Мишель Гельфанд - Почему им можно, а нам нельзя? Откуда берутся социальные нормы

Принцип Златовласки применим и к решениям в прочих жизненных областях. Что лучше – иметь много вариантов выбора или всего парочку? И снова – ни то ни другое. Отсутствие вариантов выбора может быть проблематичным. Многие десятилетия исследований показывают, что определенная степень личной автономности позволяет с высокой вероятностью говорить о благополучии человека. Однако, хотя это не выглядит очевидным, очень проблематична и другая крайность – наличие слишком большого выбора.

Чтобы понять, почему это так, представьте, что вы ходите по супермаркету и натыкаетесь на прилавок, где можно попробовать целых тридцать сортов джема. И сколько же из них вы попробуете? А сколько купите? Теперь представьте, что попробовать можно только шесть сортов. Сколько, по вашему мнению, вы попробуете и сколько купите? Возможно, вы подумали, что чем больше выбор сортов, тем большее их количество может понравиться, и, соответственно, вы потратите больше денег на покупку. Однако, когда психологи Шина Йенгер и Марк Леппер реализовали этот сценарий в супермаркете, выяснилось прямо обратное. В действительности люди были менее склонны покупать джем в принципе, когда в наличии было тридцать сортов. Перед лицом такого широкого выбора покупку совершали только 3 % людей, а если можно было попробовать всего шесть, то покупкой завершались 30 % дегустаций.

Наличие множества вариантов ошеломляет людей и парализует их способность принимать решения и в гораздо более серьезных ситуациях. Ученые выяснили, что, когда пенсионный план предлагает людям больше возможностей для инвестиций, желающих участвовать в нем становится меньше. На каждые десять дополнительных возможностей для инвестирования в рамках пенсионных планов приходилось от 1,5 до 2 % сокращения числа участников. Самая большая доля желающих – 75 % пришлась на долю плана, который предусматривал только два варианта инвестирования средств. Самая низкая составила 60 % и относилась к фонду, в котором предлагался выбор из 59 вариантов инвестирования. «Избыток выбора», как называют это явление психологи, может, как это ни парадоксально, вообще лишить выбора.

Кроме того, слишком широкий выбор вариантов может снизить удовлетворенность принятым решением. При поисках подходящей работы недавние выпускники университетов делились на максимизаторов, которые сознательно направляли резюме по всем возможным адресам, и минимизаторов , которые делали это, только если видели интересный для себя вариант трудоустройства. В итоге первые оказывались менее удовлетворенными найденной работой, чем вторые. В этом случае старания сделать лучший выбор из всех возможных оборачивались сожалениями о якобы упущенных других возможностях. «У всей этой свободы от ограничений, всего этого акцентирования роли человека как хозяина своей судьбы и создателя собственного мира есть негативный аспект. Люди остаются в нерешительности относительно того, как и почему они должны поступать. Свобода выбора – палка о двух концах, поскольку изнанкой полного раскрепощения являются хаос и беспомощность. Таким образом, у свободы есть цена – это опасность. Есть цена и у обилия информации – это неуверенность», – пишет психолог Барри Шварц в книге 2004 года «Парадокс выбора» [14].

Схожая логика применима и к любовным отношениям. Шварц считает, что представление человека о неограниченном выборе возможных партнеров препятствует серьезным отношениям. Фильмы, романы, телесериалы и иллюстрированные журналы упорно продвигают мысль о том, что у каждого есть своя половинка, стоит только поискать «подходящего человека». Наряду с этим приложения для интернет-знакомств в диапазоне от Match.com до Tinder создают впечатление о бесконечном разнообразии, скажем так, улова, что может лишить покоя и породить неуверенность. Откуда вам знать, что это именно «тот самый» человек, если в вашем смартфоне на очереди тысячи других? Принято считать, что не вполне довольны своей любовной жизнью только те, кто испытывает ее недостаток. Но неудовлетворенными могут быть и люди с мириадами романтических приключений. Для везения в любви может оказаться достаточным всего лишь отключить Tinder с его бесконечным выбором.

Принцип Златовласки может помогать и на работе. Из главы 3 мы знаем, что слишком жесткое администрирование способно сдерживать творческие порывы. Но хотя может показаться, что в условиях минимума ограничений творческое мышление расцветает пышным цветом, избыточная свобода иногда полностью лишает человека ориентации. Интересный опыт был проведен в Калифорнийском университете в Беркли. Студентам поручали изучить в интернете источники по общей теме здравоохранения и пяти подтемам: наркомании, фитнесу, питанию, профилактике заболеваний и стрессу. Затем на основе изученного материала они должны были написать план разработки продукта, предназначенного для решения проблем в этих областях. Однако была важная деталь: участникам в случайном порядке ставилось одно из четырех ограничивающих условий разной степени строгости. Для первой группы ограничение было минимальным – студенты могли писать на любую тему, связанную со здравоохранением. Во второй группе ограничение было умеренно мягким – можно было использовать любую из пяти подтем. В третьей группе с умеренно строгим ограничением студентам предлагался выбор из трех подтем. Наконец, у четвертой группы ограничение было самым строгим – предлагалась одна конкретная подтема. Креативность подготовленных студентами планов оценивали пять профессиональных арбитров. Умеренные ограничения (во второй и третьей группах) больше способствовали творческому процессу, чем менее и более строгие (в первой и четвертой группах). Проще говоря, баланс свободы и ограничений помогает человеку полнее раскрыть свой творческий потенциал.

Принцип Златовласки может быть полезен обществу даже в таком вопросе, как оздоровление финансовых институтов. Скандал с корпорацией Enron, рухнувшей в 2001 году из-за недостатков внутреннего контроля, относится к числу наиболее поучительных историй современности. До своего стремительного банкротства Enron была крупнейшим в мире энерготрейдером и считалась «любимицей Уолл-стрит». Но все это время топ-менеджеры Enron искажали финансовую отчетность с целью сокрытия убытков и прятали нарастающий долг, чтобы придавать компании видимость растущей и отменно прибыльной. Эту распущенность усугубляли аудиторы Enron, из года в год смотревшие сквозь пальцы на сомнительные финансовые методы компании. Разрегулированность Enron, приведшая ее к банкротству, пошатнула доверие общества к корпорациям и финансовым рынкам.