Дмитрий Тихомиров - Русский бизнес за границей. Что? Где? Почем?

Еще иностранцам необходимо получать разрешение на работу – это $1 тыс. в год, с ним можно подать на годичную бизнес-визу, иначе придется каждые три месяца выезжать/въезжать в страну.

Или есть еще вариант – сделать совладельца членом семьи. К примеру, так поступил Грант Бабиньян, у которого в Бангкоке агентство недвижимости, а еще самый популярный местный русскоязычный журнал «Фаранг. ру». Редактирует «Фаранг» Алексей Ионов, в прошлом – руководитель отдела бизнеса офиса «Коммерсанта» в Петербурге (собственно, «Фаранг. ру» – единственный местный журнал, который продается, а не раздается: номер – 120 бат, полоса рекламы – 25 тыс. бат). У Нелли Елисеевой, хозяйки трактира «У Захаровны», замужем за тайцем внучка (ситуация для здешних мест исключительная, обычно все же тут иностранцы женятся).

Правда, здесь таится риск, и немалый: много иностранцев лишились денег и бизнеса, связавшись с местными девушками. У каждого в запасе масса подобных рассказов, западные форумы полны историй вроде: «Моя тайская жена оказалась такой стервой: пока даешь деньги – работает, перестаешь – зависает, как компьютер». В общем, ни для кого не секрет: белый человек, особенно мужчина, для местных-типичный «кошелек».

– Если решили открыть здесь дело, надо знать особенности местного менталитета, – продолжает Николай Селихов. – В Тае, чтобы успешно работать, необходимы местные, которые вас будут поддерживать, иначе сложно. К примеру, налоги тут взимаются зачастую на усмотрение вашего налогового инспектора. Можно раз в десять переплатить – доить будут все кому не лень.

Николаю повезло: его партнерами выступили хорошо знакомые тайцы, коллеги по прежней работе. «В Таиланде – клановая система: к примеру, когда мне надо заказать автобус, я могу обратиться только к брату или свату своего сотрудника, но зато и цена будет по-семейному хорошая», – продолжает он.

$1 млрд, ежегодно попадающий из России в Таиланд, идет прежде всего на покупку недвижимости. Крупных русских застройщиков в отличие от соседней Камбоджи на тайский рынок не пускают, но прикупить себе кусочек рая могут все. У Гранта Бабиньяна знакомый нефтяник купил 20 квартир по 50 квадратов каждая, 1 кв. м – $5 тыс. Сдача их в аренду приносит небольшой (5–8%), но стабильный доход. Сама недвижимость растет в цене на 15 % ежегодно, прогноз на этот год – 18 %. «Что интересно, в более развитом Таиланде недвижимость и земля дешевле, чем в соседних Камбодже и Вьетнаме, просто потому, что тут ее много, а там – дефицит, – продолжает Грант. – Где еще можно купить небольшую квартиру за $50 тыс.? А тут можно, даже у моря. Зимой ежедневно до 10–15 сделок заключают русские, на покупку кондоминиумов либо вилл у нас сейчас в работе десяток клиентов».

Как уверяет Олег, четверть всех покупаемых квартир в Паттае приобретается русскими. Такая же картина и на Пхукете – об этом как никто знает Алексей Терехов, руководитель отдела продаж крупнейшего местного девелопера Richmond Group. «Динамика цен на острове очень хорошая, выше, чем на материке: все же понимают, что предложение земли ограничено, а море – чистое и действительно бирюзовое, а не мутное, как в Паттае, – рассказывает Алексей. – Если еще пару лет назад наши виллы можно было приобрести по $370 тыс., то сейчас они стоят до полумиллиона, русские к ним проявляют активный интерес. А сдача их в аренду дает гарантированный доход до 8 %». Последнее предложение Richmond Group, к которому уже проявляют интерес в России, – продажа 168 га земли у моря под застройку на Пхукете. Цена – почти $60 млн.

– На Самуе один россиянин купил землю, планирует построить бунгало на 3,2 тыс. кв. м, инвестировав порядка $1 млн, – продолжает Алексей Ионов, – а что приличного в России можно построить на такие деньги?

Текст: Дмитрий Тихомиров

Эйфелева башня, Лувр, Лазурный берег, божоле нуво, открытый голубой мэр Парижа, а еще старая и упертая бюрократическая машина и одни из самых высоких налогов – все это Франция. «Французское правительство – это вор, забирающий слишком много денег!» – говорят недовольные французы, и этими думами мы с ними схожи. Может, поэтому крупный российский капитал во Францию пока не стремится, но зато мелкого и среднего предпринимателя этими напастями не испугать.

После революции 1917 года в Париже открылась масса русских ресторанов, благо эмигрантов было более сотни тысяч, и далеко не все из них были нищими, оставившими состояния большевикам.

– Мне тут звонят из нашего ресторана, кричат: «У нас сам Абрамович ужинает!» А я даже его в лицо не знаю, приезжаю, смотрю по чекам-точно, Абрамович. Чаевых официантке €200 оставил, она в месяц столько на чае не зарабатывает, – говорит Инна Казарян, вместе с мужем Георгием управляющая самым старым из русских ресторанов La cantine russe, в дословном переводе «русская столовая», – почаще бы заходил.

Впрочем, и так посетители как на подбор: за соседним столиком сидит гитарист-виртуоз Фредерик Белинский, потомок известного по школьной программе «неистового Виссариона», в стороне веселятся французы из кабинета министров, знаменитый скрипач Венгеров, когда в Париже, всегда в «Столовой»... При этом цены приемлемые даже для дорогой Франции и еще более дорогого 16-го парижского округа (весь Париж поделен на 20 округов, от цифры зависит социальный уровень его жителей): бефстроганов, который в меню еще Шаляпин ввел, – €25, салат оливье (который, кстати, во Франции называют salade russe) – €9, пельмени местной лепки – €15.

История заведения такова: в 1923 году переехавший в Париж Шаляпин основал консерваторию имени Рахманинова и при ней музыкальную школу, ученикам которой надо было где-то столоваться недорого и питательно, что в элитном округе сделать невозможно. Так в полуподвальчике появилась «Русская столовая», где за кухню отвечал бывший царский повар, а графини на общественных началах работали подавальщицами (официантками). В 2005 году пришедший в упадок из-за неумелого управления ресторан арендовали у графа Шереметьева, курирующего консерваторию, Казаряны.

– Теперь я принимаю заказы, разношу тарелки вместе с одной наемной официанткой, как графиня, – смеется Инна, в прошлом жена состоятельного украинского политика. – В Париже все – дело случая... Как-то приехала сюда отдыхать, в одном местном ресторане увидела его, – Инна машет в сторону Георгия. – Он пел «Как упоительны в России вечера», как не влюбиться?

15 лет назад Георгий Казарян выступал в одном сочинском ресторане, потом – в филармонии, оказался в 1988 году с концертами в Париже, «в России тогда был полный разброд – решил остаться».