Сергей Лишаев - Философия возраста (возраст и время)

Данное утверждение не исключает того, что, к примеру, в христианской традиции свобода рассматривалась как благо, как дар Бога. Бог хочет, чтобы человек свободно следовал тому, к чему Он предназначил его. При этом христианство живет не пафосом свободы, самоопределения и самоутверждения, а любовью ко Христу, стремлением к уподоблению Ему как Новому Адаму. Сущность человека (совершенная человечность) дана христианину в Иисусе Христе.

Способен ли человек на такое или нет, не окажется ли его «я» конструкцией, которая возводится «его руками», но по лекалам, предоставленным информационными потоками, – это другой вопрос. Установка модерна предполагает, что субъект сам собирает себя и свой мир. Он, как автономный субъект, основа всего.

Можно говорить – методологически – о возрасте гор, домов, египетских пирамид, звезд, галактик…

В этой работе мы используем ряд новых для философского тезауруса терминов, призванных удерживать в мысли текучую «материю» времени. Задача в полной мере едва ли разрешима, и тем не менее философия призвана решать ее. В нашей работе мы пользуемся разными терминами, описывающими ускользающее от анализа время. В частности, мы пользуемся терминами «хронопоэзис», «хроноэкспозиция», «хроноизмещение», введенными в отечественную литературу А. К. Секацким (см., напр.: Секацкий А. К. Единство мира: опыт поэзии и метафизики. – СПб: Алетейя, 2021). Эти термины представляются нам весьма удачными: компактными, емкими по смыслу, выразительными.

Невозможно сократить время необходимое на формирование человека и на реализацию его целей (то есть его хроноэкспозицию), но умереть можно в любой в любой момент, начиная с момента рождения.

Ситуацию необходимого выбора прообраза, которая особенно остро стоит перед человеком посттрадиционного общества хорошо передает известное стихотворение Ю. Левитанского:

См.: Пигров К. С., Секацкий А. К. Бытие и возраст. Монография в диалогах. – СПб.: Алетейя, 2017; Косилова Е. В. Философия возраста: Взаимосвязь эмоционального и познавательного взросления человека. – М.: ЛЕНАНД, 2014; Красиков В. И. «Синдром существования». – Томск, 2002. С. 9–126; Эпштейн М. Н. К философии возраста: Фрактальность жизни и периодическая таблица возрастов // Звезда. 2006. № 4. URL: http://magazines.russ.rU/zvezda/2006/4/ep12.html(дата обращения: 20.08.2021). Подробнее см.: Приложение 1: Возраст в истории европейской философии.

Педантичное следование «маршрутами», проложенными основателями феноменологии, – добродетель историка философии, но не философа. Философский этос предполагает верность существу дела, а не основателям той или иной философской традиции. Он предполагает уважение к учителям, благодарность за проделанный ими путь, за побуждение к мышлению, но не предполагает следования букве их учений). Философ озабочен существом дела, истиной. В этом и состоит его верность учителям философии и ей самой. Только самостоятельная мысль включена в философию, жива в качестве мысли. Философ – не то же, что «верный ученик», педантично следующий за учителями. Во всяком случае, из верности существу дела, если верить традиции, предлагал исходить еще Аристотель («Платон мне друг, но истина дороже»). Философы, принадлежащие к широко понятой феноменологической традиции, не составляют здесь исключения. Хайдеггер, Шелер, Мерло-Понти, Сартр и другие феноменологи следовали именно этим путем. Отношения Гуссерля с Хайдеггером до и после «Бытия и времени» хорошо иллюстрируют коллизии в отношениях ученика и учителя, которые неизбежно возникают между ними, когда ученик решает мыслить самостоятельно.

Хайдеггер М. Бытие и время. М.: Ad Marginem, 1997. С. 34.

В структуре древней, средневековой и новоевропейской философии возраст как особая область философской рефлексии, если оставить в стороне отдельные работы и фрагменты в текстах, посвященных иным вопросам, не тематизировался (см.: Приложение 1).

Если бы структура учебного процесса и перечень философских специальностей формировались с позиций той или иной традиции, они были бы не такими, какими они являются в ситуации доминирования учебно- и научно-административной практики структурирования философии. Феноменологи предложили бы один перечень дисциплин, представители аналитической философии – другой, постструктуралисты – третий и т. д.

Как верно замечает И. Дёмин, понятие «бытийный регион» «не совпадает с предметной областью той или иной частной позитивной науки, а представляет собой лишь возможную область научной тематизации» (Дёмин И. В. Философия истории как региональная онтология: монография. – Самара: Самар, гуманит. акад., 2012. С. 136).

Хайдеггеровское понимание философской антропологии оппонирует шелеровскому антропологическому проекту, в котором вопрос «Что есть человек?» оказывается центральным вопросом философского знания. Подробнее о соотношении шелеровского проекта философской антропологии с антропологией как региональной онтологией см.: Дорофеев Д. Ю. Хайдеггер и философская антропология. URL: http:// anthropology.rchgi.spb.ru/haidegger/haidger_i2.htm (дата обращения: 30.08.2015); Дорофеев Д. Ю. Философская антропология // URL: http:// anthropology.rchgi.spb.ru/ant_fil.html (дата обращения: 30.08.2021); Лохов С. А. М. Шелер о методе философской антропологии // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия «Философия». 2002. № 3. С. 197–204.

В своей работе «Кант и проблема метафизики» Хайдеггер, отвечая на вопрос о том, что такое антропология как область познания и как она становится философской, писал, что «антропология может называться философской, поскольку ее метод является философским, например – в смысле сущностного исследования человека. <���…> Тогда философская антропология есть не что иное, как региональная онтология человека, и, как таковая, не выходит из ряда других онтологий, которые вместе с ней распределяют между собой всю область сущего» (Хайдеггер М. Кант и проблема метафизики. М.: Русское феноменологическое общество, 1997. С. 122–123).

Дёмин И. В. Указ. соч. С. 134.

Известно, что Э. Гуссерль, которому автор посвятил «Бытие и время», увидел в нем не фундаментальную онтологию, а попытку построить онтологию повседневности, то есть региональную онтологию в том смысле, который придавал этому термину Гуссерль (для Гуссерля региональная онтология – это эйдетическая наука, предметом которой являются лежащие в основании той или иной науки априорные понятия).