Александр Соловьев - Знаковые моменты
- Название:Знаковые моменты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Соловьев - Знаковые моменты краткое содержание
Третья книга - сборник статей из рубрики STORY журнала «Коммерсантъ ДЕНЬГИ» - в отличие от первых двух обращается не к судьбам отдельных людей или компаний, а к событиям глобального масштаба, раз и навсегда изменившим уклад, традиции, сами основы существования целых обществ, стран и континентов.
Неудивительно, что весьма драматичную роль во всех этих историях играли деньги, причем порой самым неожиданным образом. Кто на самом деле разбогател на золотой лихорадке? Чьим экономическим интересам угрожал Павел I? Как быстро можно уничтожить весь Интернет? Ответы на эти и другие вопросы вы найдете в книге «знаковые моменты».
Повседневная жизнь обычно проплывает перед нашими глазами неторопливой чередой малозначимых событий и почти бессмысленной суеты. И мы не можем разглядеть за этой убаюкивающей вереницей банальностей уже тлеющего запала мощнейшего взрыва - революционных перемен. Они не происходят вдруг, процесс развивается подспудно, незаметно - особенно для современников, а затем практически в одночасье меняется парадигма, самая основа существования общества, государства, науки, культуры. Сопровождающие же их (кстати, не всегда) политические потрясения - революции, перевороты, бунты, восстания - лишь верхушка айсберга, зримое воплощение гигантского слома.
Третья книга - «знаковые моменты» (основанная, как и две предыдущие, на статьях, в разное время опубликованных в рубрике story журнала «Коммерсантъ деньги») - позволит вам наблюдать за такими глобальными драмами - как реально произошедшими, так и потенциальными - «с безопасного расстояния», не рискуя стать жертвой древнего проклятия «чтоб ты жил в интересное время».
Знаковые моменты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
В мае 1914 года престарелый император Франц Иосиф, дядя эрцгерцога, заболевает тяжелейшим воспалением легких. И вполне реальным становится восхождение на австрийский престол наследника, человека вполне определенных и в каком-то смысле революционных политических взглядов. Франц Фердинанд сделал наконец достоянием гласности свой план государственного переустройства Австро-Венгрии, который «положит конец многовековой приниженности славян в двуединой монархии». Государство должно было стать федерацией большинства ее народов, а не только австрийцев и венгров. В качестве цементирующих же выдвигались такие идеи, как верность Габсбургам, католичество и противопоставление себя соседям-конкурентам – Германии и России. При этом отношения с историческими монархиями Европы должны были быть достаточно дружественными, но ровными.
Союзников в осуществлении этого плана Франц Фердинанд найти не смог. Подавляющее большинство сильных мира сего от всей души желали ему неудач. Список его недоброжелателей настолько велик, что сравним, наверное, только с аналогичным списком применительно к Саддаму Хусейну.
Самое активное противодействие эрцгерцог встречал в родной Вене. Особенностью габсбургской монархии было несовпадение политического центра империи Вены и ее экономического центра – столицы Богемии Праги. Антагонизм между венской и пражской элитой был чрезвычайно силен. Производя 70 % промышленной продукции империи, почти всю ее сталь и оружие, богемцы вполне в духе эрцгерцогских реформ требовали большего участия в управлении страной. Венцы, естественно, этого не хотели и опасались, что породнившийся с видными чешскими аристократами эрцгерцог перераспределит теплые местечки австрийской госслужбы между своими родственниками и земляками: замок Конопиште, где эрцгерцог в основном и жил, находился недалеко от Праги. И Стефан Цвейг, к примеру, вспоминал, что венцы восприняли известие о гибели эрцгерцога абсолютно равнодушно.
Еще более люто эрцгерцога ненавидели венгерские дворяне, которых он хотел сделать равноправными участниками новой федерации. Человек, собиравшийся отобрать у мадьяр завоеванное во время революции 1848 года право угнетать румын, словаков и сербов, был в Будапеште форменной персоной нон грата.
