Пэт Уильямс - Уолт Дисней. Преврати свою жизнь в магию [litres]

Еще большим кошмаром, чем Страна фантазий, оказался для строителей Томорроуленд. На начальном этапе возведения парка основное внимание уделялось Главной улице, Стране приключений, Западной земле и Стране фантазий. С ними возникло столько сложностей, решение которых стоило таких больших затрат, в том числе и финансовых, что сил и средств на Томорроуленд просто не осталось. Осенью 1954-го Фаулер предложил Уолту: «Давай повесим табличку “Идут строительные работы” на входе в аттракцион». Разумеется, Уолту такая идея пришлась не по душе. Однако Фаулер сумел привести убедительные аргументы, так что Уолт согласился: Томорроуленд откроется позже.

Впервые я побывал в Диснейленде в компании одного из самых талантливых, самых выдающихся деятелей искусства нашего времени – Чарльза Лоутона. Ни один день в моей жизни не был наполнен таким весельем и отменным юмором. Мистер Лоутон непростой человек, у него пытливый ум и острый глаз. Между тем, в Диснейленде он увидел (а я обнаружил) огромный простор для воображения. Такого места в нашей стране еще не бывало. Да, Дисней совершал ошибки, а какой художник их не совершает? Но попав в струю, он действительно летит.

Но в январе 1955 года Уолт передумал. Без Томорроуленда Диснейленд не будет полным. Так или иначе, но и Страна будущего должна открыться вовремя, пусть к ее строительству еще даже и не приступали.

Боб Гурр пришел в Диснейленд в 1954 году. До этого он год трудился инженером-проектировщиком на автомобильном заводе в Детройте. Его работа заключалась в создании всего, что перемещается на колесах. В ноябре 1954-го Боб прибыл на студию в Бербанке и направился в мастерскую, где механик Роджер Брогги представил ему «слегка потрепанного парня» по имени Уолт. Да-да, все верно, это был Уолт Дисней.

Гурр так вспоминает об этом времени: «Уолт собрал кучу народа на своей студии. Мы все были проектировщиками и дизайнерами, и нас наняли, чтобы сделать Диснейленд… А потом Уолт сказал, что парк должен открыться через восемь месяцев. Боже!»

Проектируя машины для «Утопии» в Томорроуленде, Гурр прибегал к тем принципам, которым он обучился в Детройте. Нарисовав эскиз, инженер должен сконструировать из гипса полномасштабную модель будущей техники, которую затем используют для отливки корпуса.

«Гипсовая модель весит около 400–500 фунтов, – рассказал мне Боб. – Я делал ее в гараже Джо Томпсона, преподававшего в Колледже искусства и дизайна Пасадены. Его студенты часто приходили помогать мне на волонтерских началах, что было очень кстати, так как деньги у Уолта почти закончились. В общем-то, “Утопия” почти полностью была построена благодаря бесплатному труду студентов.

Мы закончили с моделью, но она была такая огромная и тяжелая, что было не вполне понятно, как ее транспортировать. Я боялся, что глина треснет при перевозке. Нам нужно было одобрение Уолта, но я никак не мог придумать, как притащить эту штуковину на студию. Да, я в то время был новичком в Disney, так что мне и в голову не могло прийти, что такой важный человек, как глава компании, сам поедет в гараж. В итоге я пришел к Уолту и спросил его, когда привезти модель. А он ответил мне: “Ты что, собираешься везти ее сюда только лишь для того, чтобы я на нее посмотрел? Зачем?” “Ну, я подумал, у вас слишком много дел, чтобы ехать к нам в Северный Голливуд”. Уолт сказал: “Какая глупость. Мы будем там в течение нескольких минут. Поехали!”

Мы все забрались в «Кадиллак» Билла Коттрелла, зятя Уолта, и поехали в гараж. Уолт сидел рядом со мной, положив руку на спинку кресла. Обивка сидений была белой, ворсистой, и Уолт запачкал ею весь пиджак. Когда мы прибыли на место, Уолт тщательно осмотрел модель со всех сторон. Он даже посидел внутри, хотя гипс еще не до конца высох, так что он испачкался и им. Короче, костюм Уолта выглядел ужасно, но сам он был очень доволен и одобрил то, что мы сделали.

Я не помню, чтобы Уолт когда-нибудь вел себя заносчиво, как звезда. Он предъявлял много претензий к качеству продукта, это правда, но он вовсе не желал, чтобы люди сбивались с ног, пытаясь ублажить его самого. Все было в точности наоборот: Уолт старался сделать для нас все, что только было в его силах, он служил нам, а не мы ему».

Больше всего многие имаджинеры Диснейленда переживали из-за аттракциона «Судно Марка Твена». По закону подлости сам катер пришлось изготавливать в разных местах: 105-футовый корпус сделали на Tod Shipyards в Лонг-Бич, а три верхние палубы – в одном из павильонов студии Disney. Затем их привезли в Анахайм и соединили: как ни странно, все части конструкции идеально подошли друг к другу.

Без трудностей не обошлось и создание «Круиза по джунглям». Уолт и инженер-проектировщик Харпер Гофф планировали задействовать настоящих животных, однако эксперты отговорили Уолта, убедив его в нецелесообразности этой затеи. Животных в неволе содержать непросто, к тому же большинство из них днем спит. Тогда Уолт поручил команде специалистов по спецэффектам создать целый зоопарк, с птицами, обезьянами, львами, гиппопотамами, крокодилами и слонами.

Тем, какими натуралистичными и естественными в итоге получились эти искусственные джунгли, мы, прежде всего, обязаны дизайнеру Моргану «Биллу» Эвансу. «Деревья – живые, дышащие организмы, обладающие собственной индивидуальностью, – говорит Морган. – Они откликаются, реагируют на все, двигаются. Я вижу в этом жизнь».

В Диснейленде вы можете отправиться на Луну. Можете побывать даже в будущем! Диснейленд захватил воображение людей, потому что никто еще не видел ничего подобного. Он дарил незабываемые впечатления. Ведь это не просто выставка, а самый настоящий аттракцион, где все можно попробовать.

В работе над джунглями Эванс применил множество новаторских подходов. Например, он посадил несколько апельсиновых деревьев кроной вниз, превратив их переплетающиеся корни в экзотические стебли и ветки. Он прятал провода, колонки и пункты управления в листве и густых кустарниках. А его команде удалось опередить рабочих, прокладывавших шоссе, и спасти от вырубки несколько пальм и других взрослых деревьев. Годы спустя Уолт, подшучивая над Эвансом, сказал: «Нам не хватило денег, чтобы закончить весь дизайн “Круиза” перед открытием Диснейленда. Я попросил Вилла расставить таблички с латинскими названиями рядом со всеми его растениями… Конечно, Билл знает латинское название любого сорняка».

Незадолго до открытия парка художник-раскадровщик Арт Скотт оказался в самолете вместе с Уолтом. «Мы разговаривали, – вспоминает Арт, – и Уолт заметил: “Я попросил пилота – надеюсь, он не забудет – пролететь над Диснейлендом. Мне кажется, это будет ни с чем не сравнимое зрелище”. А затем Уолт посмотрел в иллюминатор и вдруг закричал: “Он сделал это! Он сделал это!” И он мне все показал: “Смотри, вот вокзал, а вон замок!” Он был так рад, так счастлив, словно маленький мальчик, увидевший свою любимую игрушку».