Мортимер Адлер - Как читать книги. Руководство по чтению великих произведений

Вы можете возразить, что я провел слишком резкую границу между двумя видами литературы. Возможно, вы уверены, что художественное произведение может чему-то учить, а не только приносить наслаждение. Конечно, может, но совсем не так, как научная или философская книга. Все мы — ученики опыта, приобретаемого в повседневной жизни. Нет сомнений в том, что таким опытом может быть переживание, созданное в нашем воображении определенными художественными средствами. В этом смысле поэзия и проза действительно могут учить, а не только доставлять удовольствие. Наука и философия обучают по-другому. Научные книги не создают новых переживаний. Они разъясняют опыт, который мы уже приобрели или можем приобрести. Поэтому верно, что нехудожественная литература прежде всего является дидактически ориентированной, а художественная — если учит вообще, то мимоходом, вызывая яркие переживания. Да, такие книги обучают, но для этого необходимо осознавать каждый новый опыт самостоятельно в противовес процессу обучения у философов и ученых, при котором мы прежде всего должны понять их мышление.

Я подчеркнул все эти различия, чтобы сформулировать несколько «отрицательных» правил. Они не объясняют, как читать художественную литературу. Они не указывают, что делать, поскольку художественная литература не похожа на научную. Все эти «не» сводятся к одной простой мысли: не читайте художественные произведения как изложение фактов или как исследования по социологии и психологии. Подробнее я объясню эту тему в следующих правилах.

1. Не пытайтесь найти «основную мысль» в романе, пьесе или стихотворении. Художественные тексты не являются в первую очередь дидактическими. Ни одно великое произведение нельзя свести к подслащенной морали, как пытаются нас убедить некоторые современные критики. (Если книги «Хижина дяди Тома» или «Гроздья гнева» — это хорошая литература, она останется таковой, несмотря на отношение общества к тем идеям, которые она проповедует.) Я не хочу жестко разграничивать чистое искусство и пропаганду, ведь нам известно, что литература может побуждать к действию успешнее, чем самые пламенные речи ораторов. Скорее я имею в виду тот факт, что литература обладает этой силой только в одном случае — когда она однозначно хороша с художественной точки зрения, а не является проповедью или наставлением, неуклюже замаскированным слабой фабулой. Если исходить из разумного принципа — читать книгу такой, какова она есть, — в художественных книгах следует искать сюжет, а не мораль.

Уже не одно столетие пьесы Шекспира тщательнейшим образом анализируют в надежде найти в каждой из них некое скрытое послание. Исследователи хотят верить, что Шекспир зашифровал в своих пьесах какую-то тайную философию. Однако и по сей день поиски не увенчались успехом. Эта неудача должна стать классическим предостережением и уберечь читателя от неверного отношения к художественной литературе. С моей точки зрения, будет гораздо разумнее рассматривать каждую пьесу как целый мир новых переживаний, которые открывает нам Шекспир. Например, мой коллега Марк Ван Дорен в самом начале своей недавно опубликованной книги о Шекспире мудро сообщает, что в пьесах ищет творчество , а не идеи или догмы:

«Величие Шекспира не в том, что он сообщал нам мысли, ведь мысли не помогут создать мир. Мышление может постигать мир, когда он уже создан. Шекспир сотворил мир, который до него не существовал, и не покинул его, а создал еще множество миров внутри него… Читая пьесу Шекспира, мы находимся в ней. Нас затягивает туда быстро или плавно — чаще всего быстро, — и, оказавшись в этом мире, мы погружаемся в него полностью. В этом тайна власти Шекспира над нами — и она остается неразгаданной. Автор создает вокруг нас особый мир, о котором мы даже не подозревали. И этот мир поглощает нас без остатка».

То, как Марк Ван Дорен читает шекспировские пьесы, является, на мой взгляд, идеальной моделью знакомства с любой художественной литературой, достойной так называться.

2. Не ищите термины, утверждения и аргументы в художественной литературе. Все эти средства относятся к логике, а не к поэзии. Они свойственны употреблению языка, цель которого — передавать знания и мысли, но абсолютно чужеродны в том случае, если язык является средством выражения чего-то непередаваемого — то есть когда он используется творчески. Как говорит Марк Ван Дорен, «высказывание в поэзии и драме — одно из самых непостижимых средств». Я пойду дальше и предположу, что в художественной литературе вовсе нет утверждений или высказываний мнения автора. Например, то, что «утверждает» лирическое стихотворение, нельзя обнаружить ни в одном из предложений. Но стихотворение в целом, как комплекс всех слов в их взаимосвязи, дает жизнь тому, что невозможно поместить в смирительную рубашку грамматических форм.

3. Не оценивайте художественную литературу по стандартам правдивости и последовательности, которые обычно применяются к книгам, несущим знания. «Правдивость» хорошего сюжета — в его реалистичности, внутренней возможности и правдоподобии. В данном случае идеальный пример — это вполне вероятная история. Она не обязательно содержит факты из жизни в той форме, которую можно проверить опытным путем или исследованием. Много веков назад Аристотель заметил, что «стандарт правильности не одинаков в поэзии и в политике», или, если на то пошло, — в физике и психологии. Технические неточности в анатомии или ошибки в истории и географии следует критиковать лишь тогда, когда книга посвящена этим предметам. Но искажение фактов не повредит художественной истории, если рассказчику удастся сделать ее правдоподобной. Читая биографию человека, мы хотим знать правду о его жизни. Читая роман, мы ищем сюжет, правдивый лишь в том смысле, что это могло случиться в мире персонажей и событий, созданном автором.

4. Не читайте все художественные книги одинаково. Художественные книги, как и научные, делятся на жанры — стихи, романы, пьесы, которые, соответственно, нужно читать по-разному.

Чтобы эти «не» принесли вам как можно больше пользы, следует добавить к ним конструктивные советы. Развивая аналогию между чтением научной и художественной литературы, я покажу вам еще один краткий путь к правилам чтения беллетристики.

Как мы уже видели, существует три группы правил чтения нехудожественной литературы. Первая требует выявления целостной структуры; вторая настаивает на необходимости выделения из целостного текста терминов, утверждений и аргументов; третья оговаривает условия обоснованной критики теории автора. Мы назвали эти группы правилами структурирующего, интерпретирующего и критического чтения. Если существует аналогия между чтением научных и художественных книг, нам следует найти подобные группы правил для чтения беллетристики.