Жан Дорст - До того как умрет природа

Но принятые правительством США меры по охране, включающие, в частности, и запрещение морской охоты 29, позволили восстановить поголовье котиков. В 1947 г. их насчитывалось более 3,5 млн., несмотря на непрекращающийся промысел, который велся теперь на научной основе, с учетом биологических особенностей этого вида (рис. 70).

Рис. 70. Увеличение популяций морского котика (Сallorhinus ursinus) на островах Прибылова в результате проведения мероприятий по их охране и установления регламентации их промысла. (По данным, опубликованным Кеньоном и Шеффером: Kenyon, Scheffеr, U. S. Dept. Interior, Fish and Wildlife service «Special Sci. Report-Wildlife № 12», 1954).На ординате дана численнпсть котика в сотнях тысяч.

Котики — полигамы. Как и у многих других видов тюленей, самцы-производители, захватившие первые места в стаде, завладевают в отчаянной борьбе с другими самцами гаремами самок, в среднем насчитывающими до 80—90, а иногда до 160 особей 30. Следовательно, можно заранее считать, что имеется много излишних самцов, существование которых вследствие огромной диспропорции между самцами -производителями и самками совершенно не обязательно для процветания вида. Эти самцы, называемые «холостяками», между первым и седьмым годом жизни собираются отдельно большими группами в ожидании, когда они достаточно повзрослеют и наберутся сил, чтобы померяться силами с вожаками гаремов. Среди этих самцов и можно производить изъятия. Их численность на сегодняшний день обеспечивает средний годовой промысел в 60 тыс. голов. Таким образом, прославленный мех и побочная продукция данного промысла делают колонии котиков, единственное богатство этих скудных островов, чрезвычайно выгодными с экономической точки зрения. С 1911 г. правительство США непосредственно «управляет» этим природным капиталом 31и организует на островах необходимые научно-исследовательские работы.

Этот пример вмешательства человека в сообщество животных — совершенно иного типа, чем в случае с наземными дикими копытными, о котором говорилось выше. Он показывает, что одни и те же принципы с соответствующими поправками приложимы к различным видам. Рациональная эксплуатация наилучшим образом обеспечивает животным продление жизни, а человеку — законную выгоду. Противоположный пример можно привести с промыслом котиков (Arctocephalus pusillus) у берегов Африки. Популяции этих южных видов ластоногих, некогда весьма многочисленные, были доведены хищническим истреблением до столь ничтожных размеров, что трудно надеяться, что за короткий срок они смогут достигнуть уровня, открывающего возможность хоть для какой-нибудь эксплуатации.

2. Птицы, дающие гуано

На примере птиц, дающих гуано, также можно увидеть, как человек может извлекать пользу из природных богатств, не нарушая биологического равновесия. Правда, в этом случае речь идет, скорее, не о воздействии человека на равновесие популяций, а в значительно большей мере о его покровительстве диким видам животных, продукция которых служит объектом эксплуатации (Dorst, 1956). Известно, что экскременты морских птиц, гнездящихся огромными колониями на морских берегах, образуют залежи знаменитого гуано с высоким содержанием азотнокислого натрия. Особенно славятся залежами гуано, в силу ряда очень сложных биологических и физико-географических факторов, северные побережья Чили и Перу. Эти побережья, несмотря на то, что они расположены в тропических широтах, омываются холодными водами (течение Гумбольдта), изобилующими планктоном и рыбой до такой степени, что океанографы упоминают волны, «черные от морских животных», и «пюре из планктона». Одной из рыб, водящихся здесь в изобилии, является анчоус (Engraulis ringens) — подлинный краеугольный камень морской жизни в течении Гумбольдта. Популяции анчоуса исчисляются в 10 млрд. особей, другими словами, его масса составляет примерно 20 млн. т. За их счет существуют многочисленные морские птицы, и в частности представители отряда веслоногих: бакланы, олуши и пеликаны. Три вида из них, далеко превосходящие по численности все остальные, являются главными производителями гуано: баклан (Phalacrocorax bougaivillii), олуша (Sula variegata) и пеликан (Pelecanus occidentalis thagus]. Эти в высшей степени «стадные» птицы образуют процветающие колонии на мелких островках, расположенных вблизи континента. Плотность их поселений значительна. Бакланы откладывают до трех кладок яиц, на квадратный метр, а так как каждая пара выводит в среднем двух птенцов, то, следовательно, на 1 м2 оказываются скученными 12 птиц. Все эти птицы обладают характерной особенностью — они откладывают свои экскременты прямо на местах своего гнездования, а так как Они гнезд не строят и к тому же на побережье Перу никогда не бывает дождей, то их экскременты в конце концов образуют пласт, который с каждым годом становится все толще и толще.

На островах, расположенных вдоль побережья, птицы гнездятся с давних времен, и поэтому гуано накапливалось там вплоть до прошлого века слоями толщиной метров 40. А между тем это удобрение использовалось еще в доколумбовы времена, когда строгая регламентация инков охраняла птиц — производителей гуано. Гарсиласо де ла Бега в «Королевском комментарии», вышедшем в 1609 г., сообщает, что «во времена королей инки так заботились о сохранении этих птиц, что, когда они сидели на яйцах, никому под страхом смерти не разрешалось появляться на островах, где они находились, чтобы не пугать их и не вынуждать покидать свои гнезда, а тем более не убивать их ни на островах, ни за пределами островов также под страхом смерти». К сожалению, в середине прошлого века миром овладела подлинная «лихорадка гуано», вызванная высокой ценностью этого удобрения. Целые флотилии прибывали за этим продуктом, который многочисленные армии азиатских кули добывали открытым способом в настоящих копях. Подсчитано, что в период с 1851 по 1872 г. только с островов Чинча, одного из основных центров гнездования, было вывезено около 10 млн. т гуано, причем первоначальный его фонд не превышал 13 млн. т. С 1848 по 1875 г. в Северную Америку и Европу было вывезено в целом 20 млн. т гуано.

Эта лихорадочная эксплуатация сопровождалась полным уничтожением птичьих колоний: сбор велся круглый год, даже в период гнездования, и рабочие не останавливались перед тем, чтобы уничтожать птиц ударами палок — для «забавы», как писали путешественники того времени,— собирали их яйца и отправляли целыми бочками для различного промышленного использования.

Таким образом, первоначальный запас гуано, который уже больше не восстанавливался, был быстро уничтожен. За сезон 1909/10 г. было собрано всего 23 тыс. т. Поэтому ввиду серьезной угрозы, нависшей над экономикой Перу, правительство приняло строгие меры и поручило управление этими природными богатствами обществу «Компания гуано» (Compafiia administra-dora del Guano), основанному в 1909 г. Первые мероприятия были направлены на то, чтобы установить абсолютную защиту мест гнездования, и вскоре колонии птиц были восстановлены. Однако соотношение между видами было уже нарушено: на первом месте по численности оказались те виды морских птиц, которые лучше всего мирились с присутствием человека. Так, баклан занимает большую часть наиболее удобных для гнездования территорий и составляет 85% общего числа птиц, производящих гуано, количество которых исчисляется примерно в 15 млн. особей. Теперь гуано эксплуатируют в темпе, обеспечивающем сохранение колоний. Ежегодно на почву птицами отлагаются слои гуано толщиной 7—10 см, а иногда и больше. Годовая продукция гуано непрерывно возрастает, и уже в 1953 г. она достигала 255 тыс. т.