Но и чешская элита по отношению к идее сильной Австро-Венгрии раскололась. Ее либеральная часть выступала уже не за усиление своих позиций внутри этой империи, а за выход из нее. Говоря о временах богемского короля Отокара Пржемысла, управлявшего и Богемией, и Австрией непосредственно перед первым Габсбургом Рудольфом, лучший друг Антанты Томаш Массарик многозначительно заметил: «Были мы до Австрии, будем и после нее». Действительно, перспектива отделить от слаборазвитой аграрной империи территорию, на которой производилось 70 % всей ее промышленной продукции, 90 % угля, 90 % стали, 100 % тяжелого вооружения, не могла не вскружить голову молодой чешской буржуазии. Поэтому богемские немцы, составлявшие как-никак 38 % населения провинции и панически боявшиеся чешского национализма, надеялись не на эрцгерцога и даже не на Франца Иосифа, а на Германскую империю. Именно в Богемии действовала партия пангерманистов, настроенная и проберлински, и антикатолически.
Еще больше врагов эрцгерцог нажил за границей. Практически как о решенном после его воцарения деле говорилось о вторжении в Италию с целью восстановления светской власти Папы Римского. Не исключено, что именно на эту операцию эрцгерцог спрашивал согласия у главного участника Тройственного союза кайзера Вильгельма во время встречи в начале июня 1914 года в Конопиште. Так что посол Италии в Вене Альдровани в своих мемуарах называл эрцгерцога открытым врагом Италии абсолютно заслуженно. Действительно, победоносная война против Италии, да еще под таким благовидным предлогом, могла решить множество проблем сразу.
Наставляя своего подчиненного, начальника австро-венгерского генштаба Конрада фон Гетцендорфа, эрцгерцог недвусмысленно предостерегал: «Если мы предпримем что-нибудь против Сербии, Россия встанет на ее сторону, и тогда мы должны будем воевать с русскими. Войны с Россией надо избегать». А вот Италия, дважды – сначала в союзе с Францией, а потом с Пруссией – наносившая удары в спину Австрийской империи, была прекрасным объектом для нападения. Австрийские генералы «выпустили бы пар», Антанта и Россия не полезли бы в конфликт между союзниками, а уж сомнений в победе Австрии над Италией в войне один на один сомневаться было смешно. Кстати, если в Белграде после известий о покушении на эрцгерцога был объявлен траур, то в Риме начались чуть ли не народные гулянья.
Впрочем, и сербская верхушка тоже не испытывала симпатии к Францу Фердинанду. Его явное предпочтение католичеству вкупе с достаточно агрессивными устремлениями на Балканах не внушало православным сербам ни малейшего оптимизма. А перспектива самой широкой автономии южных славян в рамках Австрийской империи резко снижала шансы на добровольное вхождение хорватов и боснийцев в будущую Великую Сербию.
Более того, в отличие от венценосного дяди, который отказался в свое время от покупки Сербии у князя Милана, дескать, своих сербов некуда девать, эрцгерцогу лишние славянские подданные были очень даже кстати. Опять-таки полная финансовая зависимость от французского капитала, заключенный в январе 1914 года военный союз с Россией и всевластие в стране террористов из «Черной руки» сильно ограничивали свободу действий сербской верхушки. Тем не менее премьер Никола Пашич честно попытался предостеречь эрцгерцога от поездки в Сараево по дипломатическим каналам, но услышан не был.
Крайне враждебно относились к идеям эрцгерцога и в Санкт-Петербурге. Ориентация России на союз с Францией и постоянная борьба за влияние на Балканах не давали двум государствам шанса на мало-мальски добрососедские отношения. И хотя эрцгерцог поддерживал хорошие отношения с Александром III, найти общего языка с его сыном Николаем он не смог.
Франц Фердинанд в общем-то не любил Россию. Но незадолго до смерти он приезжал в Санкт-Петербург и пытался лично объяснить последнему Романову, что «война между Австрией и Россией закончилась бы или свержением Романовых, или свержением Габсбургов, или свержением обеих династий». Николай, естественно, отмолчался. Но не молчали российские дипломаты и военные. Находящийся, по сути дела, на французской службе министр иностранных дел Извольский делал все, чтобы спровоцировать австро-российскую войну. Тем же занимались и в военном министерстве, в частности военный атташе в Белграде Артамонов.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: