Коллектив авторов - В. Маяковский в воспоминаниях современников

– Вы читали в "Литгазете" рапорт "Первой культурной бригады писателей"? 12 – спрашивает Владимир Владимирович.

– Еще бы! Как в анекдоте: "Пирожки ели? Нет? – Руп двадцать!"

Но Владимир Владимирович сердит всерьез.

– Два с половиной месяца поездили, а расписали на год. Каждый разговор с кондуктором с упоминанием культурной революции в счет поставили. Что можно успеть за семьдесят пять дней? А какие могучие цифры!.. Вот они пишут...

Владимир Владимирович шагнул к себе в комнату за газетой.

– Вот они пишут...– Было пять человек, один "выбыл по болезни". Хорошо. Последних двух я и вовсе не слыхал. Вы читали их? Что они пишут?

– Не знаю.

– Вот: "Мы изучили быт уральских рабочих". Смотрите – "не изучали", а "изучили". И мало того что изучили, они еще говорят, что "забирались в бараки, общежития, дома–коммуны, отдельные дома рабочих, посещали заводские больницы, школы, места отдыха, гулянья, общие собрания, даже церкви и молельни сектантов. Бригада интересовалась и жилищным строительством, и борьбой с хулиганством, пьянкой, и кооперативами, ценами на продукты, качеством еды в рабочих столовых, заработной платой, системой премирования и взысканий".

– "Мы ходили по цехам и подолгу засиживались со сменами, наблюдая и записывая производственные процессы, собирая рассказы и воспоминания рабочих. В красных уголках и столовых регистрировали низовую культурную и профессиональную работу, обращая особое внимание на бесчисленные стенгазеты".

– Дальше: "Мы провели большую исследовательскую и инструктивную работу", видите – и "исследовательскую и инструктивную по культурной, клубной и библиотечной линии, обследуя клубы, кружки, комнаты отдыха и летние сады, массовую агитпропработу, в особенности связанную с популяризацией пятилетки, социалистического соревнования и трудовой дисциплины".

– Потом – "...мы составили план, подобрали формы массовой агитации, писали тексты, оформляли лозунги и плакаты..."

– Потом – "мы провели около пятидесяти литературных выступлений в театрах, клубах, летних садах, в цехах, просто на открытом воздухе, даже в школе грамоты..."

– "Мы ответили подробно и тщательно" – заметьте – "подробно и тщательно более чем на три тысячи вопросов в записках... Мы дали литературную консультацию ста девяноста восьми начинающим писателям и драматургам. Мы выпустили в уральских газетах семь литературных страниц с сорока произведениями..."

Маяковский раздраженно читает абзац за абзацем. Котлеты стынут на его тарелке. Он опять шагнул к себе в комнату за пиджаком и вытащил из кармана какую-то бумажку.

– Я ведь не первый год езжу и не на первую тысячу записок отвечаю. Я-то знаю, как это делается! Я вот подсчитал на бумажке по минутам все, что они там проделали, и если не врут, если по–честному, то выходит, что... – Он толкнул тарелку и расправил бумажку на столе.– Вот считайте... В дне тысяча четыреста сорок минут, ездили они семьдесят пять дней. Значит, выходит всего сто восемь тысяч минут. Это, так сказать, приход. Теперь расход. Три тысячи записок, по меньшей мере по пять минут – пятнадцать тысяч минут...

– Ну, это вы много считаете по пять минут,– заметил я.– Разные вопросы бывают. Может быть, им легкие какие попадались...

– Много пять минут? – грозно перебил меня Владимир Владимирович.– Они пишут – смотрите "подробно и тщательно"! Это что значит? Это значит, что такие вопросы, как "Почему вы не носите подтяжек?" или "Красивая ли у вас жена?" – в счет не идут. Это значит действительно серьезные вопросы, и шутки и остроты тоже не в счет... Подробно и тщательно – это будет... Вытаскивайте часы – я вам отвечу на вопрос...

Он подошел к шкафу, на котором стоял чемодан, и вытащил из него, как из лотерейного ящика, не читая, охапку записок:

– Вот – любую. "Почему ваши стихи не понимают крестьяне?" Годится? Смотрите на часы...

Через пять минут я поднял руку.

– А я еще не кончил. Нужно еще сказать, что и стихи бывают разные, и крестьяне бывают разные. Я бы сказал еще, что по опыту знаю, кто подает такие записки. В двух городах это были кассиры из местных клубов совторгслужащих, а в Ялте – крупье из тамошнего казино.

– Хорошо, – сказал я. – Выходит пятнадцать тысяч минут. Дальше.

– Дальше они тут пишут – литературная консультация начинающим писателям, поэтам и драматургам. Двести человек. Считайте сто поэтов, пятьдесят прозаиков и пятьдесят драматургов. Возьмем минимум – поэт прочел два стиха и получил совет – пятнадцать минут. Полторы тысячи. Прозаик прочел рассказик и получил совет – тридцать минут. Опять полторы. С драматургами будет хуже. Прочитать пьесу – это сто двадцать – сто пятьдесят страниц. А если пьесу написал Безыменский, так и все двести. Минуту на страницу да советы. Выходит девять тысяч...

Он остановился, проверяя какой-то расчет на полях.

– Дальше. Шесть тысяч минут – это пятьдесят литературных вечеров по два часа. Не спорите? Затем тут сказано, что они выпустили в уральских газетах семь литературных страниц с сорока произведениями. Каждая страница – это шесть столбцов по сто пятьдесят строк. Получается... если считать...

– Они, наверно, перепечатывали одно и то же, какие-нибудь старые стишки,– заметил я.– То, что вы насчитали, и так за глаза хватит на два с половиной месяца.

– А если старые – то зачем хвастать? Тогда нужно просто говорить – мы присутствовали при перепечатке полного собрания сочинения своего или Толстого. Тогда нечего очки втирать про сорок произведений...

– Дальше Луговской тут пишет, что увез с Урала "пять тетрадей записей и заметок для очерков, статей и стихов". На записи тоже время нужно! Самые тонкие тетради – восемь листиков – шестнадцать страниц. На каждой тридцать строк. Полминуты надо на строчку. Вот умножьте...

– Потом тут сказано про "бесчисленные стенгазеты", на которые они обращали "особое внимание". Тридцать минут, я считаю, будет средней особенности внимание...

– А как вы считаете "бесчисленные газеты"?

– Очень просто: минимум – восемьдесят. По числу пальцев на руках и ногах у четырех участников. Допускаю, что они считали эти стенгазеты по пальцам, а как перевалило за восемьдесят – сбились и написали "бесчисленные". Согласны на восемьдесят? Так вот – восемьдесят на тридцать равняется двум тысячам четыремстам.

– Тут есть еще совместные заседания с кружками АПП – берите двадцать штук. Инструктаж литературных отделов газет... Потом они жалуются, что их плохо принимали и они "сидели по часам с чемоданами на улице, дожидаясь хоть какого-нибудь крова". Скиньте им на чемоданы четыреста минут, потом сложите все, вычтите из общей суммы минут, не давайте им ни спать, ни пить, ни жрать, чтоб день и ночь консультировали, отвечали на записки, читали стенгазеты и выступали, и тогда, знаете, сколько у них останется на каждый завод?– Сто восемьдесят три минуты! На крупнейшие уральские заводы – двадцать пять заводов – на бараки, общежития, дома–коммуны, на цеха, производственные совещания, на молельни сектантов – сто восемьдесят три минуты... Три часа с копейками...