Юрий Рыжов - Ignoto Deo [Новая религиозность в культуре и искусстве]

В качестве основной гипотезы исследования предлагается представление о новой религиозности как социокультурном феномене, возникающем во время перехода к постиндустриальному и информационному обществу и обладающем качественно новыми (по сравнению с предшествующим "традиционным" типом религиозности) особенностями.

Сложность и специфика изучаемого объекта (современная культура как система) и предмета (феномен новой религиозности) приводит к необходимости использования междисциплинарного подхода, синтезирующего различные системные представления и частные знания об одном и том же феномене. При этом превалирующим подходом к исследованию новой религиозности является социокультурный подход, подразумевающий понимание общества как единства культуры и социальности, образуемых и преобразуемых деятельностью человека.

Мы намеренно ограничиваем поле исследования современным периодом (ХХ - начало ХХI в.) развития западной культуры, частью которой считаем и культуру России. Особое внимание при этом будет уделено современному искусству (прежде всего - массовому), которое, с одной стороны, активно формирует новую религиозность, а с другой - само находится под ее влиянием.

Источниками нашего исследования являются как работы, в которых отражены концептуальные основания философских, культурологических, социологических и религиоведческих подходов к анализу новой религиозности в культуре и искусстве, так и результаты эмпирических исследований отдельных аспектов новых религиозных движений, ценностных предпочтений современного человека, социокультурной динамики в целом.

Надеемся, что знание основных особенностей новой религиозности может стать инструментом решения конкретных проблем, связанных с отношением современного человека к религии и искусству, культуре и обществу, выявить существующие в данной области конфликты и обозначить пути их разрешения. Также результаты исследования позволят углубить существующие теоретические представления о новой религиозности и наметить перспективы дальнейших исследований.

Автор выражает свою признательность фонду Э. Гагарина и сотрудникам Смольного Коллегиума (Санкт-Петербург), без помощи которых появление этой книги было бы весьма затруднительным. Хотелось бы также поблагодарить всех, принимавших участие в обсуждении отдельных частей исследования и высказавших ценные замечания и советы, учтенные в данной работе, прежде всего - В.Г. Безрогова, о. Вениамина (Новика), В.Э. Войцеховича, А.В. Гайдукова, В.И. Гараджу, В.П. Гриценко, А.С. Дриккера, К.Б. Ерофеева, Г.В. Иванченко, С.Д. Лебедева, К.Б. Соколова и В.Н. Яшина.

И главное, я глубоко признателен моим родителям, жене и детям за их понимание, терпение и помощь в написании книги.

Справедливое утверждение о том, что переживаемая нами эпоха является переходной, стало общим местом для многих современных как научных, так и популярных работ. И хотя, строго говоря, любая эпоха в той или иной степени является переходной (поскольку социокультурные изменения имеют место всегда, даже в самых консервативных обществах) [1] По Ясперсу, "величайшие явления в области духа в качестве перехода суть одновременно завершение и начало. Они составляют промежуточную стадию, нечто только на данном историческом этапе изначально истинное, чей образ неотвратимо остается в памяти людей, хотя ни повторен, ни воспроизведен быть не может. Величие человека, по-видимому, обусловлено подобным переходом. <...> Следовательно, основная черта истории состоит в следующем: она есть только переход" (Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991. С. 252-253). , уникальность нашего времени, похоже, ни у кого сомнений не вызывает.

Но одной констатации факта переходности недостаточно - необходимо также знать, хотя бы в общих чертах, определенные закономерности и направление культурных изменений [2] Например, Н.А. Хренов выделяет следующие "проблемные блоки", необходимые для анализа переходной эпохи: "1) изменения в отношениях человека к пространству и времени; 2) активизация мифа и архетипа; 3) культ творчества; 4) открытие логики "вечного возвращения; 5) эсхатологические переживания в истории; 6) активизация личности маргинального типа; 7) кризис коллективной идентичности; 8) автономизация видов искусства и "ренессанс" эстетических теорий синтеза" (Хренов Н.А. Социальная психология искусства: переходная эпоха. М., 2005. С. 71). , и, в конечном счете, их конечную цель (если таковая вообще имеется). Особенно ощущается необходимость в таком знании сегодня, когда в связи с радикальными трансформациями культуры и общества возникает необходимость в управлении и прогнозировании не только собственно социокультурных процессов, но и политических, научно-технологических, экономических и т.д. Плодотворное изучение феномена новой религиозности также следует проводить с учетом общего культурного контекста и динамики переходной эпохи.

Проблема социокультурного развития (и переходной эпохи, в частности) плодотворно исследуется в рамках нескольких основных моделей и парадигм, например: циклической, инверсионной, эволюционной и синергетической [3] Такая типология парадигм исторического времени, разумеется, не претендует на универсальность. "Среди подходов к динамике культуры представлены и линеарные модели (Даламбер, Дидро, Кондорсе, Вольтер, Конт, Спенсер, Фридмен, Ясперс, Фукуяма), и циклические, восходящие еще к Гераклиту и Платону (в новое время - Вико, Тойнби, Шпенглер, Кондратьев, Данилевский, Сорокин, Гумилев), и спиралевидные (Аристотель, Гегель, Вернадский). ХХ век неизмеримо расширил представления о социокультурной динамике" (Иванченко Г.В. Принцип необходимого разнообразия в культуре и искусстве. Таганрог, 1999. С. 88). . И хотя границы между ними иногда весьма условны, осмысление любых социокультурных фактов требует осознанного выбора исследовательской парадигмы.

Парадигма цикличности - одна из наиболее древних в истории не только науки, но и человеческой мысли вообще (идея "вечного возвращения" наблюдается уже в архаических мифах). "…С Платона и Аристотеля, Полибия и Сына Цяна, аль Бируни и ибн Халдуна, Дж. Вико и Ш. Фурье, У. Джевонса и Т. Мальтуса, К. Маркса и Ф. Энгельса они вошли в состав многих теорий эволюции природы и общества, не образуя, однако, самостоятельной научной школы. Первоначально преобладало представление о цикле как о замкнутом кругообороте одних и тех же повторяющихся процессов или явлений; однако постепенно утверждается взгляд на цикл как на спираль развития" [4] Яковец Ю.В. Школа русского циклизма: истоки, этапы развития, перспективы. М., 1998. С. 9. . В течение двух последних столетий идея цикличного развития получила разностороннее освещение; здесь можно назвать, прежде всего, концепции Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера, А. Тойнби и П. Сорокина.