Павел Теплухин - Матрица Теплухина. До и после первого миллиона

А иначе – могила с эпитафией: «Угас, не дожив до бамбука».

Надо получать от работы удовольствие, тогда успех гарантирован на сто процентов

Надо получать от работы удовольствие, тогда успех гарантирован на сто процентов. Причем понятно, что успех у каждого измеряется разными деньгами. У кого-то тысяча рублей в месяц – это успех, а у кого-то и миллион – не успех. У каждого своя планка. Здесь очень многое играет роль – и отношение к жизни, и отношение к своей роли в этой жизни, в этом мире.

У каждого своя планка

Но если человек занимается делом, которое само по себе интересно, и получает от этого удовольствие, то, как правило, у него есть все шансы. Успех не может не прийти, и он не заставит себя долго ждать.

С искренним уважением, Павел Теплухин

Долой Пиночета * Первая победа * Alma mater * Советский кандидат * Инвестиция в будущее * Туманный Альбион * Как я не стал министром финансов * Чек от Сороса * Как я не стал экономическим советником Островов Кука * Снова в Москве

У меня было обычное советское детство со всеми сопутствующими деталями – пионерскими лагерями, слетами песни и строя, сбором металлолома и так далее.

Помню, как я участвовал в пионерской акции по освобождению из пиночетовской тюрьмы лидера коммунистической партии Чили Луиса Корвалана. Пиночет его бросил в застенки, а пионеры СССР собрали тысячи подписей под петициями с требованием его освобождения. Не помню как, но нам с товарищами-пионерами удалось добыть телефонный номер тюрьмы, в которой содержался Корвалан. Мы стали звонить по этому номеру и… дозвонились! Более того, «пиночетовские палачи» позвали к телефону отважного узника, и он передал пламенный коммунистический привет пионерам СССР. Я хорошо помню, что этот звонок несколько сместил «точку опоры» в моем юном уме – как-то не укладывалось в голове, что кровавые палачи могут взять и так запросто позвать к телефону своего заключенного, которого, как писали в наших газетах, чуть ли не каждый день пытают.

Не скажу, что я сразу критично взглянул на окружающий меня мир, не скажу, что меня стали обуревать какие-то сомнения, но что-то все-таки изменилось. По крайней мере я понял, что не всему, о чем пишут в газетах, можно доверять.

я понял, что не всему, о чем пишут в газетах, можно доверять

Корвалана, кстати, Пиночет, в конце концов, обменял на советского диссидента. Главный чилийский коммунист потом приезжал в Москву и встречался с нами – произвел впечатление вполне довольного жизнью, преуспевающего и физически крепкого джентльмена.

Я учился во 2-й физико-математической школе Москвы. Думаю, никто не будет оспаривать моего тезиса о том, что в те годы это была лучшая школа Москвы. Наши ученики лидировали на всесоюзных и международных олимпиадах. Учили нас жестко, профессионально и очень требовательно. В силу специфики школы большинство моих одноклассников – «с испорченным пятым пунктом», а эта тема в те времена была очень болезненной, многие эмигрировали, проводы проходили чуть ли не каждую неделю.

Несколько лет назад мы собирались по поводу 20-летия выпуска. Из 38 моих одноклассников оставшихся в России можно было пересчитать по пальцам. Остальных разбросало по всему миру. Кто-то работает профессором в Гарварде, кто-то – в Стэнфорде, кто-то – большим программистом в Microsoft, в других крупнейших компаниях. Самые пытливые, способные, выдающиеся в то время молодые математики нашли себя, но, к сожалению, за пределами России.

Я мог рассчитывать только на себя

Закончив школу, я выбрал себе достаточно оригинальную специализацию – экономическую кибернетику: относительно новое направление, созданное на экономическом факультете МГУ. Поступить в МГУ было, разумеется, очень трудно – у меня не было ни блата, ни репетиторов, никаких преимуществ, которыми располагали многие абитуриенты. Я мог рассчитывать только на себя.

Отлично помню важнейший для поступления экзамен – устную математику. Экзаменатор увидела на лацкане моего пиджака значок 2-й школы и сразу предложила: «Отвечать по билету тебе смысла нет, понятно, что ты все это знаешь. Давай так – я тебе задам задачу, ты ее решаешь и получаешь „пять“. Не решаешь – извини, „четыре“.

Я самонадеянно согласился на эти жесткие условия, хотя понимал, что «четыре» – это недобор по баллам и автоматический призыв в армию через два месяца. Эта перспектива меня совершенно не устраивала, поэтому я решил идти ва-банк.

Я понимал, что то, к чему я готовился, оказалось ненужным, а нужно теперь совсем иное – решить нестандартную задачу

И вот задают мне задачу, условия которой я помню вот уже четверть века: есть один отрезок, который представляет собой длину гипотенузы, и есть второй отрезок, который представляет сумму длин двух катетов. Требуется: с помощью циркуля и линейки построить заданный этими параметрами прямоугольный треугольник.

Я решал эту задачу четыре часа. За это время успели ответить на свои билеты сотни абитуриентов, преподаватели успели дважды сходить на перерыв, а я все сидел и бился над своим заданием. Я понимал, что то, к чему я готовился, оказалось ненужным, а нужно теперь совсем иное – решить нестандартную задачу, используя собственные мозги и сумму технологий из алгебры, геометрии, тригонометрии, которым нас учили в школе.

И я решил эту задачу. Это была моя первая, но не последняя серьезная победа в жизни – не столько над окружающим миром, сколько над самим собой.

Экономика везде функционирует примерно по одним и тем же законам. Они помогают не только просчитать экономические процессы, но даже прогнозировать их. Я поступил на отделение экономической кибернетики – нового тогда направления в науке, перспективы которого в Советском Союзе были не очевидны.

Главным богатством нашего университета был преподавательский состав. Их имена до сих пор на слуху: Сергей Дубинин, будущий глава Центрального банка, а сейчас топ-менеджер РАО «ЕЭС России» читал курс международной экономики; Евгений Ясин – экономическую статистику; Леонид Григорьев знакомил с вопросами международной торговли; нынешний ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов читал историю экономической мысли; Гавриил Попов – экс-мэр Москвы – преподавал управление. Было много других выдающихся преподавателей. Большое везение – общаться с такими людьми.

Особенно ценным для меня всегда было общение с Евгением Ясиным – это, действительно, настоящий ученый, человек, отличающийся наличием собственной позиции, которая не всегда пребывает в русле «решений партии и правительства». Его идеи и предложения были небесспорны, но он умел их отстаивать, доказывать и бороться за них до конца.