Искандер Мамедов - Расцвет и крах Османской империи. Женщины у власти

Как указал турецкий исследователь Метин Кунт, при вступлении гулямов на государственную службу или невольниц в гарем султана этническое происхождение играло определенную роль в их судьбе 136. Некоторые из них, поднимаясь по иерархической лестнице Османского государства, не забывали о своем происхождении и по мере возможности сохраняли связь с родными краями. Такие связи поддерживались перепиской и обменом подарками с правителями тех мест. Этот обмен происходил с ведома султана и служил созданию более благоприятной обстановки в отношениях с этими государствами. Например, Хуррем-султан с согласия султана Сулеймана переписывалась с польским королем Сигизмундом I (1506–1548), а после его смерти в 1548 г. – с его сыном Сигизмундом II (1548–1572) 137. Основная цель этой переписки состояла в том, чтобы дать знать польскому королю о мирных намерениях Порты по отношению к Польскому королевству. Отвечая на письмо короля Сигизмунда II, она привела слова султана Сулеймана Кануни, заверившего нового польского правителя о своей готовности к продолжению мирных отношений с ним 138. Она также сообщала королю о том, что может передать его пожелания султану о продолжении дружественных отношений между этими государствами 139. Действительно, в годы жизни Хуррем-султан продолжались мирные отношения с Польским королевством и количество польских послов, посетивших Стамбул, было больше, чем послов других государств 140.

Если Хуррем-султан поддерживала тесные отношения с Польским государством, то Нурбану-султан и Сафийе-султан развивали контакты с Венецианской республикой, сестрой шаха Техмаспа из династии Сефевидов 141, Англией, Францией, а также крымским ханом Шахин Гиреем. Еще в годы, когда шахзаде Селим правил санджаком, Нурбану-султан сумела получить его согласие на отправку Хасан-чавуша для поиска своих родственников в Венеции. Одновременно Хасан-чавушу поручалось достать огнестрельное оружие, столь необходимое Селиму в борьбе с его братом Баязидом 142. Выполняя поручение Нурбану-султан, Хасан-чавуш обнаружил ее обедневшего родственника, но тот отказался поехать в Османскую империю. Перед своей смертью в 1583 г. Нурбану-султан оказала влияние на капудан-пашу (командующий морскими силами Османской империи) и предотвратила поход османского флота на остров Крит, который в то время находился под властью Венеции. Венецианский посол Джанфранческо Морозини приводит рассказ о случившемся, полученный от одного из своих осведомителей в султанском дворце: когда валиде-султан узнала о том, что капудан-паша Кылыч Али-паша готовит поход османского флота на Крит, она посоветовала ему ни в коем случае не начинать этот поход, который принесет Османскому государства больше вреда, чем пользы. Она также посоветовала ему ничего не говорить об этом походе при султане. Капудан-паша, отправляясь на аудиенцию с султаном, случайно уронил бумагу с предложением о походе на Крит. Когда один из его слуг поднял выроненную бумагу и передал капудан-паше, он порвал ее со словами: «Если валиде-султан против этого похода, то он уже не имеет никакого значения» 143.

Нурбану-султан вела дипломатическую переписку на самом высоком уровне. Она посылала свои письма королеве Франции Екатерине Медичи и венецианским дожам 144. Ту же практику продолжала Сафийе-султан, завязавшая переписку с королевой Англии Елизаветой I. Послания с обеих сторон сопровождались любезным обменом подарками 145. Помимо сообщения о получении подарков в таких письмах содержались просьбы о различных мелких услугах 146.

Столь высокий уровень письменного общения предполагал также и переписку с послами соответствующих европейских государств, которые на продолжительное время оставались в Стамбуле, выступая в качестве представителей ведущих торговых компаний. При отсутствии обычных дипломатических отношений для достижения своих целей иностранные послы при Порте были вынуждены налаживать хорошие отношения с валиде-султан, которая могла бы повлиять на своего сына. По свидетельству венецианского посла Я. Соранзо, каждый, кто ожидал благоволения от высших властей Османской империи, должен был обращаться к валиде или хасеки султана Мурада III 147. Сафийе-султан поддерживала постоянную переписку с английским послом через своих доверенных лиц. Путешественник Дж. Сандерсон сообщает о помощи, оказанной ею английскому послу Э. Бартону 148. Обмен письмами Сафийе-султан с секретарем английского посольства П. Пиндером, доставившим ей в качестве подарка от Елизаветы I великолепный экипаж, вызвал в Стамбуле волну различных слухов 149.

Часто переписка велась при посредничестве еврейских женщин, называемых кира 150 и выступавших в качестве доверенных лиц женщин гарема. В исторической литературе продолжается научный спор по поводу личности кира, тем не менее известны имена двух из них – Эстер-кира и Эсперанса Малки 151. Самой известной из них является Эстер Хандали, вдова стамбульского купца Элии Хандали, который по происхождению был из андалусского города Херес де ла Фронтера. Она сумела войти в доверие к Нурбану-султан и поначалу оказывала ей мелкие услуги, а также доставляла в гарем различные товары и выполняла различные просьбы женщин гарема 152. С помощью Нурбану-султан она стала вмешиваться в раздачу земельных участков своим ставленникам за соответствующее вознаграждение, которые раньше предоставлялись отличившимся в военных действиях сипахи, что вызвало недовольство последних. Для своего сына она получила должность начальника стамбульской таможни 153. В 1592 г. подстрекаемыми улемами сипахи подняли бунт и потребовали казни Эстер-кира. Они нашли Эстер-кира и трех ее сыновей во дворце великого визира, где те пытались прятаться. Однако бунтовщики убили и повесили их тела на дверях важных высокопоставленных должностных лиц, которые, по мнению бунтовщиков, способствовали осуществлению их замыслов. Только ее четвертый сын принял ислам и таким образом спасся от казни. Все богатство Эстер-кира, которое составляло около пяти миллионов акче, было возвращено в султанскую казну 154. Еще меньше сведений имеется о кире Сафийе-султан Эсперанса Малки. Известно, что она способствовала поддержанию дипломатических отношений между Сафийе-султан и английским послом Бартоном 155. Эсперанса Малки исполняла роль посредника при переписке, а также обмене подарками Сафийе-султан с английской королевой Елизаветой I. Возможно, она также была убита во время бунта, произошедшего в 1600 г.

Кроме того, послы старались поддерживать хорошие отношения с дочерьми султанов, которые были замужем за высокопоставленными государственными деятелями. Например, венецианский посол Контарини упоминает о подарках, преподнесенных жене великого визира Сиявуш-паши Фатма-султан, которая была дочерью султана Селима II 156.