Игорь Шенгальц - Хроники современной Германии

Вторая волна пришлась на более поздний период (1941-1945). Перемещенные лица, оказавшиеся на временно оккупированной фашистами территории, не спешили возвращаться в советский союз. Кто-то боялся репрессий, кто-то успел прижиться на новом месте. Так или иначе, эта волна эмиграции считается наименее изученной. Советские спецслужбы проводили насильственную репатриацию, всеми правдами и неправдами возвращая людей обратно. Чтобы уцелеть, они меняли фамилии, национальность. Охота за ними продолжалась долгие годы, заставляя жить в постоянном страхе и ожидании смерти.

Третья волна возникла в 60-х годах и длилась до перестройки. Количество эмигрантов за все это время насчитывает порядка полумиллиона человек. Третья волна состояла преимущественно из представителей творческой интеллигенции. Многие возлагали тогда надежды на хрущевскую «оттепель», однако вскоре всем стало понятно, что ничего нового «оттепель» не принесет. В начале 70-х Советский Союз покинуло множество писателей и прочих деятелей культуры. Аксенов, Алешковский, Довлатов, Солженицын, Войнович, Бродский и другие. В основном уезжали в Америку, формируя там сильную русскую диаспору. Первая и вторая волна эмигрантов относились к представителям третье волны неприязненно, не понимая и не принимая идею «социализма с человеческим лицом».

Четвертая волна, начавшаяся в 90-х годах и идущая по сей день, – добровольная. Впервые за много лет люди получили право самим решать, где они хотят жить. Конечно, преимущественно уезжали в Америку и страны Европы. Там легче было наладить свою жизнь, интегрироваться в общество, найти достойную работу. Люди едут в поисках лучшей жизни, а не по политическим мотивам, поэтому уезжают в первую очередь те, кому есть что предложить новым работодателям: технические специалисты, инженеры, научные работники.

Начинается процесс возвращения коренных немцев в Германию. «Поздние переселенцы», как их принято называть, это немцы, прибывшие в Германию после 1992 года, а до этого проживавшие на территории Советского Союза, а так же их прямые потомки.

Принимали их в Германии хорошо, с энтузиазмом приветствуя возвращение на новую-старую родину. Многие немцы с удовольствием помогали переселенцам, как могли, даже закидывали им в почтовые ящики деньги. Немецким эмигрантам 90-х годов было сравнительно легко интегрироваться в общество, и достаточно быстро они поняли все прелести западного образа жизни: хорошая работа, машина, дом, счет в банке, путешествия и прочее.

Пожалуй, та волна немецкой эмиграции – самая успешная и самая хорошо принятая местными жителями. Русских-немцев встречали крайне доброжелательно. Германии нужна была квалифицированная рабочая сила, нужны были мозги. Общество и государство всячески поддерживали приезжающих, но постепенно, год от года, ситуация менялась.

В нулевых годах нового тысячелетия уезжал уже второй эшелон эмигрантов. Не нужно забывать и еврейских переселенцев, дорога которым в Германию открыта до сих пор. Кстати, евреи, как и в других странах, организовывают свои сообщества, помогают вновь прибывшим, ведут активную жизнь. При финансовой поддержке государства почти в каждом городе имеются еврейские центры. Там и детские кружки, и русские библиотеки, и хоры, и клубы по интересам, и многочисленные мероприятия культурно-просветительского толка каждый месяц.

К сожалению, у русских общин в Германии таких сообществ нет или почти нет. Как нет и самих общин. Русские зачастую предоставлены сами себе. Ведь теперь они уже и не русские, а по паспортам – обычные немецкие граждане. Но отсутствие языка, иной менталитет – все это мешает слиянию с местным обществом. К тому же и в немецкой среде произошел перелом отношения к эмигрантам. Теперь, когда в самой Германии появились огромные проблемы с безработицей, когда при смене марки на евро цены выросли в несколько раз, когда средней пенсии в 600 евро уже не хватает на жизнь, когда число иностранцев, получающих социальную помощь катастрофически высоко, то естественно, что немцы все чаще задают вопрос: «А когда вы, наконец, уедете к себе домой?»

Но уезжать никто не собирается. Люди переехали в Европу навсегда. Хотя, конечно, случаются и исключения. В основном возвращаются те, кто и в России многого достиг и хорошо зарабатывал. Они приехали в Европу за спокойствием и уверенностью в завтрашнем дне, за стабильностью, за уважением. И, в принципе, они все это получили. Но проходит несколько лет, и стабильная Европа, в которой ничего не меняется, начинает угнетать все больше и больше. Это настоящий «день сурка», когда человек едет каждое утро в одно и то же время в одном и том же автобусе на работу, а рядом с ним, на привычных местах, сидят незнакомые, но при этом уже такие знакомые люди, которых видишь ежедневно. Европейцы, не знающие другой жизни, переносят это более-менее нормально, но для русского человека, душа которого постоянно требует нового, такая жизнь невыносима. Она, как болото, затягивает и затягивает, но проходят годы, а человек понимает, что в его жизни совершенно ничего не меняется, ничего не происходит. Жизнь как бы проходит мимо, хотя он стабильно путешествует два раза в год в отпуск всей семьей, пользуется всеми благами цивилизации, но при этом подсознательно ему постоянно чего-то не хватает. Можно назвать это тоской или всегдашними душевными терзаниями, присущими русскому человеку, но когда такое состояние доминирует, то жизнь становится невыносима.

Кто-то ударяется «во все тяжкие», кто-то просто возвращается в Россию, где до сих пор каждый день несет в себе по мнению европейцев (да и русских, подзабывших за годы эмиграции вкус родины) непередаваемое чувство опасности. Никогда не знаешь, считают они, доживешь ли ты до вечера, вернешься ли с работы домой. И то, от чего бежали прежде, внезапно становится смыслом возвращения. Люди возвращаются за ощущениями!

Государство для человека или человек для государства? Каждая страна решает этот вопрос по-своему.

Многие, живущие в Европе за свой счет, убеждаются, что те, у кого деньги есть должны платить за тех, у кого их нет. Принцип социальной справедливости. Конечно, безработный в Германии вряд ли будет ездить на «Порше», но вот иметь недорогой личный автомобиль в пределах 7,5 тысяч евро он вправе. А за такие деньги в Германии можно купить вполне достойную машину. Ведь машина – это, с точки зрения биржы труда, еще один плюсик для ищущих работу.

Нужны ли Европе новые эмигранты? Вряд ли. Не понятно, что делать с теми, кто уже здесь. Ведь именно среди них большой процент получателей социальных пособий [1].

Среди европейцев, и немцев, в том числе, сидеть на пособии стыдно. Считается, что лучше работать, пусть за те же деньги, но добывать их собственными усилиями и трудом. Многие же приезжие, особенно из небогатых городков и деревень, считают иначе. Среднее пособие в размере 700 евро для многих предел мечтаний. Тем более что в социальный пакет входит и медицинская страховка, и многое другое.