Павел Теплухин - Матрица Теплухина. До и после первого миллиона

Полный индивидуализм, применительно к экономике, приводит к жесткой конкуренции. Жесткая конкуренция, в свою очередь, порождает высокую эффективность

Однако из низкой экономической эффективности «общинности» не следует, что она хуже индивидуализма. Существующие явления надо воспринимать такими как есть, ибо подеваться от них никуда нельзя. Российская общинность – это одна из «экзотических» особенностей нашего народа, поэтому ее надо воспринимать как данность. На данном историческом этапе общинность показывает себя менее эффективной по сравнению с индивидуализмом. Индивидуализм, однако, не всегда был лучшей формой существования личности и государства, и вовсе не обязательно, что он навсегда таковой и останется. Но последние двести лет индивидуализм работает эффективнее: экономический развал СССР – прямое тому доказательство.

Экономическая грамотность – это элемент общей грамотности; так, по крайней мере, относятся к ней на Западе. В СССР экономическая грамотность была сферой, доступ в которую имела узкая группа соответствующих специалистов. Массы в экономику не лезли – у них и без этого забот было более чем достаточно…

Экономическая грамотность – это элемент общей грамотности

Раньше, когда деньги были лишь средством платежа, мерилом ценностей в СССР был объем фондов. Сумел выбить фонды для своего предприятия, смог достать дефицит, значит – ты лучший! А не сумел выторговать подшипники для любимого завода – ты худший! Деньги при этом выполняли лишь учетную функцию, были системой измерения, но при этом – системой измерения очень странного свойства. Рубль в кармане металлурга и рубль в кармане члена Политбюро ЦК КПСС, при полной внешней идентичности, были совершенно разными денежными единицами, так как имели разное товарное наполнение. В этой связи всеобщая экономическая грамотность в СССР была не нужна, а в чем-то даже и противопоказана «широким народным массам».

Всеобщая экономическая грамотность в СССР была не нужна, а в чем-то даже и противопоказана «широким народным массам»

Сегодня, когда деньги вновь обрели свою первоначальную функцию, экономическая грамотность стала одним из самых важных и нужных элементов общей грамотности. Говорим: низкий уровень экономической грамотности, подразумеваем – низкий уровень подготовки к реальной жизни…

Я лично пострадал от советской экономики, а точнее, стал «жертвой дутого рубля» – денежной единицы, не обеспеченной товаром. Анекдотичная история на тему: «Счастье не в количестве денег, а в их покупательской способности».

Дело было так: в девяносто первом году я создал консультационную компанию под названием «Академия», которая была зарегистрирована в городе Таллине, столице Эстонской Советской Социалистической Республики. Очень мне понравился этот красивый город. «Академия» оказывала консультации различным предприятиям Советского Союза по переводу их на особую форму аренды с правом последующего выкупа. Была такая форма первичной приватизации. Это когда коллектив арендует предприятие у соответствующего министерства, а потом имеет право постепенно это самое предприятие выкупить. Это аналог того, что в Америке существует под названием ESOP (Employee Stock Ownership Plan) – народное предприятие – переходная форма собственности. Понятно, что по этому поводу существовало постановление правительства, юридически это было возможно. И мы ездили по всему Советскому Союзу и предлагали предприятиям переходить на эти самые новые отношения.

Профессиональные услуги «Академии» хорошо оплачивались, и мы зарабатывали очень много денег. По тем временам, ну просто очень много. Например, в сентябре девяносто первого года, когда среднестатистическая зарплата по стране была сто– сто двадцать рублей, я ежемесячно зарабатывал около двадцати тысяч рублей.

В общем, я, теоретически, на свою зарплату (официальную, с которой налоги платил) три «жигуля» мог бы ежемесячно ставить в свой гараж. Но это в том случае, если бы их можно было купить. Очень много «если бы да кабы», но куда денешься?! Тогда же в свободной продаже автомобилей не было! Вообще ничего не было, все по той же самой причине «неравномерной» товарной наполненности рубля.

Осенью 1991 года, заработав добрую «тонну» рублевого «неликвида», я уехал в Лондон. Денежки, проку от которых в туманном Альбионе не было никакого, я перед отъездом складировал в чемодан типа «кейс» и положил его под кровать.

Я был очень занят тем, что много зарабатывал

На рождественские каникулы я прибыл в родной СССР. Мои коллеги – «Гайдар и его команда» – к тому времени уже обосновались на Старой площади и активно занимались подготовкой либерализации цен. Как только я явился к ним с визитом вежливости, мне тут же было сказано: «Во-о, замечательно! Приехал! Ну давай, Павел Михайлович, – подключайся, работы невпроворот…» Я, разумеется, согласился и живо включился в этот «исторический процесс». А было это все в последних числах декабря 1991 года. До публикации постановления о либерализации цен нас натуральным образом заперли в офисе в целях соблюдения секретности.

Так мы и работали в совершенной изоляции от внешнего мира. И все было нормально, тем более что условия были на уровне – кормили-поили нас сытно и вкусно. И мы работали как ошалелые…

И вот, третьего января 1992 года, когда цены уже выросли в пять – восемь раз (!), нас выпустили «на волю». Я пришел домой и только тут вспомнил: «Елы-палы, а у меня же под кроватью чемодан с деньгами…»

Понимаете, я только тогда о них и вспомнил. Когда они уже превратились практически в фантики. Ну, может быть, не совсем в фантики, а почти, но – все-таки в фантики… А я не смог их потратить, потому что… уж слишком занят был. Теоретически, зная, что идет денежная реформа, либерализация цен, я, конечно, мог бы на них чего-нибудь там купить. Но вспомнил я об этом, когда было уже поздно.

Мы использовали наше серое вещество, решали конкретные задачи и получали от этого колоссальное, ни с чем не сравнимое удовольствие

Этот эпизод очень характерный, показательный. Да, я был очень занят тем, что много зарабатывал. Но вот если спросить: «Зачем это мне было нужно? Куда столько денег?» Четкого ответа у меня нет.

Просто мы использовали наше серое вещество, решали конкретные задачи и получали от этого колоссальное, ни с чем не сравнимое удовольствие. Может, это и есть самое главное? И когда мы говорим об оптимальной мотивации человеческой деятельности на пути к успеху, я думаю, что ответ нужно искать именно в этом направлении, а отнюдь не в черном «кейсе», пылящемся под кроватью…