Пол Винья - Эпоха криптовалют. Как биткоин и блокчейн меняют мировой экономический порядок

Но что случится, если мощный конгломерат майнинговых пулов сосредоточит-таки в своих руках достаточный вычислительный ресурс? Он сможет сформировать блок мошеннических транзакций, а затем не менее мошенническим путем верифицировать его. А поскольку они будут выигрывать больше половины блоков, то смогут удлинять незаконную ветвь блокчейна, которую другие майнеры сочтут легитимной только потому, что она окажется наиболее длинной.

Сайт coinometrics.comутверждает, что летом 2014 года стоимость майнингового оборудования и электроэнергии, необходимой для организации «атаки 51 %», достигла 913 миллионов долларов [182]. Это очень дорогостоящая затея, но существует способ сократить затраты: объединение в майнинговые пулы. По сути дела, майнинговые пулы вплотную подошли к отметке в 50 % вычислительного ресурса – в июне 2014 года пул GHash.IOобнаружил, что его доля в совокупном вычислительном ресурсе в течение месяца колеблется между 40 и 50 % [183]. Поскольку каждый пул использует свои хешинговые возможности консолидированно, то и подтверждать транзакции он может как единая группа. В результате вся его вычислительная мощь оказывается в руках администраторов программного обеспечения пула, и это вызывает понятное беспокойство в среде биткойнеров. Такие лидеры биткоинового сообщества, как тот же Андресен, пытаются побудить людей присоединяться к новым одноранговым пулам, которые через децентрализованную сеть передают полномочия подтверждения достоверности транзакций отдельным майнерам, отобрав их у администраторов пулов. Но в крупнейших пулах, как правило, существует авторитетный лидер-основатель, и лишить его полномочий очень сложно. Более того, менеджер пула GHash.IO под ником CEX.IO предлагает весьма привлекательные условия с нулевыми комиссионными, пытаясь сохранить и развить оба направления бизнеса своей компании: обмен криптовалют и услуги облачного майнинга.

Но и это еще не все плохие новости: ученые-компьютерщики из Корнеллского университета Иттай Эйал и Эмин Гюн Сирер недавно продемонстрировали, что минимальная доля вычислительного ресурса, достаточная для такой атаки, составляет даже менее 51 %. В дискуссионной по характеру статье они показали, как меньшинство действующих заодно майнеров могут с успехом заниматься майнингом для личной выгоды, формируя секретную альтернативную ветвь блокчейна, неизвестную большинству участников [184]. При этом она растет быстрее, чем легальная ветвь добросовестных майнеров. Таким способом они заставляют остальных майнеров впустую тратить компьютерный ресурс на фальшивую ветвь, выигрывая больше биткоиновых монет, чем по справедливости приходилось бы на их долю, исходя из объема их вычислительного ресурса. Эта статья обескуражила многих в биткоиновом сообществе и в первую очередь, как сказал Сирер, «…наиболее горячих энтузиастов, которые и слышать не хотели ничего плохого о биткоине» [185]. Однако затем один энтузиаст биткоина, стремясь доказать ошибочность этой концепции, смоделировал ситуацию и выяснил, что Эйал и Сирер правы. После этого шум начал стихать. «Люди успокоились, а наиболее заинтересованные (вроде нас), видя, что биткоин выдержал испытание, пришли к выводу, что это был очень полезный опыт. Теперь люди понимают, что в условиях децентрализованной системы необходимо иметь встроенный в нее механизм поддержания равновесия, – говорит Сирер. – В протоколе не должно быть таких уязвимостей».

Таким образом, сообщество программистов, работающее с программами с открытым кодом, в настоящее время занято поисками дополнительных мер защиты от «эгоистичного майнинга» и «атаки 51 %». Честно говоря, никаких мошеннических проделок с тех пор не было, и не похоже, чтобы они случились – по вполне убедительной причине. Как писал Накамото, «…если какой-нибудь энергичный мошенник сумеет аккумулировать больше вычислительного ресурса, чем все добропорядочные майнеры, перед ним встанет выбор: использовать его в мошеннических целях, повторно тратя свои биткоины, или генерировать с его помощью новые монеты. Вполне возможно, он решит, что играть по правилам гораздо выгоднее: это принесет ему больше монет, чем всякие трюки, не говоря уже о том, что трюки могут подорвать всю систему и обрушить его благосостояние» [186].

Иными словами, здоровый эгоизм не позволит кому-то, кто задействован в биткоиновой системе, уничтожить ее. По сути, пока еще короткая история биткоина показывает, что аналогичными мотивами руководствуются маломощные майнеры: им тоже выгодно поддерживать равновесие в сети. Некоторые члены майнинговых пулов, вычислительный ресурс которых приближался к показателю 50 %, выходили из их состава и присоединялись к конкурирующим пулам только ради поддержания принципов справедливости. Чтобы успокоить опасения относительно слишком большой концентрации вычислительного ресурса, CEX.IO периодически заявлял о том, что его майнинговый пул GHash.IO ограничит прием новых членов [187].

Но что, если плохие парни не заинтересованы в развитии и процветании биткоина? Что, если вся их мотивация сводится к обрушению устоявшейся системы, а не к получению прибылей от инвестиций в биткоиновый бизнес? Биткойнеры иногда называют это «атакой Доктора Зло», но отвергают наиболее часто встречающиеся примеры таких атак: террористическая организация, решившая ввергнуть западный мир в хаос; суверенная нация, возможно, Россия или Китай, чьей денежной системе угрожает биткоин; консорциум мультинациональных банков, стремящихся защитить свою монополию на платежную систему. При внимательном рассмотрении все эти угрозы выглядят как маловероятные. В итоге реализация всех этих сценариев возможна только в случае глубокой интеграции биткоина в традиционную систему, когда его катастрофа отразится и на ней. Но к тому времени расходы потенциальных злоумышленников будут намного превышать 1 миллиард долларов на каждый заказ на специализированные микросхемы ASIC и майнинговое оборудование, что, несомненно, привлечет к ним внимание. Тем не менее такая уязвимость существует. Фактически биткоин не имеет абсолютной защиты, и этот факт мог бы обеспокоить сверхосторожного корпоративного юриста, решающего, стоит ли компании связываться с этой криптовалютой.

Однако не только эти экстремальные сценарии вызывают опасения, что концентрация технической и финансовой мощи окажет неблагоприятное влияние на биткоин. По данным сайта bitcoinrichlist.com, на конец августа 2014 года 44 % биткоинов, находящихся в обращении, числились всего лишь за 1528 электронными адресами, причем на каждом из них находилось более 1000 биткоинов (или 507 тысяч долларов) [188]. Это менее 0,01 % от общего количества в 40,7 миллиона электронных адресов в биткоиновой сети на тот момент. Отсюда вывод: мы имеем дело с очень высокой и потенциально опасной неравномерностью распределения активов.