Евгений Жаринов - Лекции о зарубежной литературе. От Гомера до Данте

По мнению поэта, именно Любовь движет светила. Всё так, всё так. Но помимо этого Данте ещё и политический поэт, и многие исследователи склонны рассматривать его «Божественную Комедию» не только как прославление его Прекрасной Дамы – Беатриче, но и как страстный политический памфлет. Именно Данте, с одной стороны, логически завершит традицию литературы Прованса, литературы, вобравшей в себя ересь альбигойцев-катаров с их культом Вечной Женственности и Премудрой Софии, доведя эту традицию до логического завершения и кульминации явленного поэту Божественного Света: именно Беатриче как воплощение этого Света выступит, в «Божественной Комедии» вторым проводником поэта и поднимет его одним своим взглядом на небеса в рай, где и передаст своего возлюбленного старцу – Святому Бернару. Как и всякий образованный человек своего времени, пытливый интеллектуал, не побрезгавший учиться у известного садомита Брунетто Латини и даже высказавший открыто сочувствие своему наставнику, оказавшемуся в аду, Данте, бесспорно, был знаком со многими еретическими учениями того времени, при этом сохраняя приверженность католической церкви. Так сложно было устроено сознание людей той поистине революционной эпохи. По этой же причине, несмотря на свою религиозность, Данте не постеснялся посадить Беатриче, свою возлюбленную из городских мещанок, отнюдь не феодальную даму, на вершину той колесницы, которой в конце чистилища он изображает церковь. Обратим внимание на это обстоятельство: принадлежность Беатриче к городским мещанкам. А Премудрая София всё время является в мир в разных женских обликах: то в облике простой мещанки, то в образе царицы Савской, то примет лик библейской блудницы. И лишь поэт-философ, любитель мудрости, иными словами, способен распознать в земной женщине присутствие иного Света. Это и есть ересь катаров, о которой мы говорили выше, когда речь шла о поэзии трубадуров. Здесь следует ещё раз указать на то, что Данте – поэт переходного периода. Одной ногой он ещё стоит в Средневековье, а другой уже сделал широкий шаг в сторону Возрождения. Его влюблённость в простую городскую мещанку уж очень напоминает влюблённость Алонсо Кихано Доброго из романа Сервантеса в простую крестьянку Дульсинею дель Тобосо. А этот знаменитый роман уже будет не просто явлением испанского Возрождения, но финалом всей замечательной эпохи.

Но это всё лишь подтверждает тезис: Данте – величайший поэт Любви. А как же его политическое звучание? И как любовь и политика могли уживаться в его сердце? Налицо явное противоречие. Политика – явление грязное, лживое, политическая жизнь полна коварства и предательства. Не будем забывать, что Флоренция была родиной не только для Данте, но и для Макиавелли, которого принято изображать тонким циником, считающим, что в основе политического поведения лежат выгода и сила, и что в политике следует опираться на силу, а не на мораль, которой можно и пренебречь при наличии благой цели.

Род Данте был дворянским, но гвельфским, то есть не принадлежащим к высшей знати. Это означало лишь одно: с момента своего рождения будущий великий поэт уже был втянут в политику. Он был гвельф и, стало быть, обязан был ненавидеть всех гибеллинов. Такова была типичная ситуация для всей Италии XIII–XIV веков. И здесь мы вновь оказываемся в позднем Возрождении, а именно, в самом эпицентре шекспировской драматургии. На память приходит трагедия «Ромео и Джульетта». Если рассматривать литературу Англии, то ярче всего конфликт Гвельфов и Гибеллинов отражён в этом произведении. Между знатными веронскими семействами Монтекки и Капулетти идёт многовековая вражда. После перебранки слуг вспыхнула новая схватка между господами. Герцог Веронский Эскал после тщетной попытки восстановить мир между враждующими семьями объявляет, что отныне виновник кровопролитья заплатит за это собственной жизнью. Если интерпретировать сюжет, то можно прийти к выводу что: Ромео Монтекки принадлежит к партии Гибеллинов (на это указывает его дружба с Меркуцио); Джульета Капулетти к партии Гвельфов, причём к Белым Гвельфам, так как назначено сватовство за герцога. Но именно к Белым и принадлежала вся семья Данте. А теперь сами представьте, в какой клубок противоречий сплелись и любовь, и политика в этой трагедии Шекспира, и в сердце Данте. Да что там Шекспир! Эта вражда смогла докатиться даже до далёкой Московии. После того как в 1471 здание Успенского Собора при землетрясении рухнуло («известь была неклеевита, а камень нетвёрд»), Иван III по совету Софьи Палеолог пригласил зодчих из Италии. Перед миланскими зодчими в 1480 году встал важный политический вопрос: какой формы следует делать зубцы стен и башен – прямые или ласточкиным хвостом? Дело в том, что у итальянских гвельфов были замки с прямоугольными зубцами, у гибеллинов – ласточкиным хвостом. Поразмыслив, зодчие сочли, что великий князь Московский уж точно не за папу. Таким образом, московский Кремль повторяет форму зубцов на стенах замков итальянских гибеллинов. Вот такой вот получается привет от неспокойной эпохи.

