала». Через два года был собран первоначальный капитал, и можно было выкупить панамскую железную дорогу за баснословную цену — 25 миллионов долларов. Казалось, что уже устранены все помехи.

1 января 1880 г. началось строительство. В последующие 8 лет компания истратила на него около 300 миллионов долларов, и все-таки она приостановила работы, потерпела банкротство. Крах компании объяснялся, безусловно, и слишком беспечным поначалу расходованием денег, и взяточническими аферами, когда работы начали запаздывать. Главной же причиной фиаско была невозможность справиться с болезнями — малярией и желтой лихорадкой, — косившими работников.