Внутренний Предиктор СССР - Достаточно общая теория управления

· либо же индивид, открыто не конфликтуя с Богом, что-то воспринимает несообразно или несоразмерно Объективной реальности или чего-то недопонимает в происходящем, а вследствие его неверия Богу его бессознательные уровни психики выдают ошибочную эмоциональную оценку происходящего, что в перспективе также не обещает индивиду ничего хорошего . Об обусловленности этой ошибочной эмоциональной оценки свойствами самого индивида речь пойдет несколько ниже.

Может последовать возражение в том смысле, что у разных индивидов одни и те же события, попадание в одни и те же обстоятельства, одно и то же сообщение вызывает разные эмоциональные проявления, что казалось бы и опровергает только что сказанное. Но это не так: речь шла об эмоциональных проявлениях у индивида, если даже и обратимо, то всё же пребывающего в человечном строе психики на каком-то продолжительном интервале времени, достаточном для того, чтобы сформировались его эмоции и настроение. Но кроме этого, у каждого индивида своя личностная предыстория, своя генетически обусловленная информация, которая и влияет на эмоциональность восприятия тех или иных событий.

Если же индивид находится на рассматриваемом интервале времени не при человечном, а при каком-то ином строе психики или психика его неустойчива и мельтешит, непрестанно и обратимо изменяя свой строй, то всё будет совсем не так.

Дело в том, что в человечном строе психики обеспечивается [201], при котором индивид “сам собой” пребывает в русле Вседержительности. Вне человечного строя психики, если и возможно говорить о каком-то единстве эмоционального и смыслового строя души, то это “единство” – во-первых, не ладное по отношению к Объективной реальности, а во-вторых, в нём имеет место конфликт между сознанием и бессознательными уровнями психики, а также и внутренние конфликты в самом бессознательном (и, как следствие, это влечёт его участие во внутренне конфликтной коллективной психике – коллективном бессознательном; иначе говоря, влечёт замыкание психики индивида на несовместимые, враждующие друг с другом эгрегоры).

И о вне человечного строя психики по существу можно говорить весьма условно, поскольку неладность этого “единства” проистекает из того, что эмоциональные проявления и рассудочно-интеллектуальные не соответствуют друг другу, если соотносить их с одной и той же объективной информацией, характеризующей жизненные обстоятельства или ситуацию, в которой оказался субъект .

Кроме того, разговоры на тему о том, что разным индивидам в жизни свойственны разные эмоциональные проявления в одних и тех же обстоятельствах, неуместно вести в отвлеченной от конкретных индивидов и конкретных обстоятельств форме: это было бы бесплодным абстракционизмом, только препятствующим пониманию существа рассматриваемых явлений психической деятельности всякого индивида.

Поэтому конкретно: ребенок радуется лику матери, склонившейся над колыбелью; солнечному лучику; первым в его жизни цветам и снежинкам; плачет, сталкиваясь со злом, обращенным даже не против него лично, хотя объективно , и потому ребенок не ошибается, реагируя на него так; радуется и смеётся в ответ на добро. Он плохо относится к сказочному людоеду и прочим злодеям и хорошо отличает в сказках добро от зла. А в детских играх их участникам довольно трудно найти добровольцев для исполнения роли отъявленных злодеев, даже понарошку. И если им не удаётся найти добровольца или уговориться, то игра протекает при участии в ней воображаемого всеми злодея, физически отсутствующего среди участников игры. Это – выражение нормального единства эмоционального и смыслового строя души. И оно преобладает в поведении большинства людей в их детстве.

Но детишки всё же ещё не состоявшиеся люди. Им с раннего детства свойственно не только это, но и разного рода заявления о себе, как о «пупе Земли». Проистекают они из того, что индивид раннем детстве живёт не на основе своего разумения, а на основе врожденных программ поведения, только осваивая культурное наследие и собственный генетически заложенный в него потенциал развития по мере открытия и освоения тех или иных способностей в процессе его взросления. Во всяком высокоорганизованном биологическом виде всякий детёныш иерархически выше всякой самки, в том смысле, что её инстинктивные программы поведения ориентированы на обслуживание детёныша в первое время после рождения. И эта общая для биосферы закономерность может проявляться и в жизни человечества при определённых особенностях культуры: если в обществе господствует животный строй психики, то когда в семье детей мало (1 – 2), то их детство – в смысле нахождения под всеобъемлющей инстинктивной обусловленной опекой родителей – растягивается до вступления в пору телесной взрослости и начала самостоятельной жизни (а подчас и до ухода родителей из жизни, когда “дети” уже сами становятся стариками), поскольку их родителям не на кого больше обратить свои инстинктивные программы заботы, пусть даже и обретшие в цивилизации какие-то культурные оболочки.

И если это так, то наступает расплата за неумение и нежелание осмысленно воспитать человеческого детёныша Человеком. Вот дети выросли:

· мать страшится подойти и сказать слово её повзрослевшему ребёнку, кровиночке;

· язык столетиями удерживает сыновнюю скотскую “мудрость” « гуртоми батьку легче бить» (“гурт” – синоним стада скота), что явно выражает животный строй психики, поскольку новый вожак “стаи” приходит из более молодых поколений, нежели сверстники прежнего вожака;

· “Ревизор” Н.В.Гоголя – прошлый век; по существу сюжета – общественная трагедия [202], в чём, начиная с 1905 г., убедились многие, смеявшиеся над собою же, над носимым ими же в себе злом; но не проходит и двух столетий, а целые залы и телевизионная аудитория по-прежнему бездумно и бессовестно смеютсяв ответ на россказни Райкина, Жванецкого, Мишина, Горина, Петросяна, Задорнова и прочих, хотя НЕЧЕМУ СМЕЯТЬСЯ: осмеянное зло не перестаёт быть злом .

После осмеяния зло не исчезает, а распространяется ещё активнее потому, что оно воспринимается смешным, но не ЖИЗНЕННО ВРЕДНЫМ. Осмеяние же даёт только эмоциональную разрядку для бездумных и беззаботных, но не ключи к разумению причин зла в обществе, и не даёт средств к его искоренению. И такие “сатира и юмор” по существу их – САМО —ЕДСТВО ОБЩЕСТВА ЧЕЛОВЕКОПОДОБНЫХ в прямом понимании этих слов; т.е. разновидность каннибализма.

ГЛАВНЫЙ ВРЕД ПОДАВЛЯЮЩЕГО БОЛЬШИНСТВА ПРОИЗВЕДЕНИЙ “САТИРЫ И ЮМОРА” СОСТОИТ В ТОМ, ЧТО ОНИ ПРОГРАММИРУЮТ ПСИХИКУ НА ЛОЖНУЮ ЭМОЦИОНАЛЬНУЮ ОЦЕНКУ ОСМЕИВАЕМЫХ ПОРОКОВ, которую далеко не всякий в состоянии сам исправить рассудочно интеллектуально.