Итак, жизнь великого поэта наполнена страстями. Не случайно в таинственном лесу сомнений Данте встречают три зверя, из которых пантера является аллегорией страсти. Именно свою личную страстность Данте почитает как грех и всю жизнь пытается бороться с этим грехом как христианин, но как человек Возрождения он ничего не может с этим поделать. К.Г. Юнг как-то скажет, что сознание человека подобно секретеру со множеством различных отделений и полочек, которые никак не связаны между собой, поэтому различные и даже взаимоисключающие свойства души могут прекрасно уживаться в одном индивиде и чем талантливее, неординарнее личность, тем этих полочек с противоречивым содержанием будет больше. А если к этому прибавить полное неразрешимых противоречий время, то «циклон трагический» в чувствительной душе поэта, ставящий его на край, за которым начинается безумие, будет обеспечен.

Так, мы говорим, что именно Беатриче определила судьбу великого флорентийца. Встретил он её в девять лет, а когда ему исполнилось двенадцать состоялась помолвка с шестилетней девочкой Джемме Донати, которую старый Алигьери, отец поэта, и Мането Донати обручили с Данте по тогдашнему обычаю ещё детьми. Обручение во Флоренции этого времени считалось обрядом серьезным, порвать его было очень трудно, так как за нарушение матримониальных обязательств платилась крупная сумма, и нередко при расторжении помолвки одной из сторон дело доходило до кровавой мести. Плюс ко всему семейство Донати принадлежало к партии Чёрных гвельфов, семья Алигьери считалась последователями Белых. Вот так и закладывалась основа для кровавого скрещивания политики и личной жизни, жизни души. Итак, встретив в девять лет любовь всей своей жизни, Беатриче, Данте через три года будет обручён с совершенно чужой ему шестилетней девочкой и вынужден будет дать серьёзные обязательства. А в восемнадцать, уже будучи совершеннолетним, он вновь повстречает свою Беатриче. В возрасте первой и, может быть, самой сильной страсти, когда на человека буквально обрушиваются небеса, Данте пережил большой психологический кризис – любовь к Беатриче, дочери флорентийца Фолько Портинари, друга его отца. Посмотрите, какой тесный мирок представляла из себя эта самая Флоренция, которая только что вышла из Средневековья, Флоренция, ещё не знающая Брунеллески и других гениев архитектуры. Все живут бок о бок, как в большой деревне. Советую посетить Флоренцию и оказаться на улице, где стоит дом Данте. Вы увидите своими глазами узкую средневековую улицу, войдёте в маленькую тёмную церковь романского стиля и окажитесь в самом эпицентре, разыгрываемой космической драмы любви. Вас поразит это противоречие между внутренним и внешним. Страсти и чувства огромны, а сама обстановка поразит вас своей скромностью и даже убогостью. Вот здесь и начинают проступать контуры внутреннего, психологического ада великой Души, того самого Ада, описание которого так поразит не только современников, но и воображение многих и многих поколений читателей великой поэмы последующих эпох. Этот Ад, Ад Души Данте сможет обжечь многие другие еще не родившиеся Великие Души. Напомним, что влюблённый уже был помолвлен с девочкой, которой исполнилось всего 12. А сама Беатриче впоследствии выйдет замуж за дворянина Симоне де Барди и умрет в 1290 году. Мало, ой как мало жили люди той эпохи, они буквально скользили на краю бездны, и Смерть нередко заглядывала, как старая гостья, к ним на огонёк. Из событий личной жизни Данте 90-х годов следует отметить его женитьбу на Джемме Донати. Это означает лишь одно: свадьбу откладывали, и решиться на неё Данте смог, лишь похоронив свою Беатриче, которая никогда ему не принадлежала. Многие скажут: это и есть платоническая любовь, или любовь к идеалу, в соответствии с философией Платона. Всё так, всё так. Но как же тогда зверь пантера, аллегория необузданной страсти, которая буквально рвала на части сердце Данте и «как под звериной лапой вдруг лопается виноград», точно также эта страсть разрывала на части и мозг, и душу поэта. Пантера-страсть, страсть к женщине, которой он так и не смог коснуться и которую похоронили в церкви на его родной улице в нескольких метрах от того дома, где он и родился. Можно сказать, что платонизм Данте был вынужденным, некой данью традициям, но за этим фасадом скрывалась раскалённая лава. Отсюда и образ патеры, зверя безжалостного и необычайно изящного в своих смертельных повадках. Именно человеческими страстями полон его Ад. Поэт и осуждает грешников, и сочувствует им, он словно сам испытывает на себе нестерпимую боль, которую доставляет им адский пламень. Но как же сложилась судьба верной жены поэта? Известно, что она принадлежала враждебной партии Черных, значит, политическая борьба проникла и в семью.