Александр Латса - Мифы о России. От Грозного до Путина. Мы глазами иностранцев

Оппозиция либеральной и коммунистической идеологии имели преимущество структурирования мира. Во время победы либеральной идеологии после падения СССР западный мир в целом считал, что это окончательно и что идеология победителя будет «функциональной». Эта система, подстегнутая кризисом 2008 года, сейчас представляется коррумпированной и, возможно, неустойчивой, не адаптированной к миру. Всего двадцать лет назад никто не давал России будущего как стране. На Западе многие ждали ее исчезновения, а может, и взрыва. Сегодня Россия существует для многих европейских стран как энергическая держава, как резервуар ценностей с большой буквы «Ц».

Иногда я начинаю мечтать о суверенной и раскрытой России и о Европе, смотрящей на восток, а не на запад. Азия ставит Россию и Европу лицом друг к другу, несмотря на их различия. Политический, экономический и военный потенциал Европейско-Российской зоны от Атлантики до Тихого океана мог бы сделать этот союз одним из гигантов мира завтрашнего дня. Конечно, это означает, что Европа должна согласиться, оставить морально-, политически— и духовно-американоцентрированную философию для того, чтобы присоединиться к евразийскому и руссоцентрированому альянсу.

Я думаю, вы поняли, что я оптимист.

Русские войска пришли во Францию в 1815 году, сразив Наполеона. Вернувшись на родину, они много рассказывали о своем путешествии и о том, что обнаружили во Франции. Об удивительно плодородных землях, о высокоразвитом сельском хозяйстве, об отличном состоянии дорог и необычном методе их строительства. Однако они критиковали французские открытые камины, уступающие русской печи, и были удивлены, увидев, что французские крестьяне одеты в деревянные башмаки, деревни разорены и обеднели, а на дорогах — толпы бродяг и нищих. Также их разочаровала грязь на улицах городов и даже в пригородах Парижа. Их удивила необразованность крестьян.

В городах они отметили красоту архитектурных сооружений, особенно храмов. Примечания о Париже еще более любопытны: журналы для женщин, зоопарк, публичный характер суда первой инстанции, гуманистическая концепция, которая привела к созданию отеля Инвалидов, Пале-Рояль, толпа на парижских улицах и лихорадочный темп жизни в столице Франции — вот что в то время привлело внимание русских военных. Их поразило то, как роскошь граничит с нищетой, просвещение — с коррупцией. Однако они отметили секуляризацию и эмансипацию общественной жизни, и несомненно, эти наблюдения и контакт с прогрессивной Западной Европой по сравнению с Россией, вероятно, оказали большое влияние на формирование идей декабристов. Это разрушение западной и европейской мечты, что стоит за разочарованием русских солдат, открывших для себя Францию. Эти негативные эмоции, возникшие у них во Франции после того, как Россия вышла из процесса европеизации, начатого за века до того Петром I.

Среди положительных сторон европеизации России — конечно, модернизация и индустриализация страны, окна в Европу и на Черное море. Среди отрицательных моментов — убеждение русских в их отсталости, которое, вероятно, привело ко многим комплексам в России, в том числе — к постоянному комплексу неполноценности перед Западной Европой.

Многим россиянам, которых я знаю, всегда удивительно видеть иностранца, который может наслаждаться красотой русской деревеньки, ходить на службу в церковь и любить пельмени. Они не верят, что мы можем по-настоящему оценить «отсталую» Россию. Мой сосед считает меня экстремистом — а какие, с его точки зрения, еще могут быть причины любить Россию и не сомневаться в выборе страны?

— Саша, почему ты не живешь во Франции? — спрашивает меня иногда Тимур.

— А почему ты туда не переедешь, если уверен, что там так хорошо? — говорю я в ответ.

Есть русские, считающие, что скоро будет революция и лучше бы им до этого уехать из страны. «Пора валить» — можно прочитать во многих блогах и услышать от протестующих, которые считают, что мир — это большая деревня. Будьте уверены, я не хочу уезжать и я ценю «стиль жизни» в России, в Москве или в Карелии.

Я далеко не единственный из иностранцев в России, кто так думает. Что действительно могло подтолкнуть тридцатипятилетнюю Каролину и ее сорокатрехлетнего мужа Фредерика в один прекрасный день покинуть Францию и обосноваться в Москве со своими тремя детьми? Что может мотивировать их поместить трех детей в возрасте 6, 9 и 12 лет в чисто русскую школу, когда в семье никто не говорит на русском языке? Это богатая семья, которая вполне могла бы жить во Франции или заплатить за обучение во французской школе в Москве несколько тысяч евро в год за ребенка.

Почему моя подруга Елена, сорокапятилетняя русская, прожившая двадцать два года во Франции, не возвращавшаяся в Россию с момента эмиграции и не имеющая даже русского паспорта, однажды посадила в машину обеих своих дочерей, 9 и 13 лет (у которых были тоже только французские документы) и уехала на историческую родину? У них французское гражданство, и они воюют с администрацией России за вид на жительство и за право оставаться в России.

Что сказать о Лионеле, который переехал в Россию, живет в Химках, открыл ИП и преподает русским французскую кухню на французском языке? Я не думаю, что Химки — самый привлекательный город в стране, но как сказал сам Лионель, «как мне здесь хорошо, какая свобода, я делаю все что хочу». Как объяснить этот разрыв между русским «креативным классом» и растущим числом французов, которые эмигрируют в Россию? Почему все больше французов готовы эмигрировать в «путинскую Россию», твердо желая построить «русскую судьбу» своим детям, в то время как определенная молодежь из верхнего среднего класса демонизирует нынешнюю систему власти, назначая ее ответственной за все беды страны?

Русские спрашивают меня: «И что, Россия тебе нравится? И ты не хочешь вернуться во Францию? А ты не думаешь, что Россия отсталая страна?» Комплекс неполноценности некоторых русских перед Западной Европой шокирует меня, я знаю, что это совершенно неоправданно, и мне трудно это понять.

Я вижу этот комплекс основным препятствием развития страны. России мешает навязчивое желание подражать западной модели, не только брать у Запада то, что может быть полезно, и развивать уникальную и индивидуальную русскую систему существования.

Все больше французов теперь убеждены, что их страна не двигается в правильном направлении, и они также требуют альтернативных моделей, политических, экономических и моральных. Процессы деградации ускоряются с финансовым кризисом, подорвавшим западную либеральную модель, которой завидовал весь мир. Московский «креативный класс» должен перестать мечтать о глобальной европеизации России, забыть о своей неполноценности и признать, что Запад давно уже не является моделью. В то время как французы становятся еще беднее, а русские богаче, было бы также полезно задать правильный вопрос: «Почему?»