Михаил Стеблин-Каменский - Мир саги. Становление литературы

Но тогда становится понятным и тот парадоксальный факт, что, хотя ни в одном случае не известно, кто сочинил ту или иную «сказочную сагу», известен переводчик ряда французских рыцарских романов (как обычно предполагается, упомянутый выше брат Роберт был переводчиком не только «Романа о Тристане», но и некоторых других французских рыцарских романов). Предположить, что переводы или пересказы рыцарских романов казались более оригинальным творчеством, чем сочинение «сказочных саг», нельзя уже потому, что, как не раз указывалось исследователями, не существовало четкого различия между переводом или пересказом и сочинением оригинального произведения. Дело скорее всего просто в том, что французские рыцарские романы были окружены ореолом культуры, которая казалась образцом для подражания, и отблеск этого ореола падал и на переводчика-пересказчика.

«А Герд золотого обручья в Гардах пренебрегает мной» (þó lætr Gerðr í Gǫrðum / gollhrings við mér skolla, — В I, p. 328–329) [62]— такими двумя строчками кончается каждая из цикла скальдических вис, приписываемых Харальду Сигурдарсону (т. е. Харальду Суровому, норвежскому королю с 1046 по 1066 г.). Герд — это жена бога Фрейра, Герд золотого обручья — кеннинг (условное обозначение) женщины, Гарды (также Гардарики) — Русь. Эти «Забавные висы» [63]Харальд сочинил, как говорится в «Круге Земном» [64], «Красивой коже» [65]и «Гнилой Коже» [66], направляясь из Миклагарда (Византии), где он был начальником варяжской дружины на службе у византийских императоров, в Хольмгард (Новгород) к Ярицлейву конунгу (т. е. князю Ярославу Мудрому).

В сагах о Харальде говорится также, что припев его «Забавных вис» обращен к Эллисив (или Элисабет), дочери Ярицлейва конунга, которая была «в ту зиму» (как говорится в «Круге Земном») выдана замуж за Харальда, и что всего таких вис было шестнадцать. В «Круге Земном» и в «Красивой Коже» приводится только одна из этих вис, а в «Гнилой коже» — пять. Однако одна из этих пяти вис, но без припева, в «Младшей Эдде» приписывается Ньялю. В самих этих висах Харальд рассказывает о походах и битвах, в которых он участвовал, а в одной из этих вис (она есть только в «Красивой коже») он говорит, что владеет восемью искусствами. Но в этой висе нет припева, и вторая ее половина дословно совпадает с висой оркнейского ярла Рёгнвальда Кали (ум. в 1158 г.), в которой тот перечисляет девять искусств, которыми он владеет.

Поскольку в припеве «Забавных вис» речь идет, по всей видимости, о русской княжне, будущей жене Харальда, висы эти издавна привлекали внимание в России и много раз переводились (но обычно не с оригинала). Мне известно пять прозаических переводов этих вис [67]и пять стихотворных [68], не считая поэмы А. К. Толстого «Песня о Гаральде и Ярославне» [69]. Что касается припева, то его переводили так: Моисенко — «Однако девица российская меня презирает»; Львов — «А меня ни вочто ставит девка русская»; Богданович — «Не я ли молодец, не я ли удалой? / А девка русская велит мне бресть домой»; Батюшков — «А дева русская Гаральда презирает»; Карамзин — «Но русская красавица меня презирает»; анонимный автор — «Но дева земли Голмгардской меня презирает»; Чудинов — «И однакож русская дева пренебрегла мной»; Лященко — «Однако, девушка, живущая на Руси, украшенная золотым кольцом, мною пренебрегает»; Петров — «Мне от Нанны ниток / Несть из Руси вести» (это единственный перевод, в котором выдержан узор аллитераций и внутренних рифм, характерный для оригинала); Смирницкая — «Но Герд монет в Гардах / знать меня не хочет».

Уже в первом русском переводе (как и в его французском оригинале) висы Харальда поняты как лирическое стихотворение, в котором выражает свои чувства автор, Харальд Сигурдарсон, он же — доблестный витязь, отвергнутый девушкой, несмотря на свои воинские подвиги и владение многими искусствами. В Моисенковском переводе книги Малле висы вводятся словами: «В сей песни он жалуется на то, что приобретенная им слава через толикие подвиги не могла тронуть Елисавету дщерь Ярослава царя российского» [70]. Такое понимание вис Харальда подхватывается в переводе Львова, получает дальнейшее развитие в переводах Богдановича и Батюшкова и находит завершение в «Песне о Гаральде и Ярославне» А. К. Толстого. О Гаральде в поэме А. К. Толстого говорится в третьем лице, и лирическое «я» появляется в ней только в прямой речи героя поэмы. Отвергнутый Ярославной, он отправляется «размыкивать горе» в воинских походах, но все время тоскует по ней («и громко взывает подъемля топор / «Звезда ты моя, Ярославна!»). Не будучи в силах забыть ее, он возвращается в Киев (хотя в сагах говорится о Новгороде, а не Киеве) и рассказывает князю Ярославу о приобретенных им богатстве и славе и восклицает: «Согласна ли ныне назваться моей, / Звезда ты моя, Ярославна?» И вот в Норвегии справляется свадьба Гаральда и княжны, и он повергает к ее ногам все свои владения, славу и богатства («Все то я добыл лишь на вено тебе, / Звезда ты моя, Ярославна!»). Эта сентиментальная история, в которой, как говорит Львов, соединяется «любовь с воинской добродетелью», рассказывается также в трагедии А. К. Толстого «Царь Борис»:

Дают ли, однако, «Забавные висы» Харальда основание для такого их толкования? Едва ли. По-видимому, никакой смысловой связи между тем, что говорится в висах, и припевом к ним нет, а сам этот припев — общее место, вряд ли имеющее биографический смысл, а, может быть, и сочиненное не Харальдом. Когда толкуют висы Харальда как цельное лирическое стихотворение, то вчитывают в них лирическое «я», в скальдической поэзии еще немыслимое.

Понимание вис Харальда как цельного лирического стихотворения оказалось возможным прежде всего благодаря ошибкам в переводе. В висе, которая в «Гнилой Коже» приводится последней, говорится не о Ярославне, а о женщинах в городе, в котором Харальд сражался. Буквально: «женщина и молодая девица не приминет вскоре узнать, что мы были утром в городе, где мы рубили мечами» (ein munat ekkja kenna / ung né mær, at vðerim/þars gerðum svip, sverða/sið, í borg of morgin, — В I, p. 329). А в висе, которая в «Гнилой Коже» стоит на втором месте, говорится не о каком-то короле, которого якобы сразил Харальд, а о сводном брате Харальда Олаве Святом, с которым Харальд расстался, когда тот погиб в битве при Стикластадире. Буквально: «будучи молодым, я расстался с молодым конунгом, погибшем в битве» (skilðumk ungr við ungau / allvald í styr fallinn, — В I, p. 328). Но в таком случае в висе идет речь не о какой-то битве, в которой Харальд «размыкивал горе», после того как побывал в Гардарики и был тогда отвергнут Ярославной, а о битве, в которой он участвовал в ранней молодости, до того как он побывал в первый раз в Гардарики.