Кристиан Дэвенпорт - Космические бароны [Илон Маск, Джефф Безос, Ричард Брэнсон, Пол Аллен. Крестовый поход во имя колонизации космоса] [litres]

«Самой интересной мне казалась перспектива отправки людей в космос на дни и даже недели, – писал Аллен. – Я был бы счастлив оставить массовый суборбитальный космический туризм Ричарду Брэнсону и его Virgin Galactic. Но в орбитальном полете есть что-то несопоставимо более привлекательное – все равно как вернуться к Джону Гленну и его путешествию на корабле „Френдшип-7“. Это такой опыт, который далеко превосходит ощущения от шестиминутного суборбитального полета».

Ричард Брэнсон строил свой SpaceShipTwo для суборбитальных полетов, но и в его компании обсуждалось создание более мощного носителя, способного отправить людей на орбиту. К 2017 году Брэнсон и Аллен начали обсуждать возможность запуска такой ракеты с борта «Стратолонча» – и это могло бы стать удивительным воссоединением.

Их переговоры носили предварительный характер, но Брэнсон говорил по этому поводу: «Мы надеемся на успешное сотрудничество. На самом деле вышло бы очень мило: ведь мы начинали вместе, и было бы здорово закончить совместной работой».

Аллен начал вновь задумываться о пилотируемых космических путешествиях.

Аллен этого не исключал, но имел и собственные планы. Он думал не только о создании более надежного и эффективного способа запуска спутников. Огромные размеры «Стратолонча» позволяли самолету, словно истребителю, нести на внешней подвеске не одну, а целых три ракеты одновременно. Но и три ракеты были далеки от реальной грузоподъемности самолета. Аллен думал о многоразовом космическом челноке под названием «Черный лед», который мог бы совершать полеты к МКС, доставлять на орбиту спутники и приборы, а возможно, и людей.

Конечной целью была бы «работа в стиле авиалинии», только в космосе, мечтал Джин Флойд, главный исполнительный директор проекта «Стратолонч». «Можно сделать ракету в виде самолета, – говорил он. – Тогда у вас будет самолет, несущий другой самолет, полностью многоразовый. Не придется ничего терять, расходуется только топливо».

Это был бы космоплан, способный не только доставлять спутники на орбиту, но и оставаться там по крайней мере в течение трех суток, а еще его можно было бы запускать в сущности из любого места в мире. Но он находился пока в фазе проработки – рискованная идея из тех, что раздвигает границы, но может и не выгореть.

«Я хотел бы увидеть в нашем распоряжении полностью многоразовую систему и использовать ее еженедельно, если не чаще, в режиме авиалинии», – говорил Аллен, сидя в своем офисе в Сиэтле.

Возвращение к пилотируемым полетам он рассматривал как возможность где-то в будущем: «Если заразился идеей в эру „Меркурия“, то она, конечно, будет жить в глубинах сознания. Однако понятно, что в настоящее время большая часть космических стартов, за исключением миссий снабжения [станции], делается для запуска спутников. Такова реальность. И спутники исключительно важны для всего, от телевидения до передачи данных по всему свету. Вы можете получить данные из пустыни Калахари, ведь для этого есть спутник».

Брэнсон обрел конкурента в лице Blue Origin Безоса и радовался этому.

Тем временем Virgin начала вывозить свой новый SpaceShipTwo по имени «Юнити» – «Единство» – на испытательные полеты. Снова и снова самолет-матка WhiteKnightTwo поднимал космоплан наверх и сбрасывал на большой высоте над пустыней Мохаве. С каждым тестом пределы известных режимов расширялись, и вот уже компания была близка к тому месту, до которого дошла программа испытаний в 2014 году, прервавшись после разрушения аппарата в воздухе.

Испытания шли, и Брэнсон пел все ту же песню, что и многие годы до этого: первые полеты – уже буквально за углом. Они всегда были за углом. Брэнсон ждал полета уже дольше десяти лет. Возраст плейбоя приближался к семидесяти, и Брэнсон становился нетерпеливым – как и его клиенты.

«Я старею. Нам нужно поторапливаться», – говорил он.

Теперь он обрел конкурента в лице Blue Origin Безоса и радовался этому. Впечатления от космического туризма в двух исполнениях должны были выйти существенно разными – одно дело космоплан Virgin Galactic, а другое – более традиционная ракетная система Blue Origin.

«Думаю, немалое число людей захотят попробовать сначала одно, а потом и другое, – говорил Брэнсон. – Будет интересно посмотреть, где опыт пассажира доставит людям больше удовольствия».

Однако он высказался ясно на тот счет, что преимущество за ним: «Мы считаем старт в космическом корабле и приземление в том же самом корабле на колеса тем опытом, который люди предпочтут паре других рассматриваемых вариантов. И нам хотелось бы увидеть, правы ли мы в этом отношении с точки зрения потребителя».

К февралю 2017 года SpaceX оправилась от взрыва и вновь обрела самообладание и мужество. 19 февраля она подвергла боевому крещению стартовый комплекс 39A в первый раз после того, как с него перестали летать шаттлы. Долго молчавший старт вернулся к жизни, отправив в огненный полет «Фолкон-9» с грузом для космической станции.

Месяцем раньше компания объявила, что нашла причину взрыва: никакой не выстрел из ружья, а проблема с баллоном под давлением внутри кислородного бака второй ступени. Бак деформировался, и переохлажденный жидкий кислород скопился в его мотаной оболочке. От разрыва отдельных волокон или их трения проскочила искра и произошел взрыв.

Федеральная авиационная администрация исключила диверсию в качестве причины и дала SpaceX разрешение на последующие пуски. Маск признал случившееся самострелом и заявил: «Нам потребовалось много времени, но мы смогли воспроизвести отказ. Однако он также указал нам на то, что диверсию следует рассматривать как реальную угрозу, и мы усилили безопасность». (Через несколько месяцев съемочная группа CBS из шоу Стивена Колберта, сопровождаемая представителями Boeing, расположилась за воротами, наблюдая за работами SpaceX на площадке 39A. Компания Маска вызвала службу безопасности, которая остановила гостей, опросила их и заставила показать документы, прежде чем разрешила ехать дальше.)

Не сумев доказать злого умысла во взрыве ракеты, SpaceX двинулась вперед, уверенная, что сможет перенести новую неудачу – хотя два взрыва и нанесли удар и по финансам компании, и по ее репутации.

«У нас есть деньги на банковском счете и нет долгов, – говорила Гвинн Шотвелл на пресс-конференции в те дни. – Так что с финансовой точки зрения у компании все в порядке. Трудно, однако, заработать деньги в году, когда у тебя произошла авария. Не буду никого дурачить и признаю: прошедший год вышел для нас болезненным, да и 2015 год тоже, честно говоря. Однако это вовсе не делает нас нездоровой или не преуспевающей компанией. Безусловно, мы способны перенести еще одну неудачу. Наша неготовность к ней означала бы только одно: я плохо делаю свою работу».